— Зачем пришли? — крикнуло несколько голосов. — Что намерены делать?
— Мы пришли помешать браку Фастуса с Дилектой и низвергнуть с трона тирана Кастра Сангвинариуса.
Это известие было встречено гулом одобрения.
— Смерть тирану! Бей охранников! — кричали тысячи глоток.
Толпа подалась вперед. Командир охраны, видя мятежников, среди которых оказалось много легионеров, велел своим людям отступать за ворота. Едва те ретировались и задвинули засовы, как толпа с яростью набросилась на прочные дубовые створки, окованные железом.
В тронный зал примчался вестовой с белым как мел лицом и подбежал к цезарю.
— Народ восстал, — прошептал он хриплым голосом. — С ними много солдат, гладиаторов, рабов. Они штурмуют ворота и скоро ворвутся сюда.
Цезарь вскочил, нервно забегал по залу, затем позвал офицеров.
— Пошлите гонцов во все подразделения и казармы, — приказал он. Соберите всех, кто не стоит на страже ворот. Прикажите им напасть на этот сброд и уничтожить. Никого в живых не оставлять. Пленных не брать.
Неизвестно откуда, словно по наитию, но толпе тотчас же стало известно, что Сублатус приказал всем легионерам города собраться во дворце, чтобы уничтожить мятежников.
Воодушевленная присутствием легионеров, возглавляемых Прекларусом, толпа возобновила атаку на ворота. И хотя многие были пронзены копьями, тела убитых оттащили назад товарищи, и их место заняли другие. Ворота трещали от напора, однако не поддавались. Тарзан видел, что ворота продержатся еще долго или, по крайней мере, до подхода подкрепления, которое, если будет состоять из преданных цезарю воинов, без труда победит неорганизованную чернь.
Подозвав самых близких людей, Тарзан сообщил им новый план, встреченный одобрительными возгласами, и, кликнув обезьян, отправился на темный бульвар в сопровождении Максимуса Прекларуса, Кассиуса Асты, Цецилия Метеллуса, Мпингу и полдюжины гладиаторов, наиболее известных в Кастра Сангвинариусе.
Тем временем в дворце началась церемония бракосочетания Фастуса и Дилекты, местом проведения которой были выбраны ступени, ведущие к трону цезаря. Там, лицом к гостям, уже стоял верховный жрец, и чуть ниже Фастус. К ним по центру длинного зала медленно шла мертвенно бледная невеста в сопровождении девственных весталок, в чьи обязанности входило поддержание священного огня храма.
Дилекта ступала, не видя ничего вокруг. В толпе заговорили о том, что новобрачная уже сейчас выглядит, словно императрица, настолько благородно и величественно она держалась. Но никто не видел острого кинжала, который она сжимала в руке в складках длинного свадебного платья.
Дойдя до жреца, Дилекта не остановилась, как это сделал Фастус и как того требовал церемониал, а прошла мимо и, поднявшись на ведущие к трону ступени, предстала перед Сублатусом.
— Народ Кастра Сангвинариуса веками приучен к тому, что к цезарю можно обращаться за защитой, — произнесла она. — Цезарь не только издает законы, он олицетворяет собой правосудие. Он является либо воплощением справедливости, либо тираном. Итак, кто ты из двух, Сублатус?
Цезарь занервничал.
— Что за нелепая фантазия, дитя мое? — спросил он. — Кто подучил тебя говорить так с цезарем?
— Никто меня не подучивал, — сухо ответила девушка. — Это мой последний шанс, и хотя я знаю, что все напрасно, я решила сама удостовериться прежде, чем отвечу отказом.
— Ступай! — бросил цезарь. — Довольно этих глупостей. Займи свое место перед верховным жрецом и произнеси брачный обет.
— Ты не имеешь права не ответить мне, — решительно произнесла девушка. — Я обращаюсь к цезарю. Это право как гражданки Рима, праматери всех городов, передано мне по наследству нашими предками. И в этом праве ты не посмеешь мне отказать, Сублатус.
От гнева император пошел пятнами.
— Приходи завтра, — отрезал он. — Тогда и поговорим.
— Если ты не выслушаешь меня сейчас, то никакого завтра не будет, молвила она. — Я настаиваю на соблюдении своих прав.
— Хорошо, — холодно произнес цезарь. — Каких милостей ты требуешь?
— Мне не нужна милость, — ответила Дилекта. — Я хочу знать, будет ли выполнено то, за что я плачу ценой страшной жертвы?
— О чем ты? — спросил Сублатус. — Что тебе нужно?
— Прежде чем выйти замуж за Фастуса, я хочу видеть Максимуса Прекларуса. Мне необходимо удостовериться в том, что он жив и здоров, ответила девушка. — Как тебе известно, я согласилась на брак только при этом условии.
Взбешенный цезарь вскочил на ноги.
— Он здесь! Максимус Прекларус рядом со мной! — крикнул голос с балкона, выходящего в зал.
Присутствующие вскинули головы к балкону, откуда раздался голос. В переполненном зале пронесся гул удивления.
— Варвар! Максимус Прекларус! — раздалось в толпе.
— Стража! — завопил цезарь.
Тарзан прыгнул с балкона на колонну, подпиравшую свод, и быстро соскользнул вниз. Обезьяны устремились следом за ним.
У трона Тарзана с шестеркой косматых обезьян встретила дюжина обнаженных мечей. Женщины завизжали и попадали в обморок. Цезарь скрючился на своем золоченом кресле, оцепенев от ужаса.
Путь Тарзану преградил подскочивший молодой патриций с занесенным мечом, но его опередил То-Ят. Желтые клыки обезьяны впились в горло человека, и этого оказалось достаточно. Огромная обезьяна взгромоздилась на тело своей жертвы, испустив победный клич. Патриции попятились назад.
Фастус с воплем бросился наутек. Тарзан подскочил к Дилекте. При виде надвигающихся на него обезьян цезарь в панике спрыгнул со своего места и спрятался за спинкой трона, который являлся символом его величия и власти.
Между тем пребывавшие в зале патриции, офицеры и солдаты, видя, что зачинщиками переполоха оказались всего лишь дикий варвар и шесть безоружных обезьян, пришли в себя и двинулись в наступление. В этот момент под балконом, откуда спустился Тарзан, открылась потайная дверь, и в зал вбежали Максимус Прекларус, Кассиус Аста и те, кто вместе с Тарзаном штурмовал стену дворца под сенью раскидистых деревьев.
Сторонников цезаря остановили лучшие клинки Кастра Сангвинариуса, поскольку в первых рядах нападавших находились профессиональные гладиаторы, чьим выступлениям в течение всей недели шумно рукоплескала публика. Тарзан передал Дилекту на попечение Мпингу, ибо самому ему и Прекларусу предстояло принять участие в битве.
Мало-помалу защитникам Дилекты пришлось отступить под напором патрициев, охраны и солдат, вызванных из других частей дворца. Они отошли к потайной двери, в то время как Тарзан и его товарищи отбивали атаку, а большие обезьяны наводили на неприятеля ужас своей свирепой агрессивностью.
Снаружи перед дворцом народ выломал массивные ворота, и орущая толпа лавиной вкатилась во двор, растоптав охранников, а заодно и кое-кого из своих.