– Где… – Брагин судорожно сглотнул, – где они?
– У меня давно все готово, – Ройзен полез в ящик письменного стола.
– А… хозяин? Я хотел бы встретиться с ним.
– Какая тебе разница? Вот документы, вот его подпись, вот твоя, – Ройзен ткнул пальцем в самый низ страницы, покрытой мелким печатным текстом.
– Дай хотя бы прочитать договор! – взмолился Брагин.
– Еще чего! Не бойся, не обманут. Здесь тебе не банк. Отдашь все – и точка! Можешь гулять! Давай! Расписывайся!
– Дайте мне еще один день…
– А что это изменит?
– С силами надо собраться. Документы почитать.
– Ты уже вторую неделю здесь. Сколько можно?
– Да не могу я так…
– Что? Не можешь?
Ройзен подпрыгнул, словно резиновый мячик, упруго, резво, потом стремительно скакнул вперед, и хотя он был намного меньше ростом, Брагину стало страшно. И тут на него обрушился удар. Коварный, с виду не сильный, но Брагин рухнул на пол, как подкошенный, и скорчился, закрыв руками голову.
– Я тебя убью, понял? – навис над ним Ройзен. – Все кости тебе переломаю. Кожу с живого сдеру и буду растворять тебя, твое гнилое кровоточащее мясо в серной кислоте. Медленно, сначала один палец, потом другой, третий, потом одну руку, другую… Чтобы ты почувствовал не просто боль, а смерти бы желал, мечтал о ней, молил бы меня, чтобы я тебя просто убил…
– Не надо… – застонал Брагин.
– Ты мразь. Я тебя на сковородке буду поджаривать и горячее масло еще сверху лить, чтобы у тебя мозги кипели…
– Не надо… я все отдам…
– Завтра утром приедет нотариус. И покупатели на твою квартиру. Оформим сделку как полагается. Взамен я куплю тебе сарай. Вру. Свинарник. Там тебе место. И даже дам подъемные. На ферме будешь работать, говно совковой лопатой грести. До конца своих дней. Понял?
– Да. Все понял.
Анатолий поднял голову и увидел в руках у Ройзена клещи. Поняв, что сейчас ему будут ломать кости, Брагин завыл:
– А-а-а…
Очнулся он у себя в комнате. Вяло подумал: «Вроде бы цел». Но от страха и от пережитого потрясения он мало что соображал. Инстинкт самосохранения подсказывал Брагину, что все, о чем говорил Ройзен, тот уже с людьми не раз проделывал. Это не просто слова. И кислота, и кипящее масло, и все прочее. И нет у извращенца ни жалости, ни сострадания. Напротив, Ройзен садист, вид человеческих мучений, физической боли доставляет ему наслаждение. Это какая-то особая форма извращения, свойственная лишь высшему разуму, человеку. Животные просто убивают. Они торопят смерть, но никогда не терзают живую добычу, не стараются осознанно продлить агонию. Пытки придумал человек. Палач природы. Вот откуда в нем это, другой вопрос. Желание мучить себе подобных, слышать их крики, ощущать запах крови и горелого мяса…
Брагин пришел в ужас. Ноги от страха сделались ледяными. Он был не таким уж трусом и в жизни видал всякое, но тут испугался. Ведь даже если он все отдаст, ему все равно уготован кошмар. Жизнь в сарае, как сказал Ройзен. На ферме, среди коров и свиней. Да разве это жизнь?! Для него, потомственного аристократа? Вот уже много лет он живет в самом центре Москвы, отоваривается в лучших магазинах, ходит в лучшие рестораны. Деревня? Не-ет… Брагин застонал.
– Я выведу тебя ночью за ворота, – вдруг услышал он шепот. Нет, не шепот, скорее шелест. Дыхание Магдалены коснулось его щеки. – Когда все уснут, я приду…
Время тянулось медленно. Он лежал, прислушиваясь к каждому шороху.
Когда наступила ночь, Брагин почти обезумел. Эти часы ожидания дались ему непросто. Ведь если Ленка его не выпустит, все, ему конец. Он в полной темноте, на ощупь, собрал узелок с провизией. Так же, не зажигая света и стараясь все делать бесшумно, оделся. Потом сел на стул, привалился к столу и, скорчившись, стал ждать. Время, казалось, остановилось. К тому же прямо над ухом, как теперь казалось Брагину, раздавались дикие крики:
– А-а-а!!!
Это Влад бросался на дверь, пытаясь ее выломать. Брагин леденел от страха. Парня, похоже, свели с ума пытками. Только бы выбраться отсюда… Только бы выбраться…
– Сюда, – скорее почувствовал, чем услышал он голос Лены.
Брагин схватил узелок и бесшумно выскользнул за дверь.
– Он спит. До утра тебя не хватятся, – прошептала она.
– А… что будет с тобой? Когда он узнает?
– Как-нибудь выкручусь. Тебе правда не все равно?
– Лена, клянусь! – он ударил себя кулаком в грудь. – Всем, чем хочешь!
– Охрана спит. За ужином я подсыпала им снотворного.
– Того же, что врачихе подсыпаешь?
– А ты сообразительный, – похвалила она.
Лена была в теплой куртке с капюшоном, в зимних ботинках. Когда они вышли на крыльцо, Брагин сказал:
– Бежим со мной.
– Нет. Не могу.
– Но потом…Ты знаешь, как меня найти?
– Да. Знаю. – Она как-то странно улыбнулась. Потом торопливо сказала: – У меня есть ключ от калитки в железных воротах. Собаки меня знают. Так что ничего не бойся. Идем…
И первой спустилась с крыльца. Он шел, боясь, что сейчас врубится мощный прожектор, на них накинутся дюжие мужики в камуфляже, начнут вязать… Но все было тихо. Они беспрепятственно дошли до ворот.
– Лена…Мне нужны деньги. Хоть немного.
– Ах, да! – она сунула ему в карман пару купюр, в темноте он не разглядел, каких именно. – Этого тебе хватит, чтобы доехать до Москвы.
– Э, нет! Я сначала в полицию! Заявление напишу на этого садиста! Завтра же здесь будут менты и прокуратура!
– Ну, как знаешь.
– Я заберу тебя к себе, – пообещал он, как только открылась калитка.
– Все. Иди, – она поспешно уклонилась от поцелуя. – Не время сейчас. Мы с тобой потом… увидимся. Иди, Толя.
И Брагин рванул. Ленка тут же была забыта. Его совершенно не заботило, что с ней будет дальше. Анатолий надеялся на то, что ее заберут вместе со всеми остальными, как пособницу. Ленка получит срок, и все данные им обязательства утратят силу. В конце концов, она тоже виновата. Устроили здесь средневековый замок со средневековыми же пытками!
Он плюнул на дорогу. Во рту было горько. Снег почти прекратился, но небо все равно было затянуто тучами. Дорогу скудно освещали редкие фонари. Он медленно шел от одного к другому, временами почти в полной темноте. Оказалось, он неверно оценил расстояние. Не три километра, а больше. Гораздо больше. Есть не хотелось. Он засунул узелок за пазуху и думал лишь об одном: только бы дойти! Не свалиться на дороге, по которой ездят люди Быля или его гости, которые, подобрав здесь человека, отвезут его обратно, в дом к Кузьмичу. И документы о продаже квартиры придется подписать. Отдать все… Нет! Вперед!