— Сюда нельзя! Ты что, читать не умеешь? Уходи, пока цела.
Барбара вытащила удостоверение, хотя с такого расстояния рассмотреть, что у нее в руке, было не возможно.
— Полиция! — крикнула она в ответ.
— Джерри! — Парень обратился к сварщику, склонившемуся над горелкой. Его голова была скрыта шлемом и защитной маской, но по его сосредоточенной позе было видно, что ничего, кроме работы, в данный момент для него не существует.
— Джерри! Эй! Де Витт!
Барбара подошла к сварщику, но тут же услышала:
— Отойди! Тебе что, жить надоело?
Ей пришлось отступить, уворачиваясь от тележки, нагруженной большими бобинами проводов и деревянными ящиками.
Этот вопль, по всей вероятности, и привлек внимание Джерри. Он поднял голову, посмотрел на Барбару, потушил пламя газовой горелки. Потом снял маску и шлем, под которым оказался цветастый носовой платок. Стащив его с головы, он встряхнул его, вытер лицо, а потом и голый, сияющий под солнцем череп. На нем, как и на остальных, были надеты только обрезанные джинсы и футболка без рукавов. У него было массивное тело. Люди подобной комплекции обычно склонны к полноте, стоит им начать переедать или снизить физическую активность. Сейчас этот парень был в отличной форме и загорел до черноты.
Прежде чем и он успел предостеречь ее, что посторонним вход сюда воспрещен, Барбара поторопилась поднять вверх руку с удостоверением и сказать:
— Полиция. Я могу поговорить с вашими рабочими?
Он нахмурился и снова натянул на голову платок, завязал на затылке концы узлом; в одном ухе у него болталась серьга. Пират из детского фильма, подумала Барбара. Он плюнул на пол — спасибо в сторону, а не под ноги Барбаре — и, сунув руку в карман, выташил упаковку «Поло». Отколупнув большим пальцем мятную конфетку, он бросил ее в рот.
— Джерри Де Витт, — представился он. — Я здесь старший. Что вы хотите?
Он не подошел к ней, и Барбара поняла, что ее удостоверения он не рассмотрел и имени не прочел. Она представилась. Когда он услышал: «Нью-Скотленд-Ярд», его брови на мгновение приподнялись, но большого удивления он не выказал.
Он посмотрел на часы и сказал:
— Работы по горло. Мы не сможем уделить вам много времени.
— Я отниму всего пять минут, — успокоила его Барбара, — а может, и меньше. К вашим людям у меня нет претензий, но, быть может, кто-то из них видел того, кто меня интересует.
Это его успокоило, он одобрительно кивнул. Работа приостановилась, и Джерри взмахом руки пригласил своих ребят подойти поближе. Их было семеро, потных, разгоряченных, грязных.
— Спасибо, — сказала Барбара, обращаясь к Де Витту. Она объяснила, что ей необходимо выяснить, приходила ли молодая женщина, по всей вероятности одетая в традиционный восточный костюм, на этот конец пирса в субботу и бросила ли что-нибудь с пирса в море. — Скорее всего, это произошло во второй половине дня, — уточнила она и спросила, адресуясь опять к Джерри: — А вы работаете по субботам?
— Работаем, — подтвердил он. — В какое время это было?
Поскольку Салах утверждала, что не знает точного времени, Барбара прикинула: если она сказал правду и пошла в тот день на работу, чтобы не оставаться в одиночестве дома, то на пирсе могла появиться в конце рабочего дня, по пути домой.
— Что-нибудь около пяти. Джерри покачал головой:
— Мы уходим отсюда примерно в половине пятого. — Повернувшись к рабочим, он спросил: — Кто-нибудь из вас видел эту красотку? Никто не оставался после пяти?
— Ты что, дружок, шутишь? — спросил один, и все засмеялись, представив себе, насколько глупо было бы околачиваться на стройплощадке после окончания работы. Никто не смог подтвердить правдивость рассказа Салах Малик.
