– После того как Ланселот увёз королеву, драка завязалась нешуточная, – продолжил Магэран. – Причём такое впечатление, что о самой виновнице всех этих событий даже позабыли. Оставили её в уединённом замке и пошли выяснять, кто более оскорблён в лучших чувствах. Вам-то что, вы оперативники – пришли, надебоширили, ушли. А мы – стационарные агенты. По-ока добились положения при дворе короля Артура, по-ока выбились в доверенные люди Мордреда, а тут на тебе: трах-тара-рах! Все вокруг носятся, головы друг другу рубят, никаких условий для работы! На Мордреда ставить глупо…
– Во всяком случае, считалось, что глупо, – поправил его Сабрейн.
– Именно так. У нас сын Морганы преспокойненько погибает на Камланнском поле, в то время как Артур, в сопровождении неизвестных дев, уплывает бог весть куда на корабле-лебеде. Мы решили, что с ним пора прощаться, а тут он как раз захватил замок, в котором Гвиневера отсиживалась.
Тут-то его бес в ребро и боднул. Оно понятно, ей чуть за двадцать, ему около тридцати, она красавица, а он уже всерьёз примеряет себе на голову тот самый венец, который ты некогда его папе презентовал. Ну, Гвиневера, понятное дело, ни в какую: люблю Ланселота, верна Артуру. Вот мы и подумали, что, пожалуй, ежели доставим барышню не важно к кому, к мужу ли, к возлюбленному, устраиваться на новом месте нам будет куда как проще. Как ни крути – подвиг. Спасли королеву из грязных лап коварного изменника.
Сначала думали отсидеться в одном укромном месте, пока всё не уляжется само собой, а тут на тебе! Приказ из Департамента – собрать этот мерлиновский пазл, будь он неладен! Пришлось мне тащиться обратно к Мордреду, плести ему про паломничество, которое затеяла Гвиневера, убеждать сюзерена, что пора бы подготовиться к свадебному пиру, поскольку невеста возвращается со дня на день… А дальше, пока не раскрылся обман, дублировать втихаря пророчество и делать ноги почти с космической скоростью.
Чисто уйти не удалось, Мордред заподозрил подвох и снарядил погоню. Делать нечего, вспомнили мы о корабле-лебеде и о девах, которые Артура забирают. Ну и подумали, не найдётся ли там местечко для законной супруги государя. Что было потом, в общем-то известно. Пришли на Камланн – опоздали. Отправились к архиепископу Кентерберийскому, – Магэран покосился на Лиса, – почтеннейший Рейнар чуть мне антенну не приделал, синяки неделю сходили. В убежище возвращаться – опять Гвиневеру через всю Англию переть. Тем более надоела она хуже пареной репы. И то ей не так, и это не эдак. «Ах, зачем вы меня спасли! Ах, сердце моё разбито навсегда!»
Одну её бросать жалко, неплохая, в сущности, женщина. А с собой таскать, всё равно что ядро на ноге. На наше счастье, Ланселот высадился. Ну, с ним, сами видели, она тоже особо церемониться не стала. Но это уже не наша забота. Жалко, конечно, такую красоту в монастырских стенах гноить, но тут уж свобода воли и ничего не попишешь.
– Вот-вот, – подхватил слова друга Сабрейн, – а теперь ты говоришь, что Ллевелин интересуется нашей бедной послушницей. И я хочу спросить, хорошо ли это?!
– Вряд ли, – покачал головой я. – Зная манеру действий герцога, можно предположить, что именно вас как близких друзей королевы он пошлёт убеждать её искать покровительства под рукой Стража Севера. Но это ещё полбеды. Хуже другое. Он наверняка позаботится о том, чтобы вместе с вами или же кроме вас в монастырь, где укрылась Гвиневера, отправились люди, в задачу которых будет входить обеспечение положительного ответа её величества. Даже если для этого придётся сровнять святую обитель с землёй. Надеюсь, вы понимаете, о чём я говорю?
