— Вы?
— Насколько я понимаю, Мельмот знал, что я являюсь автором монографии по дешифровке, и решил, что, кроме меня, перевести папирусы Сетафа больше никому не под силу. И тут он был прав. Я отмёл в сторону свиток-обманку и обнаружил, что местоположение «Книги мёртвых» указано в папирусе Хентави, который содержит шифр внутри шифра. С подобным за всю свою карьеру я сталкивался лишь дважды, один раз — в деле о ватиканских камеях. Вам может показаться забавным, но и там шифр бы измыслен священнослужителем. Разумеется, злоумышленники понимали, что, коль скоро решили иметь дело со мной, должны быть крайне осторожными. Им представлялось очевидным, что, выйдя на меня напрямую, помощи они не получат. Кроме того, Мельмоту хватило ума догадаться, что в краже папируса и убийстве сторожа я заподозрю именно его. Чтобы сбить меня со следа, он инсценировал собственную смерть. Он убил егеря из поместья Фелшо, обезобразив при этом лицо несчастного так, чтобы его нельзя было опознать. Фелшо разнёс трагическую весть о несчастном случае на охоте, приведшем к гибели Себастьяна Мельмота. На первый взгляд, я оказывался в тупике. Но только на первый. Злоумышленники знали, что меня, в отличие от всех остальных, так просто не обведёшь вокруг пальца. Они были уверены, что я не сдамся и продолжу расследование. И тогда меня, словно осла, пошедшего за морковкой, заманили в норфолкское поместье Фелшо, к домику егеря, где преступники загодя оставили бумаги, содержавшие достаточно сведений для дешифровки папируса Хентави. И они не обманулись в своих ожиданиях. Подойдя к решению задачи как знаток тайнописи, а не египтолог, я разгадал код.
— В самом деле? — просиял Хардкасл и приосанился. — Вы, право, удивительный человек, Холмс. Получается, теперь вы знаете, где находится эта «Книга мёртвых»?
— Скажем так, я знаю, где она находилась, — тихо ответил мой друг, одарив инспектора улыбкой. — Однако прежде чем мы доберёмся до этого, позвольте мне закончить мой рассказ. Итак, я разгадал шифр, а Мельмот хотел знать, что же написано в папирусе Хентави. И мне подбросили ещё одну головоломку. Настал черёд выйти на сцену мисс Катрионе Эндрюс. Она ввела меня в заблуждение, рассказав об исчезновении отца. Согласно плану злоумышленников, я должен был прийти к выводу, что её отца похитили и сделал это Мельмот, чтобы почтенный египтолог перевёл ему папирус. И пока я занимался поисками сэра Алистера, девушка могла оставаться подле меня. Сами понимаете, на то у неё были серьёзные основания. Преступники пытались убедить меня в том, что уже расшифровали папирус, дабы я кинулся за ними в Египет в надежде перехватить их у гробницы Сетафа. На самом деле не я шёл бы по их следам, а они — по моим, рассчитывая, что я их выведу к гробнице. Главное их заблуждение заключалось в том, что «Книга мёртвых» будто бы находится в Египте, в то время как она здесь, в Англии.
— В Англии? — вскричал инспектор. — Но где?
— Всему своё время, — холодно оборвал его Холмс. — Злоумышленники ждали, когда я отправлюсь в Египет. О моих планах их осведомляла мисс Катриона Эндрюс. Благодаря уличным мальчишкам я достаточно быстро выяснил, в каком отеле остановился отец девушки. Сегодня вечером я послал ей телеграмму, якобы от него, с просьбой явиться в отель к восьми вечера. Я постарался сгустить краски и подчеркнул, что дело не терпит отлагательств. Так нам удалось схватить наших пташек.
— А как же Мельмот и Фелшо? — спросил я.
— Эти ребята поумнее. Не сомневаюсь, что они уже обо всём знают.
— Мистер Холмс, я погляжу, дело весьма запутанное. Пока мне остаётся лишь восхищаться проделанной вами работой, но я всё же не понимаю, как нам схватить убийц и вернуть папирус Британскому музею.
— Друг мой, вы обладаете многими добродетелями, но терпение, увы, не из их числа, — с ленцой ответил Холмс и потянулся. — Я не сомневаюсь, что в течение сорока восьми часов две другие пташки тоже окажутся в наших сетях, а папирус снова будет в музее.
