— Я не настолько ловка, так что буду очень благодарна, если ты изволишь отвернуться.

Пеллар кивнул и перекатился набок. Через мгновение Тарри зарылась в груду одеял и крикнула:

— Можешь повернуться назад.

В ответ она услышала тихий храп Пеллара.

* * *

Теним не жалел марок на покупку информации. Да, подозрительного парня с большим рюкзаком видели. Нет, арфиста никакого не было. Парень не мог разговаривать, но как-то умудрился уехать с торговцами в Наталон-кемп. Они совсем рехнулись — переться в горы среди зимы, сколько бы там этот уголь ни стоил, даже если дорогу починили. Теним поставил выпивку еще пару раз и исчез в ночи.

Есть яйцо у этого парня или нет, есть при нем кошелек или нет — этот парень ему задолжал. Мерзавец заставил Тенима три дня тащиться за ним в уверенности, что он идет по следу Морана и мешка с деньгами, а то и яйца стража. Теперь Теним был уверен, что шел не за Мораном, да и насчет яйца тоже начал сомневаться.

Выходит, парень решил Тенима обдурить. И Моран наверняка в курсе, Теним был в этом уверен. Что арфист значит для этого парня, раз он так для него старается? На кой парень рискует жизнью из-за опустившегося типа который твердит, что он арфист, но большую часть жизни ворует?

Или парень прикрывает еще кого-то? Может, Моран наткнулся на что-то такое, что счел должным защищать? На что-то связанное со стражами порога?

Теним холодно улыбнулся про себя, выходя из Крома и направляясь в горы к Наталон-кемпу.

Скоро он все узнает. Он шел по следу торговцев весь день и узнал, что они останавливались на ночь. Может, этот парень и не умеет говорить, но когда Теним до него доберется — а он доберется, — мерзавец выложит все до донышка.

Приближался рассвет. Теним остановился и снял рюкзак Он был тяжелым и громоздким, но лишний вес того стоил. Ему сказали, что у парня есть файр.

Теним развязал специальное отделение, сунул туда руку в толстой перчатке и взял соколиху. Свободной рукой он распустил завязки окончательно и расширил отверстие настолько, чтобы внутрь хлынул морозный воздух.

— Вперед, малышка, у меня есть для тебя работенка, — заворковал он, сажая Лихо на руку.

* * *

Пеллар проснулся сразу же, как его тронули за плечо. Он завертел головой и увидел Тарри.

— Наша стража, — сказала она. — Одевайся и собери хвороста. Я буду стеречь и приготовлю кла.

Пеллар кивнул, и Тарри вылезла из фургона. Он быстро оделся, скатал мешок и, помахав Тарри рукой, вылез из Фургона.

Караван остановился за поворотом у подножия горы. По другую сторону дороги было ущелье. Пеллар посмотрел вниз и увидел деревья и ручей. Он пожал плечами и начал спускаться по склону к единственному источнику хвороста. Когда он спустился вниз, к нему присоединился Щебетун, чирикая в холодном утреннем воздухе. Пеллар кивнул, соглашаясь: да, холодно, и только дураки ползают по скалам в поисках дров. Он снял пустой рюкзак и положил его под деревом, оглядываясь по сторонам. Почему, подумал он, Щебетун покинул тепленькое местечко в фургоне?

От внезапной догадки его пробило холодом. Он быстро осмотрелся по сторонам. Что встревожило файра?

Вот! Пеллар уловил движение среди деревьев у себя над головой. На него падала птица. Он мысленно предупредил Щебетуна и уже готов был отослать его прочь, когда тот вдруг вынырнул прямо над головой, пронзительно вереща.

Щебетун опоздал. Тяжелый удар обрушился на затылок Пеллара. Юноша упал. Последнее, что он видел, — Щебетун, клюв, когти, зеленая кровь, пронзительный вопль. А потом он упал в ручей, и холодная вода охватила его.

Глава восьмая

Рыдай же ночью, утром, днем,

Рыдай в безумии своем.

Носи же камни на могилу,

Где погребен навеки милый.

Наталон-кемп

494.1 ПВ

— Когда он не вернулся, мы послали поисковый отряд и нашли вот это, — сказала Тарри, показывая мастеру Зисту изуродованное тельце файра. — И это. — Рюкзак, разорванный в клочья. Внутри все еще были песок и осколки.

— Отведите меня туда, — сказал Зист.

— Это полдня пешком, — запротестовала Тарри.

— Прошу вас, — взмолился Зист. Я должен увидеть!

— Ладно, возьмем мой фургон, — сказала Тарри. — Все быстрее будет.

День стоял холодный и ясный — облака, что ночью сыпали снегом, к утру развеялись. Тарри легко нашла тележный след от Наталон-кемпа. Доехав до поворота, она остановила животных.

— Вот здесь, — сказала она, указывая на ущелье справа. — Внизу.

Тарри показала Зисту спуск. Место, где они нашли трупик файра и разорванный рюкзак Пеллара, было истоптано сапогами торговцев.

— Думаем, он свалился в воду где-то здесь, — сказала Тарри, показывая на низкий берег быстрой горной речки.

Зист что-то пробормотал, прикрыл глаза от солнца рукой, чтобы видеть вдалеке. Вздохнул и повернулся к затоптанному пятачку, особенно пристально рассматривая снег там, где он был забрызган кровью файра.

Зист припомнил истерзанное тельце. Что-то разорвало шею Щебетуна у самых плеч. На боках виднелись следы когтей — большая птица или маленький цеппи. Зист решил, что птица, возможно, сокол, — поскольку он никогда не слышал о цеппи, который мог настолько неожиданно напасть на файра, чтобы тот не успел уйти в Промежуток.

Неподалеку виднелось пятно рассыпанного песка и осколки скорлупок. Что же нес Пеллар в рюкзаке? И почему кто-то убил его за это? Птица напала случайно или это был план? И почему Пеллар возвращался в Наталон-кемп.

— Мы никогда не узнаем, наверное, — тихо сказал он себе под нос.

— Извините?

Зист встряхнулся и встал.

— Простите. Я говорил сам с собой. — Он показал на фургон. — Я готов ехать.

Но Тарри показалось — по тому, как тяжело арфист поднимался по склону, с которого отважно спускался несколько мгновений назад, — что Зист вовсе не хочет никуда идти. Что огромная часть его души осталась здесь, в ущелье.

Они молча отправились в Наталон-кемп под лучами заходящего солнца.

* * *

После многих десятков Оборотов, проведенных в пещере возле Зала Арфистов, Микал научился разбираться в сигналах барабанов. Он всегда настораживал уши, когда приходило сообщение от Зиста, ловя сообщения о Пелларе и его файре.

Но сейчас послание было страшным.

— Щебетун мертв? — прошептал про себя Микал, расшифровав послание. Он закрыл глаза, заново переживая застарелую боль потери собственного дракона, которая ожила при известии о смерти файра.

Сообщение продолжалось, и от лица Микала отхлынула вся кровь.