— А дети от него были?
— Конечно, целых пять. Сейчас они уже взрослые, нарожали мне внуков. — Маджида улыбнулась. — Мои дети недовольны, что я живу не с ними. Увы, они унаследовали от отца традиционные взгляды.
— А остальная семья?
— Какая?
— Ну, отец там, мама… Сестры.
— Они все остались в Пакистане. Сестры вышли замуж, у них большие семьи.
— Ты видишься с ними?
Маджида отломила кусочек лепешки и намазала на него немного чатни.
— Однажды встречались. Я приезжала на похороны отца. Ты совсем не ешь кекс, Ванесса. Не пренебрегай моим угощением, иначе мы больше не будем пить чай вместе.
Не то чтобы Ванессе не нравились чай и кекс, просто она так заслушалась Маджиду, что забыла про еду. Пакистанка неодобрительно смотрела на девочку. Манеры Несс оставляли желать лучшего, но Маджида ничего не говорила, пока Несс не начала с шумом отхлебывать чай.
— Так не делают, — заметила Маджида — Ты что, не знаешь, как надо пить горячие напитки? Куда смотрела твоя мама? Кто занимается твоим воспитанием? Они тоже так швыркают? Люди часто пьют с шумом. Это вульгарно. Посмотри на меня и послушай… Разве мои губы издают какие-то звуки? Нет. Ты ничего не слышишь. А почему? Потому что я научилась. Край чашки не надо сосать…
Маджида замолчала, поскольку Несс так резко хлопнула чашку о стол, что расплескала чай; это было еще большей невоспитанностью.
— В чем дело, глупышка? Ты хочешь разбить мой фарфор?
Дело было в слове «сосать». Несс никак не ожидала его услышать, равно как и того, что слово это вызовет в ее голове целую серию ассоциаций и образов, о которых девушка предпочитала забыть.
— Можно мне уйти? — помрачнев, выдавила Несс.
— Что значит «можно»? Это не тюрьма. Ты не пленница. Идти куда хочешь и когда хочешь. Но мне кажется, я тебя чем-то обидела…
— Все нормально.
— И это связано с моим внушением, что ты неправильно пьешь. Поверь, я не пыталась тебя задеть. Я хотела помочь тебе. Если никто не подскажет, как правильно себя вести, как этому научиться? Твоя мама тебе никогда…
— Нет. Она в больнице. Мы не живем с ней. Уже давно. Я была еще маленькой.
Маджида откинулась на спинку стула и задумчиво взглянула на Несс.
— Прости, Ванесса. Я не знала. Она больна, твоя мама?
— Вроде того. Так можно мне уйти?
— Еще раз повторяю: ты не пленница.
Ее отпускали на все четыре стороны, ничто не мешало встать и покинуть квартиру. Но Несс этого не сделала. Ее удержала фотография на подоконнике. Маленькая Маджида в сине-золотом наряде, с мужчиной, который ей в дедушки годился. Несс долго смотрела на снимок.
— Ты боялась? — наконец спросила она.
— Кого? Тебя? С чего бы? По крайней мере, пока нет.
— Не меня. Его.
— Кого?
— Старика этого. — Несс кивнула на фотографию. — Ракина своего. Боялась?
— Какой странный вопрос.
Маджида глянула на фото, потом снова на Несс. Она пыталась понять душу Несс, опираясь на опыт воспитания шестерых детей, в том числе трех девочек.
— Я была к этому не готова, — тихо произнесла Маджида. — Виноваты родители. Особенно матушка. Она напутствовала меня: «Будь послушной», и это все, никаких других советов не дала. Конечно, я наблюдала за животными… Невозможно, живя в деревне, не заметить, как они совокупляются. Видела и коров, и кошек, и собак. Но не предполагала, что мужчина и женщина также занимаются этими странными вещами. И никто меня не предупредил. В первый раз я расплакалась. Но Ракин был добрым человеком. И никогда не принуждал меня. Как я теперь понимаю, мне очень повезло с ним. Со вторым мужем все было иначе.
От этой истории Несс даже закусила верхнюю губу. Душа ее пришла в сильнейшее волнение. Девушке хотелось слушать. И хотелось быть выслушанной. Она не знала, подберет ли нужные слова, но и молчать больше не могла.
— Вот что… Ясно… — пробормотала Несс.
— С тобой это уже было? — поинтересовалась Маджида, верно поняв девушку. — В каком возрасте, Ванесса?
— В десять вроде… — Несс заморгала. — Нет, в одиннадцать. Забыла.
— Как жаль… Конечно, это был не муж, которого выбрали для тебя.
— Нет, конечно.
— Очень грустно. Это неправильно, плохо. Так не должно быть. Но что поделаешь… Мне очень жаль, поверь.
— Да ладно…
— Однако слезами горю не поможешь. Нужно правильно воспринимать прошлое. От того, как мы относимся к прошлому, зависит и настоящее, и будущее.
— И как я должна к этому относиться?
— Как к беде, которая случилась не по твоей вине. Как к части большого замысла, который до конца тебе неизвестен. Не нужно спорить с Аллахом — с Богом, Ванесса. Человек не знает его планов. Жизнь меня научила ждать, что будет дальше.
— Ни фига — вот что дальше.
— Ты не права. То ужасное, что произошло с тобой в детстве, привело к нашей встрече, к этой беседе. К тому, что ты сидишь у меня на кухне и учишься пить чай как леди.
Несс округлила глаза и невольно улыбнулась. Пусть краешком губ, но все же — этого она никак от себя не ожидала после того, как открыла Маджиде свой самый страшный секрет. Однако такая реакция означала, что она дала слабину, а этого девушка допустить не могла.
— Ладно. Так я пойду? — опять сказала она.
— Только после того, как отведаешь мою лепешку с чатни, — ответила Маджида на этот раз. — Разве могут с ней сравниться твои «Макдоналдсы»! Вот, убедись. — Маджида отломила кусок лепешки и намазала его чатни. — Ешь.
И Несс послушно взяла лепешку.
* * *
Случай переговорить с Нилом Уаттом представился Джоэлу даже быстрее, чем он рассчитывал. В тот день Джоэл должен был сопровождать Тоби, которому дали в школе задание. Как известно, в Лондоне водятся животные — городские лисы, бездомные кошки, белки, попугаи и другие птицы. Детям велели охарактеризовать животное, которое они встретят в окрестностях: нарисовать рисунок и описать словами. С целью предотвращения буйного полета детской фантазии, искажающей действительность, учитель попросил сделать это в присутствии взрослого. Кендра была на работе, Несс — в Детском центре, поэтому с Тоби отправился Джоэл.
Тоби горел азартом, он задумал во что бы то ни стало найти лису. Джоэлу стоило больших трудов отговорить мальчика. Он объяснил брату, что лисы не бегают стаями средь бела дня по Иденем-истейт. Они выходят по одиночке и обычно ночью. Поэтому нужно выбрать другое животное.
Тоби не искал легких путей и не желал описывать какого-нибудь там голубя. Он решил ждать лебедя на пруду в Минвайл-гарденс. Джоэл понимал, что шансов встретить лебедя в Минвайл-гарденс не больше, чем лису в Иденем-истейт, поэтому предложил вместо лебедя белку. Белки в поисках еды часто скачут с балкона на балкон по бетонной стене Треллик-Тауэр. Да и в других местах они не редкость. Белки и голуби — самая ручная лондонская живность. Могут запросто прыгнуть прохожему на плечо в надежде на угощение.