— Рад это слышать. Тогда, если позволите, я вернусь к вопросу, заданному вам ранее. Где находится эта чёртова «Книга мёртвых»?
В тот момент Шерлок Холмс был слишком уж доволен собой и своими успехами, чтобы передать расследование Хардкаслу. Мой друг уже достаточно насладился мигом торжества, рассказывая о том, каких результатов достиг, так что он искусно продолжал избегать ответа, умалчивая о местонахождении «Книги мёртвых». Хорошо зная Холмса, я понимал, что, с его точки зрения, он сообщил инспектору довольно для того, чтобы тот самостоятельно завершил расследование. Сам же Холмс, как обычно, предпочитал работать в одиночестве. Взявшись за дело, он всегда сам ставил в нём точку.
— Как я вам уже сказал, — твёрдым голосом произнёс Холмс, — через сорок восемь часов «Книга мёртвых» будет в моих руках, а Мельмот и Фелшо — в руках правосудия.
— Но ведь это дело полиции!
— Не возражаю. Я никоим образом не собираюсь препятствовать вам. Однако, друг мой, осмелюсь напомнить, что это вы обратились ко мне за помощью и это я преподнёс вам сегодня вечером на блюдечке двух злоумышленников. — Холмс, смягчившись, похлопал инспектора по коленке. — Я ищейка-одиночка, сыщик-любитель. Я всегда был таким. А теперь я иду по следу и чувствую, что добыча близко. И я не собираюсь отдавать её стае ищеек — профессионалов.
— Вы не правы, мистер Холмс, — изрёк Хардкасл, поднимаясь. — Вы не правы, какие бы красивые речи ни произносили. Вы говорите о стае ищеек-профессионалов. Что ж, да, я профессионал, и этим горжусь. И то, что вы сейчас делаете, утаивая от следствия ценную информацию, с моей точки зрения, крайне непрофессионально. — Инспектор прошествовал к двери, но, прежде чем уйти, обернулся и добавил: — Я искренне надеюсь, мистер Холмс, что вы передумаете. Если это произойдёт, вы знаете, где меня найти. — С этими словами он в ярости захлопнул за собой дверь.
С лестницы до нас донеслись звуки удаляющихся шагов.
Холмс мягко улыбнулся и, взяв кочергу, помешал тлеющие угли в камине:
— Ничего, переживёт как-нибудь. Уверен, он простит меня, когда Мельмот с Фелшо окажутся за решёткой, а драгоценный папирус вернётся в Британский музей.
— Вы полагаете, что всё это время «Книга мёртвых» была в руках сэра Джорджа Фавершема? — спросил я.
Холмс потрясённо взглянул на меня, чуть не уронив кочергу.
— Превосходно, Уотсон! Просто превосходно. Вы делаете удивительные успехи.
— Я просто слушал и наблюдал. Не забывайте, я знаю вас уже не первый год.
— Ну да, разумеется, — заулыбался Холмс, — мне надо тщательней следить за собой, иначе придётся распрощаться с репутацией мага и кудесника. Вы, Уотсон, молодец. Должен признаться, мне до смерти хочется узнать, как именно вы пришли к такому выводу. Как вам удалось разгадать головоломку? Посмотрим, не упустили ли вы чего-нибудь?
Я улыбнулся. Мне было приятно огорошить моего друга, который неоднократно удивлял меня.
— Ну что ж, — откинулся я в кресле, — не буду врать, что пустил в ход ваш дедуктивный метод. В моём распоряжении имелось два факта. Первый: вы наводили справки о погребальном сосуде, канопе, увенчанной с собачьей головой, из гробницы царицы Хентави. Второй: сосуд был оставлен в распоряжении сэра Джорджа Фавершема. Эти два обстоятельства говорили сами за себя. Канопа предназначалась для хранения внутренних органов, без которых человеку не обойтись, поэтому я счёл, что хитрецу Сетафу вполне могло прийти в голову спрятать в нём свою «Книгу мёртвых». Я не имею ни малейшего представления о том, как об этом стало известно сэру Джорджу. Также я не понимаю, почему он долгие годы скрывал своё открытие от учёных собратьев. Так что, по большому счёту, я знаю немногим больше Хардкасла.