— Будь мы здесь, мы наверняка заметили бы ее, — сказал Де Витт и, описав оттопыренным большим пальцем дугу, показал на своих рабочих. — Верно ведь, парни? Да когда мимо проходит симпатичная девица, они свешиваются с лесов, чтобы привлечь ее внимание. — Рабочие дружно захохотали. Джерри улыбнулся развеселившимся парням и обратился к Барбаре: — А она красивая? Ну, та, о которой вы спрашиваете?
Да, она очень симпатичная, подтвердила Барбара. Из тех женщин, вслед которым мужчины всегда оборачиваются. Да еще ее костюм — здесь, на побережье, так мало кто одевается, — она вряд ли прошла бы незамеченной.
— Может быть, попозже мы что-нибудь разузнаем, — сказал Де Витт. — Сейчас мы можем чем-нибудь вам помочь?
Нет. На всякий случай Барбара протянула мужчине визитку, написав на обороте «Отель «Пепелище». Вдруг он или его рабочие что-нибудь вспомнят…
— Для вас это важная информация? — с участием спросил Де Витт. — Это имеет отношение к… Ведь вы говорили об азиатке… Это связано с парнем, которого нашли мертвым?
Ей просто поручено выяснить некоторые факты, объяснила Барбара. Это все, что она могла сообщить им. Но если кто-нибудь припомнит хоть малейший факт, связанный с этим происшествием…
— Не думаю, — покачал головой Де Витт, засовывая визитку в задний карман. — Мы избегаем иметь дела с пакистанцами. Так-то оно проще.
— Это как?
Он пожал плечами:
— У них своя дорога, у нас — своя. Как только эти дороги пересекаются, сразу жди неприятностей. А у нас нет времени, чтобы улаживать неприятности. Мы выкладываемся на работе, пропускаем по одной, а то и по паре пинт после работы и идем домой, чтобы завтра снова трудиться по полной. — Он надел на глаза маску и взял в руки горелку. — Если эта пташка так важна в вашем деле, вам бы лучше потолковать с другими людьми на пирсе. Может, кто и видел, как она тут пролетала.
Она так и сделает, заверила их Барбара. Благодарно кивнув им, она, осторожно ступая, направилась к выходу со стройплощадки. Де Витт прав, здесь искать бесполезно, подумала она. А вот аттракционы на пирсе работают с раннего утра до позднего вечера. Если Салах не добралась вплавь или на лодке к дальнему концу пирса, чтобы затем взобраться на него и драматическим жестом бросить браслет в море, она наверняка должна была пройти мимо них.
Это была работа для полицейского в форме. Барбаре никогда не нравилась эта процедура — опрос потенциальных свидетелей, но она начала обходить подряд все заведения, что были расположены в аллее аттракционов, сделав первую остановку у чайной «Вальс» и закончив у закусочной. Галерея игровых автоматов на дальнем конце пирса была накрыта прозрачной крышей; за галереей располагались карусели и площадки для гонок на электромобилях. Здесь было очень шумно, и Барбаре, чтобы ее расслышали, приходилось чуть ли не кричать. Но никто не смог подтвердить рассказанного Салах, включая и гадалку-цыганку Розали, восседавшую на трехногом табурете перед входом в ее заведение. Сама гадалка, мокрая и распаренная под ворохом цветастых шалей, была окутана густым облаком табачного дыма. Обмахиваясь бумажным веером, она пристальным взглядом провожала каждого проходящего мимо, надеясь подловить того, кто пожелает узнать свою судьбу, позолотив ей ручку пятифунтовой банкнотой. Если кому-то было суждено заметить Салах Малик, то наиболее вероятно, что это была именно Розали. Но цыганка не видела Салах. Зато предложила Барбаре предсказать судьбу по линиям ладони, на картах таро или раскинуть на нее обычную колоду.