— И всё-таки, сэр, — извиняющимся тоном заговорил Дайкон, — боюсь, что он к вам. Я только сейчас узнал его.
— Я никого не приму, — скрипучим голосом сказал Гаунт. — Кто он?
— Маорийская версия «Последнего из могикан». Руа Те-Каху. Порой он даже заседает в парламенте как депутат от местного округа. Держу пари, что он пришёл выразить вам своё почтение.
— Прими его сам. Надеюсь, мы прихватили какие-нибудь фотографии?
— Не думаю, что ему нужен ваш автограф, сэр, — отважился предположить Дайкон.
— Ты, определённо, решил добить меня, — беззлобно сказал Гаунт. — Как бы то ни было, я хочу, чтобы ты сам пообщался с ним.
В кабинете полковника Клэра, комнатёнке размером с крохотную кладовку, но куда менее уютной, Руа поведал о цели своего визита. С мрачных стен угрожающе глазели выцветшие фотоснимки сикхов в тюрбанах — участников команд по игре в поло, — память по Индии. Окинув взглядом фотографии, старый Руа заговорил:
— От лица моего хапу я пришёл с приветствием к вашему знаменитому гостю, мистеру Джеффри Гаунту. Все маори Ваи-ата-тапу сердечно рады его приезду и говорят ему: «Хаере маи».
— Большое спасибо, Руа, — сказал полковник. — Я непременно передам ему.
— Мы знаем, что он любит покой и уединение. Однако, если ему захочется послушать, как звучат наши песни, он окажет нам честь, придя в субботу вечером на концерт. От имени своего хапу я приглашаю также ваших гостей и всю вашу семью, полковник.
Брови полковника Клэра изогнулись, а глаза и рот широко раскрылись. Не то, чтобы он был очень удивлён, нет — просто таким образом он привык воспринимать все новое.
— А? — переспросил он наконец. — Как вы сказали — концерт? Чрезвычайно мило с вашей стороны, Руа, просто замечательно. Ну надо же — концерт!
— Как вы считаете, придёт мистер Гаунт?
Полковник Клэр вдруг судорожно дёрнулся.
— Придёт ли Гаунт? Э-ээ, не знаю, не уверен. Может, спросить его, а? Секретарю передать?
Руа с достоинством преклонил голову.
— Разумеется, — сказал он.
Полковник Клэр резко вскочил и высунул голову в окно.
— Джеймс! — заорал он. — Иди сюда!
— Зачем? — откликнулся доктор Акрингтон.
— Ты мне нужен. Это мой шурин, — пояснил он Руа, понизив голос. — Послушаем, что он скажет по этому поводу.
Он вышел на веранду и закричал во всю мочь:
— Агнес!
— Ау? — откликнулась из дома миссис Клэр.
— Иди сюда.
— Сейчас, дорогой.
— Барбара!
— Одну минутку, па. Я занята.
— Иди сюда, говорю.
Оповестив таким образом своих домочадцев, полковник Клэр плюхнулся в кресло и, посмотрев на Руа, вдруг ни с того, ни с сего разразился смехом. Его взгляд упал на роман в стиле вестерна, который он читал перед приходом Руа. Полковник был большим поклонником остросюжетного чтива, глотая подобные поделки одну за другой; поэтому вид раскрытой книжки подействовал на него, как мёд на муху. Вежливо улыбнувшись Руа, полковник предложил ему закурить. Руа поблагодарил и, взяв одну сигарету, осторожно зажал её кончиками большого и указательного пальцев. Клэр покосился в сторону своего вестерна. Будучи дальнозорким, он с лёгкостью различал напечатанное.
— Я хотел обсудить с вами ещё кое-что, — произнёс Руа.
— Да? — вскинул брови полковник Клэр. — Вы много читаете?
— Боюсь, что зрение моё уже не то, что прежде, но чёткий шрифт я пока воспринимаю.
— Многие современные писульки — просто полная чепуха, — развил свою мысль полковник Клэр и, словно невзначай, потянулся к вожделенному вестерну. — Взять, например, хотя бы этот. Кровь, стрельба, драки! Полная чушь.
— Я немного обеспокоен, — продолжал Руа. — До меня дошли довольно тревожные слухи…
— Вот как? — с отсутствующим видом откликнулся полковник Клэр, переворачивая страничку.
