Весь день я пребывала в каком-то лихорадочном состоянии, мучаясь сомнениями, произнес он эти слова или я сама все придумала, и ждала от него какого-то знака. Если он все-таки их произнес, должно что-то последовать за этим? Несколько раз наши руки невзначай соприкасались, и каждый раз чувство было такое, точно меня бьет электрическим током. Иногда наши взгляды встречались, мой, испуганный, и его взгляд, настойчивый, в упор, тогда дыхание у меня перехватывало, и я всерьез опасалась, что грохнусь в обморок. Он отводил взгляд, улыбаясь, и в улыбке мне чудилась насмешка.
В общем, я в полной мере осознала смысл известного выражения «как уж на сковородке», не знаю, как чувствует себя несчастное пресмыкающееся, а я – весьма скверно. Раза два мы оказывались наедине, но на такой непродолжительный срок, что, реши Макс что-нибудь сказать мне, у него просто не было бы на это времени. За ужином я сидела, уткнувшись в тарелку, дважды роняла нож, в завершение опрокинула бокал с красным вином и поздравила себя с тем, что выгляжу распоследней дурой.
– Сегодня мы слишком много времени провели на солнце, – сидя за столом в расслабленной позе и наблюдая мои мучения, сказал Макс. – Предлагаю пораньше лечь спать.
Я скосила глаза в его сторону, рискуя заработать увечье, и пыталась решить, следует ли это считать намеком. Посуду в этом доме после гибели Карла убирала я и, заканчивая уборку, убедилась: эти двое разбрелись по своим спальням. Я была уверена, что Макс в эту ночь придет ко мне. Причина такой уверенности была мне самой неведома, но, оказавшись в своей комнате, я то и дело поглядывала на дверь и прислушивалась. «Он не может прийти сейчас, – утешала я себя. – Дождется, когда Янка уснет». О сестре я старалась не думать, то есть я, конечно, решила, если Макс придет, я его выгоню, скажу, что не стану соперницей сестре, в общем, успела подготовить целую речь, весьма пространную, что не помешало мне вертеться битый час перед зеркалом и сменить одну ночную рубашку на другую, так как первая показалась мне недостаточно эротичной.
Я легла в постель, выключила свет, потом включила прикроватную лампу, выключила, решив, что это выглядит так, будто я его жду, затем опять включила. Вот так развлекаясь, я горела нетерпением и повторяла свою речь. О том, что будет потом, я старалась не думать, не зная, чего боюсь больше: того, что Макс, выслушав меня, уйдет или, наплевав на мои слова, решит остаться. Первое было совершенно невыносимо, второго я боялась. Проведя ревизию своего сексуального опыта, я пришла к выводу, что он никуда не годится, и запаниковала. Гнать его в шею, не опыт – Макса. При этом я очень надеялась, что он все поймет правильно: если женщина в таких обстоятельствах говорит «нет», надо быть полным кретином, чтобы в это поверить. В общем, я жаждала быть соблазненной, но так, чтобы своей вины перед сестрой не чувствовать. В конце концов выбор должен сделать он.
Я сложила ручки на груди и пялилась на дверь. Удивляюсь, как под моим горящим взглядом она не распахнулась настежь. Помогать ей в этом с противоположной стороны никто не собирался. Я опять выключила свет и даже закрыла глаза, но через пару минут принялась ворочаться. Потом в отчаянии села. Он что, издевается? Вдруг он мне ничего не говорил? Вдруг я сама все выдумала? Я тут изнываю от нетерпения, а он спит спокойно и думать обо мне забыл. Вот и хорошо. Однако данное утверждение было очень далеко от истины.
Вскоре мне стало ясно, что находиться здесь я больше не в состоянии. Мне надо знать, были у меня глюки возле бассейна или он и в самом деле произнес эти слова. Со стыдом должна признаться, я выдержала еще полчаса, потом встала и по-воровски скользнула к двери. Взявшись за ручку, я призвала на помощь остатки здравого смысла, но они оказались столь ничтожны, что не смогли удержать меня в спальне. Я подумала, что надо бы накинуть пеньюар, будет возможность сослаться на бессонницу, но только мысленно рукой махнула.
Длинным коридором я пошла к комнате Макса, с головокружением и дрожью в коленях. Из-под его двери пробивался свет. Он не спит. Ждет меня? Весьма самонадеянно. Неужто он думает, что я послушно прибегу к нему… Кстати, а что я делаю? Зажмурившись, я толкнула дверь. «Скажу, что мне послышался какой-то шум. – утешила я себя. – Гениальная идея». Я распахнула глаза и убедилась, что в спальне никого нет. Первым чувством было разочарование – чего мне стоило прийти сюда, и вот пожалуйста… Вторым – досада. Макс не решается идти ко мне, бродит по дому. Сейчас придет в мою комнату, а меня там нет. В этих хоромах немудрено заблудиться, так и будем бродить до утра в поисках друг друга.
Где он может быть? Я направилась в кухню, уверенная, что застану его там. Но кухня была пуста. Я подошла к двери на веранду и убедилась, что она хоть и закрыта, но не заперта, толкнула дверь и ступила босыми ногами на плитки пола, еще теплые после жаркого дня. Ночь была душной, где-то вдали проехала машина, я подняла голову и увидела звездное небо над собой. Улыбнулась и блаженно прошептала: «Я люблю тебя». Перед мысленным взором возникло лицо Макса, он тоже улыбался, но почему-то насмешливо. Но это на мое блаженное состояние ничуть не повлияло. Я прошла к ограждению, любуясь огнями в саду, – фонари оставляли включенными на всю ночь. Возле бассейна мелькнула тень или мне это показалось? Макс не может уснуть и бродит по саду, любуется звездным небом и, конечно, мечтает обо мне. Я быстро сбежала по ступеням, чувствуя невероятную легкость во всем теле. Самой себе я представлялась небесным созданием, прекрасным, невесомым, спешащим на встречу с возлюбленным.
Я обогнула живую изгородь из туи и возле бассейна увидела Макса. Он стоял ко мне спиной в белом купальном халате, чуть наклонив голову, как будто что-то рассматривал у себя под ногами. Я сделала еще два шага и уже хотела как-то проявить себя, чуть сместилась вправо и тут поняла, что Макс не один. Перед ним на коленях стояла моя сестрица.
Если бы я не была такой дурой, сразу бы сообразила, что происходит, но в первый момент я только удивилась: чего это ей взбрело в голову стоять в такой дикой позе? Тут до ушей моих донесся легкий стон, потом стон погромче, и до меня наконец дошло. Если бы кто-то вылил на меня ведро ледяной воды, и то не добился бы подобного эффекта. «Черт бы вас побрал», – мысленно выругалась я и поспешила отойти в тень, а потом и вовсе бросилась к дому со всех ног, не боясь, что меня услышат. Впрочем, эти двое так заняты, что вряд ли обратят на шум внимание.
Оказавшись в комнате, я достала из шкафа чемодан и начала бросать в него свои вещи. Я немедленно покину этот дом. Макс – мерзавец. Теперь я была уверена: те слова у бассейна он действительно произнес, только вовсе не потому, что его переполняли нежные чувства. Он прекрасно видел, что со мной происходит, и решил подразнить меня. Невинное такое желание – дать дурочке почувствовать себя на вершине блаженства. Забавная игра от безделья. Он крутит любовь с моей сестрицей, а заодно не прочь пофлиртовать со мной. Знаю я таких типов, полугерой-полуподлец. Ведь прекрасно видела, с кем имею дело, и все же купилась…