Ко всему привыкшая стража ворот Иштар с интересом глядела на богатый караван, неспешно втягивавшийся в широкую, как река, улицу Процессий. За годы службы они видели множество караванов, но такого количества груженых повозок, запряженных онаграми [10] , верблюдов, покрытых драгоценными коврами, ниссийских жеребцов, ведомых под уздцы суровыми бородачами-мидийцами, видеть им, пожалуй, не доводилось. Что уж говорить о праздных зеваках, жавшихся к покрытым синими изразцами стенам в надежде разглядеть, какие подарки великий царь Персии желает преподнести вавилонскому собрату.
Сусанна, вышедшая из дому в сопровождении пары слуг-нубийцев, прочно застряла в толпе, желающей поглазеть на чужие богатства. Конечно, прикажи она – и черные, как южная ночь, молчаливые силачи-нубийцы, грозя дубинами и свирепо скаля зубы, освободили бы ей путь. Но, воспользовавшись случаем, она лишь пробилась к самой линии стражи, чтобы получше разглядеть гостей из дальних стран. Мимо девушки в гордом, величавом спокойствии шли диковинные звери, именуемые бактрианами. Они неспешно поднимали и опускали на камни свои мозолистые ноги, точно плыли в густом раскаленном воздухе полудня. Их покрытые рыжевато-бурым мехом бока медленно вздымались, и смешные горбы с поникшими мохнатыми вершинами качались в такт шагам. Между горбов было устроено нечто вроде небольших шатров.
Сусанна знала – в таких покрытых драгоценными тканями паланкинах у кочевых народов принято возить знатных красавиц, дабы ни испепеляющие солнечные лучи, ни раскаленный песок, носимый ветром из края в край, не коснулись их нежной кожи. Ей очень хотелось одним лишь глазком взглянуть на этих дев, воспетых поэтами и окутанных завесой тайны не менее, чем златоткаными покрывалами шатров.
Сусанна подалась вперед, надеясь, что ветер, как всегда веющий от реки вдоль улицы, раздует полы драгоценных наметов и позволит ей удовлетворить свое любопытство. Впрямь ли эти красавицы так хороши, как о том сказывают?! Но тяжелая материя, должно быть, к тому же предусмотрительно закрепленная, едва колыхалась, лишь пряные сладкие запахи доносились из-под богато украшенных занавесей. Воздух был напоен ароматом сандала и жасмина, белых лилий и алого цветка гюль. Каждый такой шатер дарил ей новый аромат, и Сусанна невольно втягиваясь в игру, стараясь представить себе по запаху прелестниц, предназначенных для услады царя Валтасара.
Она знала, что владения персов столь обширны, что когда в одних землях восходит Солнце, жители других уже видят его диск, исчезающий в Великом океане. Какими же разными могут быть красавицы столь разных народов?! Сусанна и сама не раз ловила на себе восхищенные взгляды гостей и слуг, впрочем, не больше, чем младшая сестра Ханна. И сейчас, со всей страстью ее пятнадцати лет, девушке хотелось знать, красивее ли она тех, кто скрыт под золотыми покрывалами. В этом она боялась признаться даже самой себе. Но когда вновь и вновь жадно втягивала наполненный ароматами воздух, понимала, что ничем иным задержку по дороге к дворцу объяснить невозможно.
Сусанна поправила тонкими длинными пальцами выбившийся из-под белоснежной накидки черный локон и вновь принюхалась. Проходящий мимо бактриан пах… бактрианом и… она вновь принюхалась, не веря своим ощущениям. Однако наваждение не уходило: из-под драгоценного покрывала пахло въевшимся конским потом. Пожалуй, даже скифские женщины не могут так пахнуть! Внезапная мысль пронзила мозг Сусанны, точно вертел готового к жарке каплуна. Она повернулась к замершим в ожидании приказа нубийцам:
– Ко дворцу!
Каждому снаряду – высокую цель!
Лозунг войск ПВО
Толпа у дворцовых ворот была много гуще, чем возле дома Сусанны. Любопытствующие зеваки через плечи стражи пытались заглянуть во двор Валтасарова чертога, чтобы сквозь открытые ворота разглядеть драгоценные подарки. Воины городской стражи, не особо церемонясь, с руганью отталкивали наглецов древками копий. Однако те по-прежнему напирали, не обращая внимания на пинки. На месте глазеющих бездельников, которых увесистые тычки и брань заставляли отступить, появлялись новые зеваки – и так без конца.
Нубийцам, расталкивающим праздный люд перед дочерью хозяина, по мере приближения к воротам приходилось все труднее.
Наконец, они уперлись в цепочку стражи и остановились в ожидании нового приказа.
– Мне нужен Даниил – царский советник! – пробившись к одному из стражей, гордо заявила девушка. Тот, не удостаивая ответом, повел копьем, отталкивая назойливую просительницу. Однако толчка не последовало. Рослый нубиец вклинился между стражником и хозяйкой, перехватывая оружие и скалясь так, словно намеревался перегрызть обидчику горло. Возмущенный таким бесцеремонным поведением, вавилонянин с силой дернул копье на себя, нубиец разжал ладони, и его противник с размаху уселся на мостовую под общий хохот. Прочие стражники поспешили сомкнуть ряд и с еще большим усердием начали отталкивать напирающую толпу.
– Я Сусанна, дочь Иезекии бен Эзры! – во весь голос, как учил отец, крикнула девушка. – Мне нужен Даниил – советник царя Валтасара!
– Кому это здесь нужен Даниил? – вдруг раздалось чуть сзади и сверху. Расталкивая столпившихся крупом своего коня, к ней приближался богато одетый всадник. Спина его скакуна была покрыта шкурой барса, и он гордо, как будто только что лично убил этого зверя, восседал на ней, сжимая коленями мерно вздымающиеся конские бока. Сусанна тут же узнала надменного всадника. Не далее как вчера он командовал негодяями, схватившими царевича Даниила. Да и раньше она часто видела его у ворот Иштар. Это был Нидинту-Бел – начальник городской стражи. Поговаривали, что отцом его был сам Набонид, и хотя официально о таком родстве нигде не упоминалось, внешнее сходство со старым Набонидом действительно просматривалось.
– Я Сусанна, дочь Иезекии бен Эзры! – вновь, уже значительно тише повторила девушка. – Мне нужен Даниил.
– Это я уже слышал. – Нидинту спешился. – Зачем тебе этот мошенник?
Он протянул руку и, ухватив край накидки, закрывавшей лицо Сусанны, резко отдернул белую ткань в сторону.
– О! – В глазах молодого вельможи блеснул огонек нескрываемого восхищения. – Неужто сама Инанна [11] почтила царский двор своим вниманием?
– Мне нужен Даниил, – упрямо продолжала твердить дочь Иезекии, поправляя накидку и опуская глаза, чтобы не обжечься о горящий взгляд молодого царедворца.
– Ты так и не ответила, зачем он тебе. Поверь, он недостоин твоего внимания. Слышала бы ты, как смердел этот пророк, когда мои люди вытащили его из львиного рва. Впрочем, если он так уж тебе нужен, останься со мной. Нынче вечером царь устраивает пир в честь своего нового персидского союзника. Там будет и твой вонючка. А до того часа у нас будет немало времени поближе узнать друг друга. – Он властно обхватил тонкий стан девушки и беззаботно притянул ее к себе. Сусанна уперлась руками в грудь вельможи. Нубийцы недовольно ощерились, но не двинулись с места. Уж в очень плохой компании находилась хозяйская дочь.