Предпринять Тарзан не мог ничего: слишком крепки были опутывавшие его веревки. Оставалось одно — ждать. Конечно, сознание своей беспомощности и мысль о том, что он может отдать жизнь без борьбы, угнетали его, но царь джунглей сохранял хладнокровие.
Когда незнакомец приблизился, Тарзан первым обратился к нему с вопросом:
— Кто ты?
Гость приложил палец к губам.
— Говори тише, — прошептал он. — Я колдун Гупингу.
— Что тебе нужно?
— Я хочу освободить тебя. Только не забудь, когда придешь к своим, кто тебя спас. Скажи кавуду, чтобы они не трогали дочерей Гупингу.
Если бы не темнота, колдун, наверняка, заметил бы, что губы Тарзана растянулись в невольной улыбке.
— Тебе нельзя отказать в мудрости, Гупингу, — заметил Тарзан. — А теперь освободи меня от пут.
— Еще одно условие, — произнес колдун.
— Что ты хочешь?
— Пообещай, что никто из моих соплеменников не узнает, кто тебя освободил.
— Им никогда не узнать этого! — заверил его Тарзан. — Но и ты должен сказать мне, что думают ваши люди о том, где обитаем мы, кавуду.
— Вы живете в северной стороне, в высоких горах, расположенных в самом центре равнины.
— Знает ли кто-нибудь тропу, которая ведет туда?
— Она известна мне одному, — с гордостью промолвил колдун. — Но я поклялся, что никому не открою этой тайны.
— А ты правда знаешь ее? — усомнился Тарзан.
— Знаю, — обиженно подтвердил Тарзан Гупингу.
— Если хочешь, чтобы я поверил тебе, объясни, как ее отыскать.
— За нашей деревней проходит тропа, ведущая на север. Хотя она часто петляет, но ведет все время в страну кавуду. На горных склонах возле вашей деревни растет много бамбука, и слоны давно повадились туда лакомиться молодыми побегами.
Рассказав все это, колдун принялся ощупывать узлы веревки, опутывавшей руки Тарзана. Он медлил.
— Когда я тебя освобожу, — сказал он, — не выходи, пока я не вернусь в свою хижину. Потом направляйся прямиком к воротам деревни, туда, где находится площадка, с которой наши воины обстреливают врагов в случае нападения. Там ты без труда перелезешь через палисад и окажешься за пределами деревни.
— Где мое оружие? — спросил Тарзан.
— Оно в хижине Букена. Но не пытайся проникнуть туда. У входа постоянно спит воин. Ты разбудишь его, и он поднимет тревогу.
— Разрезай веревки, — сказал человек-обезьяна. Гупингу освободил от пут руки и ноги пленника.
— Оставайся на месте, пока я не доберусь до дома, — напомнил он.
И, подойдя к дверному проему, колдун бесшумно исчез в ночи.
Поднявшись, Тарзан принялся тщательно разминать затекшие руки и ноги. У него было в запасе несколько минут, пока Гупингу добирался до своей хижины, и он продумывал, как бы вернуть себе оружие.
Наконец, решив, что пора, Тарзан опустился на колени и выполз из хижины. Уже на улице он выпрямился. Свежий ночной воздух и радостное чувство свободы сразу взбодрили его. Двигаясь по деревенской улице, он старался оставаться незамеченным. Делал он это больше из предосторожности, ибо был уверен, что его уже не смогут поймать, даже если и увидят.
Возле хижины вождя он замер. Желание вернуть оружие было чересчур велико, и Тарзан решил рискнуть. Войдя в широкий дверной проход, он сразу же за порогом наткнулся на спящего воина. Неподалеку от стражника Тарзан заметил и свое оружие.
Конечно, можно было бы, не мешкая ни секунды, вцепиться железными пальцами в горло спящего — тот не успел бы издать и звука. Но, поразмыслив, Тарзан отказался от этой затеи.
Во-первых, убивать кого бы то ни было без крайней необходимости было не в его натуре. Во-вторых, существовал риск, что воин все же попытается сопротивляться, и шум разбудит других обитателей хижины. Тогда — прощай, оружие.
И Тарзан решил действовать иначе.
Осторожно, без малейшего шума переступив через тело воина, он шагнул к своему оружию.
Он поднял свой нож и вложил его в ножны на бедре, колчан со стрелами повесил на правое плечо, а веревку — на левое. Наконец, взяв в руку свое короткое копье и лук, он повернулся к выходу и прислушался.
В этот миг воин заворочался и открыл глаза. Заметив человека, стоящего рядом, он сел, видимо, и не подозревал, что перед ним — враг. Наверно, он решил, что кто-то из обитателей хижины собирается выйти. Но, видно, фигура показалась ему незнакомой и он насторожился.
— Кто здесь? — спросил он. — В чем дело? Тарзан вплотную придвинулся к нему.
— Молчи! — шепотом пригрозил он. — Один звук — и ты умрешь. Я — кавуду!
У ошарашенного охранника от испуга отвисла челюсть, а глаза, казалось, вот-вот выкатятся из орбит.
— Выходи! — велел Тарзан. — Если будешь идти тихо, я не причиню тебе вреда.
Дрожа всем телом, воин повиновался. Тарзан двигался следом за ним.
Когда они приблизились к воротам, Тарзан приказал открыть их и мгновенно растворился в темноте.
Уже отдалившись от деревни на изрядное расстояние, он услышал отчаянные крики воина, поднимавшего по тревоге обитателей деревни. Но Тарзана это уже не беспокоило. К тому же он знал, что никто не пустится в преследование по джунглям ночью.
Около часа Тарзан шел по тропе, которую указал ему Гупингу.
Ночные джунгли были полны разнообразными звуками — осторожными шорохами в кустах, ударами звериных лап, рычанием, рыкающим смехом льва. Вскоре Тарзан, который с помощью своих сверхчувствительных глаз, ноздрей и ушей, мгновенно чуял опасность, уловил запах голодного льва, шедшего на охоту.
Тарзан взобрался на дерево, где отыскал подходящее для отдыха и безопасное место. Засыпая, он думал о Нкиме с которым не виделся с тех пор, как попал в плен.
На рассвете Тарзан продолжил свой путь, а маленький Нкима в это время прятался в листве дерева неподалеку от хижины вождя Букены.
Он ощущал себя самой нечастной и самой запуганной обезьянкой на свете. Ночью его разбудили дикие звуки, которые издавали негры, бегавшие из хижины в хижину. Нкима не знал, что произошло, не знал, что его хозяин бежал из плена, и думал, что тот все еще находится в хижине, куда его отвели воины.
С трудом удалось ему снова заснуть до рассвета. Когда он открыл глаза, в деревне было еще совсем безлюдно и тихо, и Нкима, превозмогая страх, спустился с дерева и подбежал к хижине, в которую накануне отвели его хозяина.
Какая-то женщина вышла из хижины, чтобы разжечь костер и приготовить завтрак. Увидев обезьянку, она бросилась ловить ее, но Нкима ловко увернулся и пустился наутек. Выбравшись из деревни, Нкима решил ни за что на свете больше в нее не возвращаться. Ему было очень страшно одному в джунглях. Пугаясь каждого шороха и дрожа всем телом, он двинулся по направлению к дому.