– Где он живет?

– В большом замке над городом. Замок называется Золотые Ворота. Через них после смерти мы попадем на небеса, если верили в бога при жизни и служили ему.

– Этот замок, как он выглядит изнутри? – заинтересовалась Ронда.

– Ни разу там не бывала. Туда никого не пускают, кроме короля, нескольких высших вельмож, архиепископа и священников. Они входят в Золотые Ворота, а потом выходят. Души усопших тоже входят, но уже не выходят. Время от времени бог вызывает к себе юношу или девушку, но никто не знает, с какой целью. Назад они не возвращаются. Поговаривают, что…

Горилла замялась.

– Ну? Продолжай.

Ронду явно заинтриговала вся эта мистика насчет ворот, ведущих на небеса.

– О, это так ужасно, что я не смею. Даже подумать страшно, ведь бог может прочесть мысли. Так что не спрашивай. Тебя подослал дьявол, чтобы погубить меня.

Вот и все, что Ронда сумела выпытать у Екатерины Парр.

Рано утром следующего дня американка проснулась от страшных криков, доносившихся словно не с улицы, а из самой преисподней.

Самки столпились у окна, выглядывая наружу. Ронда подошла сзади и, вытянув шею, выглянула из-за их плеч. Она увидела схватку косматых горилл, яростно сражавшихся перед входом во дворец. В ход шли дубинки и боевые топоры, кулаки, зубы и когти.

– Они освободили Уолси из башни, – раздался голос Джейн Сеймор, – и он возглавил движение против короля.

Екатерина Арагонская плюхнулась на пол и принялась очищать банан.

– Между Генрихом и богом постоянно возникают стычки, – проговорила она, – но потом все улаживается. Они всегда цапаются, когда Генрих заговаривает о новой жене.

– Однако, насколько я заметила, король всякий раз добивался своего, – проронила Екатерина Говард.

– Раньше его поддерживал Уолси, а нынче нет. Я слышала, что бог хочет забрать эту безволосую к себе. Если это произойдет, ее никто больше не увидит, что вполне меня устраивает.

Екатерина Арагонская замахнулась на Ронду, затем вновь занялась бананом.

Шум битвы переместился в здание, а вскоре по коридору к двери их комнаты.

Через несколько секунд дверь распахнулась, и в комнату ворвалось несколько горилл.

– Где безволосая девчонка? – грозно спросил самец. – А, вот она!

Рванувшись к ней, он грубо схватил Ронду за руку.

– Следуйте за мной, – приказал он. – Вас вызывает к себе бог!

XXI. ПОХИЩЕНИЕ

Арабы двигались по узкому каньону к верхнему краю ущелья, ведущего в долину алмазов, а с высоты за ними следили глаза, полыхающие яростным огнем.

Абд аль-Хрэниэм взволнованно дышал в предвкушении несметных сокровищ, которые сделают его сказочно богатым. Этеви ехал рядом с Наоми Мэдисон, готовый пресечь малейшую попытку к бегству.

Вскоре каньон сильно сузился, и отряд уперся в отвесную скалу.

– Лошади дальше не смогут, – сказал шейх. – Аид, останешься их охранять, а мы пойдем дальше.

– А девушка? – спросил Этеви.

– Заберем с собой. Если вдруг убежит, Аид ее перехватит, – ответил шейх. – Не хотелось бы потерять ее.

Взобравшись наверх по крутому склону и втащив за собой девушку, они увидели более-менее ровную поверхность. Барьер, хоть и невысокий, был непреодолим для лошадей.

Сидя верхом на лошади, Аид глядел вслед своим товарищам. Арабы ненамного успели продвинуться вперед, как вдруг Аид увидел, что из бамбуковых зарослей высыпали черные волосатые человекоподобные существа и стали окружать его товарищей.

Животные все прибывали. Они были вооружены дубинками и топорами с длинными рукоятками.

Аид закричал, предостерегая своих. Те тотчас остановились и увидели, что им угрожает. На них со всех сторон надвигались толпы ревущих волосатых существ.

Загромыхали мушкеты арабов, наполняя каньон грохотом и усиливая всеобщую суматоху.

Среди горилл появились первые раненые и убитые, что разъярило их, и животные ринулись на людей. Гориллы вырывали у арабов ружья, и бросали их в сторону. Хватая людей своими огромными лапищами, они перегрызали им горла своими мощными клыками. Остальные орудовали дубинками и боевыми топорами.

Истошно вопя, арабы теперь думали только о спасении. Оцепеневший от потрясения Аид смотрел на истекавших кровью товарищей, страдая от собственного бессилия. На его глазах огромная горилла сгребла девушку в охапку и понесла в гору. Аид развернул своего скакуна, пришпорил изо всех сил и помчался вниз по каньону. Постепенно звуки битвы стихли, затем их и вовсе не стало слышно.

Между тем, когда Аид исчез в каньоне, Бэкингем доставил Ронду – а он считал, что это именно она – в лес, что рос над городом горилл.

Бэкингем пребывал в недоумении. Не так давно он собственной персоной задержал эту безволосую возле водопада, который они называли водопад «Виктория», и не далее как сегодня утром своими глазами видел, как Уолси отвел ее в замок бога.

Он остановился на вершине, откуда просматривался город, и стал соображать, как ему поступить. Ему страстно хотелось оставить девушку себе, но и король, и бог хотели того же самого.

Поскребывая затылок, Бэкингем пытался придумать, как бы исхитриться взять в жены безволосую самку и избежать гнева двух самых могущественных людей королевства.

Оказавшись в лапах у гориллы, Наоми похолодела от ужаса. Пусть арабы отъявленные негодяи, но они все же люди, а что можно ожидать от этих зверей?

Наконец самец поставил девушку на ноги и посмотрел на нее.

– Как тебе удалось сбежать от бога? – резко спросил он.

От неожиданности у Наоми Мэдисон перехватило дыхание, и глаза ее вылезли из орбит. Ее охватил самый настоящий ужас, гораздо сильнее того чисто физического страха, который вызывал этот зверь. Она испугалась, что сходит с ума.

Девушка глядела на зверя широко распахнутыми глазами, в которых полыхала ненависть, затем вдруг рассмеялась безудержным смехом.

– Над чем смеешься? – угрюмо спросил Бэкингем.

– Над тобой, – выкрикнула Наоми. – Тебе не удастся меня одурачить. Я знаю, что все это мне только снится. Сейчас я проснусь в своей спальне и в окне увижу солнце, а за окном – Голливуд с его красными крышами и зелеными деревьями.

– Не понимаю, о чем ты, – сказал Бэкингем. – И вовсе ты не спишь. Погляди вниз, и ты увидишь Лондон на Темзе.

Наоми глянула в указанном направлении, и ее взору открылся незнакомый город, стоящий на берегу реки. Девушка больно ущипнула себя, желая убедиться в том, что это не сон. Наконец до нее дошло, что вся эта кажущаяся мистика – явь!