— …которые касаются нашей резервации. Вы ведь всегда хорошо относились к нашему народу, полковник…
— Не за что, — рассеянно произнёс полковник, шаря по сторонам в поисках очков. — Всегда рад помочь…. — Найдя очки, он водрузил их на нос и, как бы случайно, оставил раскрытую книжонку на коленях.
— С первых же дней после вашего приезда в Ваи-ата-тапу, между вами и моим хапу завязалась дружба. Кроме вас, мы не хотим видеть здесь никого другого.
— Очень мило с вашей стороны. — Полковник Клэр уже откровенно погрузился в чтение, продолжая однако любезно улыбаться. Он пытался делать вид, будто только изредка посматривает в книгу, но получалось это у него довольно неуклюже. Голос старого Руа звучал с убаюкивающей монотонностью. Маори вообще отличались неторопливостью, а согласно их давним, почти забытым традициям, сразу переходить к сути разговора считалось неприличным. Доброе отношение Руа к полковнику имело под собой двенадцатилетние корни. Когда Клэры приехали на курорт, в Ваи-ата-тапу бушевала особенно свирепая эпидемия гриппа. Это был настоящий мор. Гарпунские врачи, ведомые вспыльчивым и переутомлённым доктором Тонксом, буквально сбились с ног, пытаясь помочь больным, но оказались вконец бессильны, наткнувшись на непреодолимую преграду патриархальных обычаев маори. Сам же Руа, которого слушались беспрекословно, свалившись с жестокой лихорадкой, был не в состоянии хоть чем-то помочь своему хапу. Затягивавшиеся на несколько дней похоронные церемонии с непременными плачем и скорбными причитаниями, исполнением песен смерти и бесконечными поминками способствовали безудержному распространению завезённой из Европы заразы. Маори были запуганы, растеряны, озлоблены и невероятно упрямы, поэтому у бедных врачей просто опускались руки. Вот в какой обстановке оказались приехавшие Клэры. Миссис Клэр мигом развила бурную деятельность, предоставив свой только что отстроенный дом под больницу, а сама добровольно взвалила на себя нелёгкие обязанности медсёстры и сиделки. Первым её пациентом оказался как раз Руа. Полковник Клэр, в силу своей рассеянности начисто лишённый высокомерия и чопорности, свойственных пожившим в Индии англичанам, легко сошёлся с маори и быстро стал для них своим. Война же сблизила их ещё больше. Полковник командовал местным народным ополчением и призвал под свои знамёна многих сограждан Руа. Вождь и сам считал, что друзья-пакеха спасли ему жизнь, и был искренне к ним привязан, хотя и находил их немного потешными. Вот почему он нисколько не обидился на полковника, когда тот стал украдкой почитывать вестерн прямо под его носом. Старик продолжал невозмутимо бубнить, безуспешно состязаясь с белокурыми красотками и техасскими рейнджерами, вооружёнными кольтами и лассо.
— …пик Ранги — наше национальное достояние, и мы не потерпим, чтобы по нему разгуливали пакеха. Один наш юноша не раз видел, как этот прохвост спускался по западному склону с рюкзаком за плечами. Поначалу он сдружился с этим отщепенцем Эру Саулом — дурным пакеха и уж совсем скверным маори. Теперь они находятся в ссоре, причём поссорились из-за моей правнучки Хойи. Хотя она и взбалмошная девчушка, но ни один из них даже её мизинца не стоит. Так вот, по словам моего внука Ранги, Эру сказал ему, что мистер Квестинг затеял какую-то нечестную игру и постоянно околачивается на пике. Поскольку он ваш гость, мы делаем вид, что ничего не замечаем, однако в последнее время он начал общаться с некоторыми безмозглыми юнцами, внушать им дурные мысли и намерения. А вот это мне уже совсем не по нутру, — сказал Руа, и глаза его гневно сверкнули. — Я не потерплю, чтобы мою молодёжь развращали. Достаточно и того, что мистер Герберт Смит угощает наших юношей виски, спаивает и превращает в свиней. Никчёмная личность. Но даже он пришёл ко мне, чтобы открыть глаза на Квестинга.