Эмили скептически посмотрела на нее.
— С чего ты взяла, что Тео Шоу вообще собирался жениться? Да ни за что на свете. Бабушка моментально выставит его за дверь без единого пенни. Нет, дорогая, появление Хайтама Кураши — большая удача для Тео, возможность без шума избавиться от Салах. Поэтому он, как никто другой, был заинтересован, чтобы Хайтам Кураши оставался жив и здоров.
Они ехали по набережной. Слева за окном мелькали велосипедисты, пешеходы, роллеры, и их стало намного больше, когда они, миновав станцию береговой охраны, повернули на шоссе Холл-лейн и поехали к повороту, за которым начиналась Нез-Парк-роуд.
Эмили свернула на разбитую дорогу, ведущую в промышленную зону. Вынув из бардачка ордер на обыск, она обрадованно сказала:
— Ага. Вот и мальчики.
«Мальчики» — восемь детективов, входящих в следственную группу, проинструктированные о предстоящей операции Белиндой Уорнер. Все они временно оставили свои текущие дела — от проверки алиби Джерри Де Витта до опроса владельцев прибрежных домиков с целью уточнения версии о незаконном вторжении Тревора Раддока в их жилища, чтобы участвовать в обыске на фабрике. Они стояли возле стены старого кирпичного здания, курили и пытались кока-колой и минеральной водой утолить вызванную жарой жажду. При виде подъезжающего «форда» Эмили детективы пошли навстречу автомобилю, курильщики, проявив галантность, предварительно затоптали сигареты.
Эмили велела им ждать указаний и направилась в приемную. Барбара последовала за ней. Салах Малик не было на обычном месте, за ее столом сидела женщина средних лет, она разбирала почту.
Увидев ордер на обыск, она извинилась и поспешно скрылась в помещении позади приемной. Через некоторое время оттуда появился Иэн Армстронг; позади него остановилась женщина, сидевшая до этого в приемной, а сейчас с интересом наблюдавшая за полицейскими.
Армстронг поклоном приветствовал полицейских и полез в нагрудный карман пиджака. Барбара решила, что он хочет предъявить какой-то документ, но он извлек оттуда скомканный носовой платок и принялся вытирать взмокший лоб.
— Мистера Малика сейчас на фабрике нет. Он поехал проведать Агату Шоу. Она в больнице. Насколько я знаю, у нее инсульт. Чем я могу быть вам полезен? Ковтар сказала мне, что вы просите…
— Нет, мы не просим, — бесцеремонно прервала его Эмили, протягивая ему ордер.
Волнуясь, он сглотнул и с трудом произнес:
— Господи! Поскольку мистера Малика нет, я боюсь, что не смогу разрешить…
— Мистер Армстронг, это ваше личное дело, разрешать или не разрешать, — поморщившись, снова перебила его Эмили. — Соберите людей и выйдите с ними во двор.
— Но у нас процесс смешивания… — Он говорил вяло, словно понимая бесполезность своего протеста и все же, хотя и формально, продолжая выполнять свои обязанности. — Это очень ответственная стадия, поскольку мы разрабатываем рецептуру нового соуса, и мистер Малик дал строгие указания работникам, отвечающим за это дело. — Он прочистил горло. — Если вы дадите нам полчаса… Ну, может быть, чуть больше…
Вместо ответа Эмили прошла в дверь и категоричным тоном объявила:
— Меня все это не интересует.
— Но… — Иэн Армстронг, сжав руки, смотрел на Барбару, будто прося у нее помощи. — Разумеется, но вы должны сообщить… уведомить меня… что именно вы ищете? Поскольку сейчас, в отсутствие мистера Малика, я являюсь главным…
— Муханнада тоже нет на фабрике? — поинтересовалась Эмили.
— Да, конечно, он… Я хотел сказать, он пораньше… Он поехал домой обедать. — Армстронг с отчаянием посмотрел на дверь, в которую гуськом входили детективы. Эмили специально выбрала самых рослых и мощных, зная из опыта, что испуг по крайней мере на четверть обеспечивает успех обыска и захвата.
— О господи! — воскликнул Иэн Армстронг.
— Выведите всех своих людей из здания, — еще раз приказала Эмили.
Пока работники собирались на бетонном пятачке перед входной дверью, полицейские, разделившись на группы, направились в кабинеты администрации, в отдел упаковки и отправки продукции, в производственные цеха и складские помещения. Они искали наркотики, видеокассеты с жестким или детским порно, оружие, взрывчатку, фальшивые деньги, ювелирные изделия — то, что могло быть отправлено с фабрики под видом готового продукта или спрятано между коробками с банками и бутылками.
Вдруг зазвонил мобильный телефон Эмили. Они с Барбарой находились на складе готовой продукции и осматривали коробки, подготовленные к отправке. Эмили нажала на кнопку и недовольным голосом — она нервничала, что на фабрике еще не было найдено ничего интересного, — назвала свое имя.
Барбара услышала:
— Это Барлоу… Да. Да черт с ним, Билли. Здесь все в самом разгаре. В чем дело, черт возьми?.. Так, это я и приказала. Этот парень только и думает, чтобы сделать ноги, и как только ты оставишь его одного, его как ветром сдует… Он — что? Ты хорошо посмотрел? Везде?.. Да, я слышу, как он хнычет. И что он там бубнит? Украли? Еще вчера? Черт знает что! Тащи его снова в камеру. Сейчас же… Пусть ссыт в штаны, мне наплевать. Он мне нужен. — Глядя на Барбару, Эмили, обращаясь к ней, произнесла: — Кумар.
— Проблема?
— А что, черт возьми, еще может быть? — Эмили, нахмурившись, смотрела на вскрытые коробки, но мысли ее в этот момент блуждали где-то далеко от фабрики. — Я приказала детективу Хониману, чтобы он, когда привезет Кумара в Клактон, собрал все его бумаги. Паспорт, иммиграционные документы, рабочую визу, все, что найдет.
— Чтобы он не сбежал. Я помню, — подтвердила Барбара. — И что?
— Только что звонил Хониман. Оказывается, у этого азиатского козла нет вообще никаких бумаг в номере. Он утверждает, что их украли прошлой ночью, когда он сидел в камере. — Эмили сунула телефон в сумочку на поясе.
Барбара обдумывала новость.
— Кураши хранил свои документы в банке. Очевидно, у него были для этого веские причины. И если между этими событиями есть связь, может быть, она есть и с этим? — Она повела рукой вдоль штабелей с коробками.
— Именно это, — сказала Эмили, — я и хочу выяснить. Барб, ты продолжай. И если Малик объявится на фабрике, тащи его в камеру за противодействие проведению расследования.
— А если не появится?
— Тогда ищи у него дома. Достань его любым способом. И тащи в камеру.
После того как копы привезли его назад, в промышленную зону, Клифф Хегарти решил устроить себе на оставшееся время отдых. Он набросил кусок полиэтиленовой пленки на картинку-загадку, над которой трудился последние дни — на ней была изображена крупная, с большим бюстом женщина со слоненком в зажигательной, хотя вряд ли физиологически возможной позе, — затем собрал все инструменты и аккуратно разложил их по металлическим коробкам. Смахнул опилки, протер пыль на видных местах, вылил из кружек недопитый чай и вымыл их, после чего закрыл дверь. Занимаясь уборкой, он все время что-то тихонько напевал.