— Кое-что в этой Башне ускользает от моего понимания, — произнес Кьюмин. — Вонь заклинаний Вруика Дирга слышна по всему дому. И я знаю, что удача Кинроувана собрана здесь. Но он скрыл от меня секрет ее синтеза. Думаю, нам пора прогуляться наверх, и ты мне все покажешь.
«Размечтался», — подумала Джеки. Кьюмин улыбнулся:
— Я знаю, ты считаешь, что я обошелся с тобой не по-джентльменски, Джеки Роуван. Но это уже не имеет значения. Ты в моей власти. И покажешь мне все, что я захочу.
К отчаянию Джеки, ее тело встало на ноги и, вопреки ее воле, прошло по комнате к лестнице. Она двигалась, словно марионетка в руках кукловода, и ничего с этим не могла поделать.
Когда они поднялись на второй этаж, Джеки мельком увидела свою комнату. Двое боганов рылись в ее вещах. Боганы в Башне! В воздухе запахло болотом. До ее ушей донесся шепот слоа.
Гругаш заставил ее подняться выше, прежде чем она успела разглядеть что-нибудь еще, и подвел к кабинету Вруика, где лежали его книги, а из окна открывался вид на весь Кинроуван и паутину лунных троп, приносивших удачу королевству.
Кинроуван был обречен, она это знала. И это ее вина.
— Нет ничего прекраснее постижения устройства вещей, — произнес гругаш у нее за спиной. — Может, когда ты покажешь мне секреты Вруика Дирга, малышка, я расчленю и тебя, чтобы посмотреть, как устроена ты. — Он рассмеялся. — Интересно, понравится ли тебе это?
«Сперва я увижу, как ты отправишься в ад», — подумала Джеки, хотя понятия не имела, как это осуществить. Перед ними была дверь на третий этаж. Рука Джеки, послушная воле гругаша, потянулась к ручке, повернула ее, и она ввела Кьюмина в святая святых Кинроувана.
Джонни не мог найти Паксилл. Перед ним был обычный осенний парк, в будний день. Не было там ни фиана сидх, ни прочих волшебных существ. Он увидел бегуна, совершенно обыкновенного, в спортивном костюме и кроссовках. Мимо него проехали несколько велосипедистов, сосредоточенно глядевших на дорожку, нагнувшись к рулю, и четко работавших ногами, на которых рельефно выступали мускулы. Черные белки собирали орехи, с веток деревьев его разглядывали вороны.
Никаких фей не было и в помине.
Он прислонил велосипед к дереву у железнодорожного моста и пошел к тому месту, куда повела его прошлой ночью Джеми. Поляну заливало солнце. Он прошел по ней вдоль и поперек, вспоминая, как они попали внутрь, пока не увидел нужный камень. Опустившись рядом с ним на колени, он внимательно осмотрел его. Затем нерешительно поднял руку и постучал так, как это делала Джеми.
Два удара, затем перерыв и еще один.
Ничего.
Он поднял руку, чтобы попытаться снова. Но какой смысл? Он сел на траву и стал сквозь листву смотреть на университетские корпуса.
Он, должно быть, спятил, если принял вчерашние происшествия всерьез. Что-то с ним произошло — в этом он не сомневался, — но не в реальности. Джеми подсунула ему какую-нибудь дрянь, а дальше уже собственное воспаленное воображение населило парк невиданными зверями и созданиями из библиотеки его деда.
Иллюзии. Обман.
Зачем — Джеми, Дженна, как бы там ее ни звали, — проделывает все это?
Он достал скрипочку из кармана и погладил резную поверхность. Кость заблестела в солнечном свете. Он вспомнил флейту в комнате Джеми, притяжение двух вещиц, которое он почувствовал... Джонни продолжал тереть скрипку большим пальцем, только теперь его мысли обратились к Тому.
Было трудно поверить, что его не стало. Это тоже казалось нереальным, даже несмотря на продолжительную болезнь. Мир стал другим, с тех пор как из него ушел Том.
Сидя здесь на солнышке, Джонни впервые подумал о своем дедушке, не ощутив желания разрыдаться. По-прежнему осталась скорбь, и пустота внутри не заполнилась и не исчезла, но теперь все было по-другому. Он понял, что начал вспоминать счастливые моменты. Долгие ночи, которые они проводили за разговорами. Времена, когда они вдвоем играли на скрипках, то, как умел Том наполнить простенький мотив необычайной глубиной. Бывали минуты, когда музыка становилась мостом между ними и какой-то тайной, находившейся за пределами постижения.
Том несколько раз говорил об этом. Джонни думал теперь, что, должно быть, его дед говорил о Волшебной стране. Может, он ушел туда? Был ли теперь Том призрачным скрипачом в холме фей? Пальцы Джонни потянулись к инструменту, которого сейчас не было в его руках. Если бы он сыграл мелодию, услышал бы ее Том в другом мире?
Джонни снова повернулся и постучал по камню костяной скрипочкой.
Дважды, пауза, еще раз.
Ничего.
— Черт бы тебя побрал! — закричал он. — Отдай мне скрипку! Верни мне ее, или, клянусь, приду сюда с лопатой и достану тебя из-под земли...
Внезапно он осекся, почувствовав, что сзади кто-то стоит. Джонни выглянул из-за камня. На лужайке между велосипедной дорожкой и тем местом, где он сидел, стоял сухопарый человек в шортах, футболке и спортивных тапочках, наблюдая за ним. Любопытство, написанное на его лице, сменилось неловкостью. Когда он обнаружил, что Джонни застукал его подглядывающим, он начал пятиться, а потом просто исчез.
— Тьфу ты, пропасть, — пробормотал Джонни. — Только не начинай снова эту чертовщину с исчезновениями.
— Это не он, — услышал Джонни знакомый голос. — Это ты переместился в Волшебную страну.
Она сидела на корточках на вершине холма. На ней были короткие зелено-коричневые штаны и туника, висевшая лохмотьями, словно она была сшита из листьев. Лицо Джеми без косметики казалось бледным.
Позади нее, на уровне лица, высовывалась морда существа, которое Джонни принял сперва за собаку, но затем понял, что это был волчонок.
— Послушай, — начал он.
Ему захотелось схватить ее и потрясти, но гнев скоро растаял. Он ощутил, что прикоснулся к чему-то редкому и невиданному. Ему захотелось утишить ее боль, проглядывавшую в неистовом блеске глаз. И в то же время Джонни хотелось убежать, чтобы никогда ее больше не видеть.
— Я знаю, ты желал добра, — сказала Джеми. — А мы принесли тебе только горе.
— Это просто... не знаю, что реально, а что нет. Джеми внезапно поднялась и сбежала по склону прямо к нему. Существо повернулось и скрылось между деревьями. Джонни проводил его взглядом и посмотрел на Джеми. Ее лицо было совсем близко.
— Мы очень даже реальные, — сказала она. Она подняла руку и дотронулась до его щеки, точно так же, как это сделала когда-то ее сестра.
— Твоя сестра, — сказал Джонни. Ее лицо помрачнело.
— Я просто хотел сказать, что соболезную. Я знаю, что ты чувствуешь...
Джеми смотрела через его плечо куда-то вдаль.
— Им это с рук не сойдет, — сказала она. — Тот, кто это сделал, заплатит. — Она перевела взгляд на Джонни. Ее глаза горели нечеловеческим огнем. — Ты поможешь мне, Джонни Фо? Я хочу созвать сидх. Хочу отправиться в Кинроуван. Мою сестру убили там, и не ее одну. Благословенный двор должен ответить.