Рубио представил собравшихся и взял на себя функции ведущего. Протянул Николь папку.
— Здесь изложены все подробности сделки.
Если говорить коротко, мы предлагаем рыночную стоимость плюс пятьдесят процентов. Хотя банки перейдут под наш полный контроль, в течение следующих двадцати лет вы будете получать десять процентов нашей прибыли. Станете очень богатыми и сможете наслаждаться жизнью, не думая о том, что каждый день надо ходить на работу.
Они подождали, пока Николь просмотрит бумаги. Наконец она подняла голову.
— Впечатляет. Но скажите мне, с чего такая щедрость?
Рубио нежно ей улыбнулся.
— Синергия «Синергия (сотрудничество, содружество) — в широком смысле совместное воздействие двух или нескольких факторов, когда результат получается выше, чем от воздействия этих же факторов, но по отдельности.». Весь нынешний бизнес — синергия. Со всеми компьютерами и самолетами, книгами и периодикой, музыкой и наркотиками, спортом и TV. Все синергия. С банками Априле мы сможем активнее воздействовать на международные финансы, будем контролировать строительство городов, выборы в государствах. У синдиката глобальные интересы, нам нужны ваши банки, отсюда и щедрость предложения.
Николь обратилась к другим членам синдиката.
Тулиппу сразила наповал красота Николь и решительность ее голоса, поэтому, прежде чем ответить, он одарил ее ослепительной улыбкой.
— В этой сделке мы участвуем на равных, но позвольте заметить, что для меня большая честь вести дела с семьей Априле. Никто не восхищался Вашим отцом больше, чем я.
Валерий с каменным лицом обратился к Тулиппе:
— Поймите меня правильно, я готов продать мою долю в банках. Но я бы предпочел единовременный расчет, без процентных выплат. Лично я хотел бы раз и навсегда развязаться с этими банками.
— То есть в принципе вы готовы продать? — спросил Тулиппа.
— Безусловно. Продать и поставить на этом точку.
Портелла хотел что-то сказать, но Рубио опередил его:
— Маркантонио, а как вы относитесь к нашему предложению? Оно вам нравится?
— Я склонен поддержать Вэла. Давайте рассчитаемся сразу, без ежегодных выплат. В этом случае мы сможем распрощаться и пожелать друг другу удачи.
— Отлично, тогда мы так и поступим, — кивнул Рубио.
— Но тогда вам придется поднять цену, — холодно заметила Николь. — Вам это по силам?
— Нет проблем, — с очередной улыбкой ответил Тулиппа.
— А как насчет нашего дорогого друга Асторре Виолы? — робко, с озабоченным лицом спросил Граззелла. — Он согласен?
Асторре нервно хохотнул.
— Знаете, я пришел к выводу, что банковское дело мне нравится. И дон Априле заставил меня пообещать, что банки я никогда не продам. Мне, конечно, очень не хочется идти против всей семьи, но я вынужден ответить отказом. А контрольный пакет, как вам известно, у меня.
— Но дети дона тоже владельцы банков, — напомнил генеральный консул. — Они могут подать в суд.
— Мы никогда этого не сделаем, — без запинки ввернула Николь.
Валерий помрачнел, а вот Маркантонио эта идея, похоже, позабавила.
— Ну, хватит, — пробормотал Портелла и начал подниматься из-за стола.
— Потерпите, — примирительно сказал Асторре. — Возможно, мне надоест быть банкиром.
Через несколько месяцев мы можем встретиться вновь.
— Разумеется, — покивал Рубио. — Но вы же понимаете, что деньги, которые мы собрали под эту сделку, не могут так долго лежать без движения. Нам придется пустить их в оборот. И вы, возможно, получите меньшую цену.
При расставании обошлось без рукопожатий.
— Он просто тянет время, — заявил Майкл Граззелла после ухода Асторре и братьев и сестры Априле. — Он никогда не продаст свою долю.
Тулиппа вздохнул.
— Такой симпатичный человек. Мы могли бы стать друзьями. Я пригласил бы его на мою плантацию в Коста-Рике. Показал бы ему, как можно жить.
Остальные рассмеялись.
— Ему не придется наслаждаться жизнью на твоей плантации, Инсио, — пробасил Портелла. — Я разберусь с ним здесь.
— Надеюсь, что на этот раз результат будет лучше, — усмехнулся Тулиппа.
— Я его недооценивал, — признал Портелла. — Откуда я мог знать, с кем мы имеем дело? Он же ничем не проявлял себя, кроме как пел на свадьбах. С доном-то все получилось как надо. Никто не жалуется.
Генеральный консул одобрительно покивал.
— Блестящая работа, Тиммона. Мы в тебе абсолютно уверены. Но его надо убирать как можно быстрее.
После совещания семья Априле и Асторре отправились ужинать в ресторан «Патинико», где, кроме общего зала, были и отдельные кабинеты.
Принадлежал ресторан давнему другу дона.
— Думаю, вы все справились с ролью, — сказал им Асторре. — Убедили их, что ваше мнение не совпадает с моим.
— Наше мнение не совпадает с твоим, — процедил Вэл.
— Почему мы должны участвовать в этой игре? — спросила Николь. — Мне это решительно не нравится.
— Эти люди, возможно, приложили руку к смерти вашего отца, — ответил Асторре. — Я не хочу, чтобы они решили, что чего-то добьются, причинив вам вред.
— И ты уверен, что нейтрализуешь их попытки разобраться с тобой? — спросил Маркантонио.
— Нет, нет, — запротестовал Асторре. — Просто я могу безо всяких проблем уехать из Нью-Йорка на месяц, два, три. Спрячусь в Северной или Южной Дакоте, и пусть они попробуют меня найти. — Его широкая, убедительная улыбка могла обмануть многих, но не детей дона Априле. — Дайте мне знать, если они выйдут на кого-то из вас.
— Мне неоднократно звонил детектив Ди Бенедетто, — сообщил Валерий.
На лице Асторре отразилось удивление.
— Зачем он тебе звонил?
Валерий усмехнулся.
— Когда я служил в разведке, у нас такие звонки назывались «А что ты знаешь?». Кто-то хотел поделиться с тобой информацией или помочь в каком-то деле. Но на самом деле их интересовало, как идет расследование, которым ты занимался.
Вот и Ди Бенедетто вроде бы звонил для того, чтобы держать меня в курсе тех действий, которые предприняты полицией для розыска убийц отца. Но при этом задавал вопросы о тебе, Асторре. Почему-то он к тебе неравнодушен.
— Мне это льстит. — Асторре улыбнулся. — Должно быть, где-то услышал, как я пою.
— Едва ли, — вмешался в разговор Маркантонио. — Ди Бенедетто звонил и мне. Сказал, что у него есть идеи для полицейского сериала. Для копов на TV всегда найдется место, поэтому я попросил его поделиться со мной своими идеями.
Но он прислал мне какую-то ерунду. Сериал лишь предлог. Он приглядывает за нами.