— Ты и Фредди? — удивилась тогда Миньон. — Разводитесь? Ты бы хорошенько подумала и осмотрелась, прежде чем предпринимать такой шаг. Найдётся ли другой дурак?
Но Манетт ведь не предполагала менять Фредди на кого-то другого. Этого у неё и в мыслях не было. Она просто хотела мыслить реалистично, честно взглянуть на свою жизнь и на то, что ждало её в отдалённом будущем. Поскольку они стали тем, чем стали — то есть наилучшими друзьями, которые время от времени забавлялись под одеялом, — вряд ли они имели шанс на многолетний устойчивый брак. Манетт это знала, и Фредди это знал, и им нужно было что-то с этим делать. И то, что они сделали, обоим принесло облегчение, открыв им новые перспективы. Но так ли это?..
— Вот ты где! Какого чёрта ты сюда сбежала, подружка?
Манетт встряхнулась. Фредди нашёл её, и он принёс две кружки с чем-то. Присев перед палаткой, протянул одну кружку Манетт. Она хотела было выбраться наружу, но Фредди сказал:
— Повремени. Я не бывал в палатках уже сто лет. — Он забрался внутрь и сел рядом с ней. И тут же заметил: — Знаешь, а этот шест может вот-вот упасть. — Он кивнул в сторону опасной части сооружения.
— Да я и сама вижу. Сильный порыв ветра — и всё обвалится. Но здесь хорошо думается. И мне хотелось её проверить.
— Нет необходимости.
Фредди уселся так же, как Манетт, на индийский лад, и она заметила, что он достаточно гибок для этого: его колени касались земли, что невозможно для человека, чьи суставы слишком окостенели.
Манетт сделала глоток из принесённой Фредди кружки. Куриный бульон. Интересный выбор… как будто она заболела! Манетт повторила вопросительно:
— Нет необходимости?
— Надо сворачивать лагерь, — пояснил Фредди. — Ну, извини за такую игру слов. Просто теперь всё будет происходить за дверью.
Манетт нахмурилась.
— Фредди, о чём ты говоришь?
Он склонил голову набок. Карие глаза смотрели на неё так, будто подмигивали, так что Манетт поняла: Фредди шутит насчёт чего-то, но ей не хотелось бы стать объектом его подшучивания. Он сказал:
— Да ты же знаешь. Ну, тот вечер. Холли. Это был единичный случай. Больше такого не повторится.
— Ты решил от этого отказаться или ещё в чём-то дело?
— Отказаться от свиданий? Боже, нет! — И тут же Фредди покраснел так, как умел это только он. — Я хочу сказать, мне это в общем нравится. Я и понятия не имел, что женщины стали такими решительными за то время, пока я… оставался вне игры. Хотя в таких играх я никогда и не участвовал.
— Большое тебе спасибо, — кисло произнесла Манетт.
— Ох, нет, нет… Я же не имел в виду… Я просто хотел сказать, что мы с тобой начинали, когда были очень молоды, и мы именно начинали вместе… Ты была моей первой женщиной, ты ведь знаешь. И моей единственной, если уж на то пошло. Ну, и ты, конечно, скоро найдёшь…
— Не уверена, что мне этого хочется, — возразила Манетт.
— Ох…
Фредди умолк и выпил немного куриного бульона. Манетт нравилось то, что он всегда пил совершенно бесшумно. Она ненавидела хлюпающих и чавкающих людей, но с Фредди никогда такого не случалось.
— Ну… Ладно, как бы то ни было… — пробормотал он.
— Как бы то ни было, твои дела — это твои дела. И я не вправе просить тебя не приводить женщин в дом, Фредди. Так что не бойся. Хотя, конечно, неплохо было бы предупреждать… Ну, просто позвонить заранее или что-то в этом роде, хотя это не так уж и обязательно.
— Я прекрасно понимаю, — сказал Фредди, — что у каждого есть свои права и так далее. Но я также представляю, как бы чувствовал себя, если бы утром спустился в кухню и увидел какого-то парня, который лопает кукурузные хлопья. Мне было бы не по себе. Так что я намерен в основном устраивать встречи на стороне, а не здесь. Ты понимаешь.
— Как с Сарой.
— Верно. Как с Сарой.
Манетт пыталась хоть что-то понять по тону Фредди, но ей это не удалось. Она призадумалась о том, а могла ли она вообще когда-то что-то действительно понять по его тону. Думать об этом было странно, но знает ли по-настоящему своего супруга хоть кто-то? Впрочем, Манетт тут же отогнала эти мысли, потому что Фредди уже довольно долгое время не был её супругом.
После недолгого молчания, прерванного криком диких гусей, пролетевших над ними, Фредди сказал:
— Откуда взялась эта штука? — Он взмахнул рукой, показывая на палатку. — Она ведь новая, да?
Манетт рассказала ему о своих планах насчёт палатки: отправиться в поход с Тимом, через холмы и вересковые пустоши до Скаут-Скара. И закончила она словами:
— Но надо признать: он не проявил энтузиазма, когда я это предложила.
— Бедный ребёнок, — откликнулся Фредди. — Что у него за жизнь, подумать только!
И в самом деле, мысленно поддержала его Манетт. Что происходит с Тимом? С Грейси? С их миром вообще? Она знала, что, если бы её собственная жизнь сложилась несколько иначе, они с Фредди могли бы взять детей к себе. Она бы это предложила, и Фредди сказал бы: «Конечно», даже не задумываясь. Но теперь она вряд ли вправе была обратиться к Фредди с такой просьбой, да и вряд ли можно было привести детей в дом, где они могли в любой момент наткнуться на постороннюю женщину, бродящую ночью по коридорам в поисках туалета, потому что, хотя Фредди и сказал, что больше не приведёт сюда Сару, или Холли, или кого там ещё для проверки взаимного соответствия, всегда оставался риск, что в особо пылкий момент он забудет о своём обещании. А рисковать Манетт не хотела.
На видное место на пруду выплыли два лебедя. Величественные и безмятежные, они двигались как будто без малейших усилий. Манетт смотрела на них и чувствовала, что Фредди тоже наблюдает за птицами. Наконец он снова заговорил, и на этот раз его тон был задумчивым.
— Манетт, я начал осваивать расчётную программу Яна.
— Я это заметила, — ответила Манетт.
— Да. Ну… Я там кое-что обнаружил… Если точно, несколько моментов, и теперь не знаю, что с ними делать. Если честно, я даже не знаю, важно ли это вообще, но это требует выяснения.
— И что это за моменты?
Фредди повернулся так, чтобы видеть лицо Манетт. Он как будто не был уверен, что стоит говорить. Манетт окликнула его, и Фредди продолжил:
— Ты знала, что твой отец оплачивает всё, что касается Арнсайд-хауса?
— Он купил это поместье в подарок Николасу и Алатее на свадьбу.
— Да, конечно. Но он также и полностью заплатил за ремонт и реставрацию. А это большие деньги. Чрезвычайно большие. Ты вообще понимаешь, почему он это сделал?
Манетт покачала головой.
— Разве это так уж важно? У папы куча денег.
— Верно, конечно. Но я даже представить не могу, чтобы Ян не попытался отговорить его от того, чтобы бросать Нику такие деньги даже без плана реставрации, пусть даже этот план был бы рассчитан на сто лет. А выглядит всё так, словно у Яна не было никаких документов. И надо ведь ещё и учесть прошлое Ника. Давать такие деньги наркоману…