– Сейчас я больше ничего не хочу слышать, – меж тем говорил Банколен. – Да, да, я возьмусь за это дело! Но вы будете меня только смущать. Насколько я понимаю, эти люди по-прежнему живут на вилле?
– Ну да. Разумеется, месье!
– Значит, моя задача – найти убийцу Элисона?
– Да.
– Понятно. Что ж, тогда я предпочитаю подождать до тех пор, пока не приеду на место и не соберу необходимые доказательства. Иначе я буду пристрастен. Кто занимается этим делом?
– Полиция Кобленца. Впрочем, ходят слухи, будто пошлют за человеком из Берлина, а может быть, уже послали.
Банколен, опершись локтем о стол, постучал пальцами по виску. Его отекшие глаза рассеянно смотрели в бокал, но подбородок заметно напрягся. Он молчал…
– Тогда договорились, – решительно произнес Д'Онэ. – Только не понимаю, почему вы не хотите слышать… Ах, не мое дело! Я вас нанял. Ну как, отправляемся туда, где жил Элисон, утром?
– Простите? – недоуменно переспросил Банколен, поднимаясь. – Ах да, конечно. Да. – Он вновь погрузился в свои смутные, мрачные раздумья.
– А вы, мистер Марл?
Я, к сожалению, не мог. Так и сказал. Мне непременно надо было завтра закончить одно дело, затем известить об этом Лондон. Д'Онэ выглядел почти по-детски раздраженным. Но я твердо пообещал выехать на следующий день и телеграфировать время прибытия.
Только когда мы уже собирались уходить, заговорил Банколен.
– Я кое-что хочу знать, – обратился он к Д'Онэ. – Не об убийстве Элисона, а о смерти Малеже…
В напряженном взгляде светлых глаз Д'Онэ мелькнуло любопытство.
– Вы видели тело, когда его выловили из реки? Вы уверены, что это действительно было тело Малеже?
Д'Онэ потер руки:
– А! Вы склоняетесь к моей версии, да? Хорошо! – Он хлопнул ладонью по столу. – Нет, не уверен. Труп разложился до неузнаваемости. Поклясться я не могу. На нем нашли его часы, ключи и маленький амулет, Малеже всегда его носил. И нашли кольцо, которое было для него фетишем или талисманом – называйте как хотите. Он никогда с ним не расставался. Говорил, что оно приносит ему счастье. Но…
– Понятно, – пробормотал Банколен…
Мы вышли из ресторана, где при свете затененных ламп все еще звучал вальс. Уже стоя одной ногой на подножке своего лимузина, Д'Онэ пожал нам руки, и мы расстались. Банколен отклонил предложение подвезти его. Д'Онэ был полностью удовлетворен собой. Он добродушно улыбался, а эксцентрично сдвинутый на затылок котелок придавал ему почти фатоватый вид.
Банколен смотрел вслед машине, исчезающей в темноте шуршащих деревьев за Елисейскими Полями.
– Я не мог отказаться от этого дела, Джефф, – заметил он. – Ситуация нехорошая. В том-то все и дело… никто даже представить не может, насколько нехорошая. Вы слышали, что он сказал о теле Малеже… это о чем-нибудь вам говорит?
– Существует вполне правдоподобная версия, что смерть Малеже была спектаклем, который он сам же и разыграл.
– Да. – Банколен по-прежнему стоял неподвижно и глядел вслед машине. – Хотел бы я, чтобы все было так просто. Нет. Думаю, дело намного хуже, Джефф. Гораздо хуже. Гораздо хуже…
Пароход шел по Рейну под мрачным, подернутым тяжелыми темными облаками небом. Я всегда предпочитал путешествовать по воде, пусть это и медленнее, чем на поезде; кроме того, течение настолько быстрое, что маленькие пароходы развивают огромную скорость.
Становясь после Бингена менее широким и полноводным, воинственный Рейн приобретает какое-то мрачное, опасное очарование. Краски окружающей природы, кажется, становятся гуще. Зелень темнеет почти до черноты, виноградники сменяются серыми скалами. А затем, вновь обретя простор, бурный оливково-зеленый поток, все расширяясь, несется сквозь мир призраков.
Я сидел на просторной палубе за столиком возле перил и пил пиво из огромной кружки. Влажный бриз дул мне в лицо. Над холмами медленно плыли неровные облака. Народу на палубе было мало. Солидные краснолицые бюргеры, все с большими корзинами, полными еды, то и дело поглаживали усы и в бесконечном количестве уплетали сандвичи. Все пребывали в приподнятом настроении, многие пели. Но я все равно слышал беспрестанный плеск воды. По левую руку от нас виднелся замок Рейнштейн, возвышающийся над скалами. Хотя все пассажиры уже, наверное, сто раз видели его, они собрались у перил, вытянув шеи, и возбужденно кричали.
Влажный, таинственный ветер что-то шептал мне. Я дремал. В Майнце на вокзале я купил книгу под названием «Легенды о Рейне», написанную по-английски неким Брайаном Галливаном. На обложке были изображены рейнские девушки. Прильнув к борту небольшой лодки, плывущей посередине реки, они с тоской глядели на сидящего в ней испуганного человека в шлеме с крылышками. Книжка была полна наивного очарования, любви к тайнам, которую испытывает ребенок, заглядывающий под рождественскую елку, в ней был заключен дух тех, кто любит старый Рейн. Я читал и о Драхенфельсе, и о рыцаре Роланде, и о враждующих братьях, и о мудрости Шарлеманя, и сказку о Кельнском соборе, в которой (как всегда в этих правдивых народных сказках) дьявол – джентльмен…
– Нравится? – услышал я у себя над ухом. Говорили по-английски.
Оторвавшись от чтения, я увидел худощавого человека в тренче. Он только что придвинул кресло и сел за мой столик. Потрепанная шляпа сбита набок, во рту незажженная сигарета, длинное лицо с выпуклым подбородком и высоким, крючковатым носом… Он походил на Панчинелло. Парень мог показаться мрачным, если бы не его веселые серые, чуть раскосые глаза.
– Простите, что вот так встреваю, – извинился незнакомец, – но мне необходимо с кем-нибудь поговорить. Не возражаете? Увидел, вы читаете книгу. Видите ли, эту ужасную вещицу написал я. Меня зовут Галливан. Брайан Галливан. Мы обменялись рукопожатиями, и я предложил ему пива. Он с готовностью принял мое предложение.
– Вы американец? – поинтересовался я.
– Угу. Но я работаю в «Ивнинг стандард», Лондон. – Он сдвинул со лба шляпу, закурил, прищурившись посмотрел сквозь дым на книгу. – Чушь. Это, наверное, первая, проданная в этом году. Впрочем, это норма. Пустячок, который я когда-то написал.
– Это ваша обычная работа?
– Угу, – застенчиво ответил он, – обычная. Я разъезжаю по Европе, собираю истории о замках с привидениями. Неплохой заработок, а? Подписываюсь я так: «Брайан Галливан, исследователь привидений». Но, готов поклясться, вам нравится.
Принесли пиво. Мой новый знакомый молчал, поглядывая на быстро проносящиеся мимо холмы. Наступали сумерки. Он смахнул пепел за борт, и ветер немедленно задул его в мою кружку. Зачем-то вытягивая шею, он сообщил:
– Только что завершил историю о красной руке во Франкфурте. Интересное было занятие… Затем шеф телеграфировал и велел ехать на новое задание. Слышали когда-нибудь о замке «Мертвая голова»?