До 14 ноября миновали деревни Пески, Абрамково, Костыжицы, Овинец, Петровка, Александровка. 14 ноября ночью между разъездами Роща и Щелина пересекли сначала железную дорогу Дно — Порхов, а затем и шоссейную, что в 8 км от ст. Дно. Ночью 17 ноября подошли к переезду железной дороги Дно — Дедовичи, но не смогли ее преодолеть, так как столкнулись с немецким блокпостом с собаками. Возникла перестрелка. У Лисина отломался приклад автомата, и он остался без оружия. Подросток Капитанов, несший амуницию, спасаясь от пленения, был вынужден выбросить вещевой мешок, в котором находились захваченные у немцев документы.
19 ноября, преодолев железную дорогу, вышли к дер. Вреда, где у местного старосты узнали, что в соседней деревне, в 500 метрах, ночуют немецкие каратели. На следующий день те напали на группу.
В бою был ранен Васильев. Боец Сурин выстрелами был отрезан от группы. Из-за усталости и истощения искать его не решились, полагая, что если тот жив, то по следу догонит группу, которая с раненым Васильевым двигалась очень медленно.
С 20 ноября по 2 декабря шли через безлюдный партизанский край, встречая на пути только сожженные деревни, питаясь рожью, найденной в одном из разрушенных домов. К линии фронта в районе Дуброво — Тараканово, что южнее гор. Холма, ориентируясь на выстрелы, группа подошла вечером 2 декабря и там неожиданно столкнулась с немецким обозом, который вез продовольствие. Уничтожили 8 немцев, унтер-офицера взяли в плен, пополнили запасы питания.
Линию фронта переходили, разбившись на две команды. Первая шла в составе Марушака, Суворова, Лисина и Званцева. Когда они проходили линию немецких укреплений, унтер-офицер, которого в качестве «языка» собирались доставить нашему командованию, поднял шум, зовя на помощь, и его пришлось убить. Документы унтер-офицера сдали в воинскую часть при выходе.
Вторая команда в составе семи человек отошла от Дуброво — Тараканово на северо-восток и при переходе немецких передовых позиций была обстреляна, при этом Васильева ранило вторично. По этой причине он и сопровождавший его радист Кириллов прибыли на оборонительные порядки нашей стрелковой дивизии на два часа позже. К тому времени там уже находились пятеро их товарищей.
До выяснения личности все 11 человек были изолированы. Но, пока наводились справки, Лисин по просьбе командования дивизии пять раз выводил подразделение войсковой разведки на немецкую передовую линию, за что был отмечен благодарственным отзывом.
17 декабря бойцов передали нашей оперативной группе в Малой Вишере, где те представили коллективный отчет о деятельности группы за период с 22 августа по 2 декабря 1942 года, в котором отразили причины невыполнения задания так, как они их видели:
1. «Включение в состав группы „Ивана“, предательство ее состава».
2. «Помешали действия выброшенных вскоре партизанских отрядов Ленобкома ВКП (б) т. Гузеева».
3. «Крайне плохое нерегулярное снабжение группы продуктами питания и радиопитанием».
Безусловно, все эти факторы существенным образом повлияли на боеспособность коллектива разведчиков и, самое главное, позволили немецкой контрразведке обнаружить группу и организовать ее преследование. Однако главная причина кроется в изначально плохой подготовке операции, важность которой предполагает согласование с Центром. Вне сомнения, опытные московские специалисты указали бы на существенные недочеты в ее подготовке, а может быть, и вообще не санкционировали бы эту, по сути, не нужную операцию. Да и взаимоотношения со штабом партизанского движения при поддержке из Москвы имели бы совсем другой характер.
Раскрытие группы Копылова, по-видимому, спугнуло немцев. В начале 1943 года разведпункт был переведен в Лампово, затем к линии Волховского фронта. Через пять месяцев он вернулся обратно и расположился в пос. Кезево, вблизи Сиверского, где пробыл совсем недолго, и в начале января 1944 года был передислоцирован в Эстонию, а с приближением советских войск — в Германию. Так что работа разведпункта была дестабилизирована.
Впрочем, в провале операции как таковой меньше всех виноваты разведчики. Кстати, не выполнив основного задания, специальная группа № 28 решила ряд других задач.
1. Добыла и своевременно сообщила важные разведывательные данные о передвижении немецких эшелонов с военной техникой и живой силой по железной дороге Луга — Гатчина, режиме охраны мостов и железнодорожных линий; об активном перемещении воинских частей по шоссейным дорогам, в частности, по шоссе Грязно — Заречье, Выра — Заречье, вблизи Даймище по направлению Сиверская — Ленинград; о переброске французских и испанских батальонов в Даймище; о местах дислокации немецких воинских частей и подразделений; о наличии в пос. Чикино аэродрома с самолетами-истребителями и о его охране; о формировании немцами казачьих отрядов и направлении их через Вырицу в Гатчину; о строительстве железнодорожной линии Архиповка — Нижесосницы.
2. Уничтожила нескольких предателей и немецких пособников, в частности, Андрея Пастьева из дер. Чикино, который осенью 1941 года сообщил немцам место расположения базы партизанского отряда Копылова, старшину дер. Сосново и его помощника Кирсанова, лесника Федорова, который по заданию немцев выявлял партизан.
3. В боях с карателями были убиты более 25 врагов, разбит немецкий обоз у передовой линии.
4. Выявлены предатели в деревне Ляды — Керман, Андреев, Пастьев [21] , Сойту, которые после вступления в германскую армию находились в Гатчине, а затем как диверсанты заброшены в наш тыл.
5. Пробираясь к линии фронта, встречались с жителями многих деревень. Сохранившая, несмотря на тяжелейшие условия, моральный облик и боевой дух группа своим примером вселяла в людей веру в победу.
После прибытия в Малую Вишеру Васильева отправили в госпиталь, остальным бойцам, изголодавшимся и уставшим, также пришлось пройти медицинскую реабилитацию.
Радостная весть пришла 29 ноября 1942 года из 1-й партизанской бригады. Начальник опергруппы 4-го отдела УНКГБ ЛО Г.Б. Федоров сообщил по рации, что «в бригаду вошел оперработник 4 отдела Копылов A.M., от которого стало известно, что он с группой бойцов забрасывался в район станции Сиверская для проведения операции по разведпункту немецкой разведки и немецким пособникам — Печковскому и Блюменталю-Тамарину». В этой же радиограмме он, со слов Копылова, сообщил об обстоятельствах, при которых тот остался в одиночестве: «Во время заготовки продуктов в одной из деревень на группу напали каратели, в результате чего погибло 3 бойца, остальные были рассеяны. Он оказался один и в течение месяца продвигался немецкими тылами на соединение с партизанами».
После возвращения из немецкого тыла Федоров в своем отчете от 10 августа 1943 года сообщил: «…В дальнейшем, с прибытием в бригаду, Копылов был использован на агентурно-оперативной работе, главным образом, разведывательного порядка. Выполнял отдельные поручения, имел агента в деревне Живое Горнышко, изъял всю документацию у волостного старшины деревни Горнышко».