– Да уж. Андрюша стал интересоваться, как можно исправить положение. И тут я… Поймите меня правильно! Я очень хочу стать женой Вяльцева и отлично понимаю, что сумею отвести его в загс лишь в одном случае: если буду незаменимой, палочкой-выручалочкой, мамой, сестрой и любовницей одновременно. Уж я-то знаю, как Андрюша верит в оккультные науки! У Вяльцева в голове дикая каша из невесть где подцепленных сведений. Словосочетание «буддистский монастырь» вызывает у него почти гипнотическое состояние. Я ведь не только арабист, нам в институте преподавали много разных предметов, в том числе и историю религий, рассказывали древние легенды, сказания, я намного больше Вяльцева знаю о Тибете, Индии, Бирме. А еще меня часто приглашают в посольства и на разные встречи, иногда на очень высоком уровне. Хороших арабистов мало. В общем, учитывая вышесказанное, вы поймете, отчего Вяльцев мне поверил. Я ничего плохого не сделала! Что плохого в желании выйти замуж за любимого?
– Вы поконкретней, – бесцеремонно приказала Нора.
Мариша сделала глубокий вдох.
– В свое время я сказала Андрею, что на свете существует монастырь глубоко в горах Тибета. Его монахи обладают уникальными способностями, могут принести удачу и счастье, но способны и уничтожить человека взглядом, морально и физически. Именно в этой обители я якобы заказала амулет.
– Так, – протянула Нора, – дальше.
– Один из священнослужителей якобы регулярно прилетает в Москву. Он консультирует верхушку России, лечит правительство, ну и способствует обретению удачи, – лепетала дурочка. – Монах очень хорошо ко мне относится, считает меня доброй душой, он может наказать того, кто обижает Маришу.
– Угу, – кивнул я, – и Вяльцев вам поверил.
– Да, но я его не пугала. Андрюша часто звонил и просил: «Обратись к своему гуру и поинтересуйся, стоит ли мне принимать предложение режиссера или ехать отдыхать на Гоа». А я через пару часов передавала ответ.
– Надо понимать так, что вы исподтишка руководили Вяльцевым, – уточнила Нора.
– Верно. Но я ни разу не посоветовала ему дурного. Все приказы «монаха» Андрюша выполнял, он верил в удачу, и она к нему приходила, – жалобно оправдывалась Мариша. – Но вчера я допустила ошибку.
– Какую? – вскинулась Нора.
– Хотела доказать Вяльцеву, что справлюсь с любой бедой. Понимаете? Я успокоила его и…
– Короче! – гаркнула Нора.
Мариша опустила голову.
– Я ему сказала: «Сейчас срочно свяжусь с монахом». Спустя десять минут Андрюша позвонил, и тут… В общем… ну… короче… я сказала, что священнослужитель велел Андрею молчать неделю. А еще он пообещал ему, что по истечении этого срока Вяльцев вновь обретет амулет. Тот сам вернется к хозяину.
– Однако, – покачал я головой, – зачем было лишать парня речи? Как ему работать?
В глазах Мариши мелькнул злой огонек.
– У Вяльцева четырнадцать дней отпуска, он собрался с компанией на Кипр! Я не ревнива, но в последнее время около Андрюши крутится некая Лиза, начинающая певичка. Вяльцев по доброте душевной согласился сняться в клипе у этой рыжей крашеной кошки. Лиза тоже намылилась на Кипр, там есть молодежный курорт типа Ибицы.
– Можете не продолжать, – ухмыльнулась Нора, – богатая идея с монахом. Можно держать любовника в ежовых рукавицах. И он замолчал?
– Да, – слезливо ответила Маришечка, – выполняет приказ гуру. Жуткое дело получилось. Я же имела благие намерения, думала, он останется в Москве, не полетит на остров, будет со мной. А Вяльцева задержали!
– И он не говорит ни слова, – подчеркнула Нора, – чем довел почти до истерики сотрудников МВД. Даже с адвокатом не побеседовал.
– Я виновата, – заломила руки Мариша, – ну обозлилась я немного за эту Лизу. Если честно, мы даже повздорили, самую малость. Я поинтересовалась, за какую сумму Андрюша согласился сделать пиар безголосой плешивой кошке. А он как заорет: «Не суй нос, куда не просят! Лиза невероятно талантлива!»
По щекам Мариши побежали слезы.
– Нет, вы слышали? Талантлива! Воющая грелка! И он мне после того разговора неделю не звонил! Исчез! А потом объявился с сообщением о пропаже амулета. Вот оно как! Лиза талантлива, но помогать ему обязана я. Неделя молчания Вяльцеву бы не повредила. Кто ж знал, что так получится.
– Ясно, – кивнула Нора.
Я поежился, не дай бог обозлить страстно влюбленную в вас даму, короток путь от пламенного обожания до ненависти.
– И как вы собирались вернуть ему амулет? – заинтересовалась Элеонора.
– Элементарно. Заказала ювелиру еще один такой же, тот сказал, через семь дней отдаст готовый. Я думала, приедет Андрей в гости, изловчусь и привешу брелок на место.
– Детский сад, – не выдержал я.
– Вы просто не знаете, как Вяльцев относится к талисману, – огрызнулась Мариша. – Он верит жрецу!
– Из всего вышесказанного следует один вывод, – постучала карандашом по столу Нора. – Андрей Вяльцев крепко досадил какому-то человеку. Тот решил отомстить ему и придумал замечательный план: сделать актера виновным в убийстве Сони Умер. Думаю, если пороемся в архиве загса, то найдем там запись об их бракосочетании. Настоящий убийца хорошо осведомлен о тайнах Вяльцева. Даже Мариша ничего не слышала о Софье, а преступник в курсе, следовательно, киллер близок с Андреем, мы нароем его среди ближайших друзей.
– Вы полагаете? – с легким сомнением спросил я.
– Именно так, – закивала Нора. – Андрей откровенничал с убийцей, тот знал, какую роль в жизни Вяльцева играл амулет. Можете назвать приятелей своего любовника?
Маришка пожала плечами:
– Нет.
– Как же так? – поразился я.
– Мы предпочитали проводить время вдвоем, без третьих лиц, – с вызовом ответила переводчица.
Нора начала бессмысленно передвигать письменные предметы на столе.
– И все же, – сказала она, выдержав паузу, – попытайтесь вспомнить хоть одно имя.
Мариша потерла виски.
– Леня Дубовик, пресс-секретарь.
– Дубовик? – удивился я. – Вроде Вяльцев при разговоре со мной по телефону упоминал имя Николая Рагозина!
– Не знаю, – буркнула Мариша, – может, они поругались? Я не в курсе. Мне ничего не известно.