– Вполне, – кивнул Магэран. – Но, может, всё ещё обойдётся?
– Вряд ли, – покачал головой я. – Ведь кроме всего прочего, держа в руках Гвиневеру, Ллевелин может вить верёвки из Ланселота. И я очень сомневаюсь, чтобы он упустил этот шанс.
* * *
Тягостное время безделья тянулось, будто волы по раскисшей дороге, всё ближе подкатываясь к тому часу, когда нам предстояло начинать заключительную фазу операции по изъятию у Ллевелина находящихся у него частей пророчества. Для этой цели нашей команде следовало разделиться, чтобы сполна сыграть свои роли. Мы с сэром Магэраном направлялись на вечернюю трапезу к его светлости, Лис и Сабрейн отвечали за проникновение в личные покои герцога и дальнейшую выемку содержимого дубликатора. В наши обязанности входило произнесение надлежащего количества здравиц Ллевелину, его семье, дружине… Короче, количество выпитого, гарантирующее герцогу крепкий здоровый сон. Лис шёл в покои, Сабрейн обеспечивал его отход.
На наше счастье, организация караульной службы в эти времена была поставлена из рук вон плохо. Если в походе у пустого шатра военачальника с грехом пополам выставлялся стражник из тех, кто в данный момент был непригоден к «строевой службе», то охранять пустую спальню в часы отсутствия в ней герцога здесь попросту никому не приходило в голову.
Была ещё одна немаловажная деталь, за которую нам следовало благодарить римских патрициев с их врождённым индивидуализмом. В отличие от местного населения, спавшего вповалку на сене или же на покрытых мехами лежбищах, пришедшие на смену римской знати герцоги и короли Британии ложились спать на собственные уединённые ложа, предпочитая теплу блохастых друзей человека жар тел юных служанок или же, как в данном случае, полные каминной золы серебряные грелки.
Вечернее пиршество было в самом разгаре, и реки вина послушно всасывались ненасытными берегами баронских утроб, когда на канале связи прорезался Лис.
– «Послушай, Капитан, шо за дикие места? Пока отвернули бочонок пива, пол-лагеря оббегали, шо бешеные собаки». – Он включил изображение. Перед моим затуманенным взором возник крепыш Сабрейн, самозабвенно трясущий зажатый между ладонями костяной стаканчик.
– «Серёжа, скажи, пожалуйста, чем это вы там занимаетесь?» – недоумевая, поинтересовался я.
– «Объ-яс-ня-ю». – Рейнар перевёл взгляд на соперника нашего приятеля. – «Мы завязываем дружеские контакты. Мы завязываем их этаким элегантным бантиком на том самом бочонке пива, в поисках которого, как бешеные собаки…»
– «Стоп-стоп-стоп!» – взмолился я. – «Если можно, медленнее и конкретнее. Мы тут, знаешь ли, уже приложились».
– «И неоднократно», – развил мою мысль Лис. – «Пажи на сегодняшний вечер остаются без работы, бокал вина на сон грядущий здесь уже никому не понадобится. Ладно, объясняю для господ рыцарей: перед коллегой Сабрейном стоит нелёгкая задача проиграть, как это по-нашему, вахмистру ночной стражи это самое пиво. Причём проиграть так, чтобы вышеозначенный вахмистр проникся к нему нежной дружбой и пригласил в караулку выпить за здоровье тех, кто нездоров. Пока что всё идёт успешно. Так что можешь не волноваться, нынче ночью у стражи будет куда как более содержательное занятие, чем выполнять свои обязанности».
– И пусть во всех землях, где только известно имя Артура, будет ведомо, что славное рыцарство, бывшее его любимым детищем, готово сталью мечей своих и пламенем сердец отстаивать дело нашего короля. – Доблестный сэр Магэран поднял над головой чеканный кубок. – За Круглый Стол! Слава сынам отважных!