– У моего мужа есть мать, которая работает директором детского сада, поэтому я оставила девочку у них, – сердито пояснила София. Было заметно, что она волнуется.
– Реакции у вас не всегда адекватны ситуациям, – продолжал Дронго. – Вы – строгий начальник и требуете от других полета фантазии. Вас мало волнует, когда они приходят на работу, так как вы не педант, но требуете интеллектуально выкладываться на все сто процентов. С мужчинами у вас обычные проблемы независимой и самостоятельной женщины: они вам не очень нравятся. Вы обращаете внимание на детали, на которых ваша братия старается не заострять свое внимание. Например, вы оценили мои руки, очень придирчиво осмотрели мой вид, когда вышли в холл. Ваша наступательная манера говорить с мужчинами многим может не нравиться. В интимной жизни вы наверняка предпочитаете быть лидером, что еще меньше нравится мужчинам, и предпочитаете доминировать.
Я полагаю, что это связано с вашей старшей сестрой, которая была успешной балериной и на которую вы всегда старались быть похожей. Вы достаточно импульсивная, своенравная женщина, поэтому постоянного друга у вас наверняка нет. А если он и появится, то должен будет смириться с тем, что ему никогда не разрешат играть «первую скрипку». Но при этом вы человек достаточно откровенный, эмоционально открытый, общительный. Психологи называют таких людей, как вы, «эмотивным типом», так как вы достаточно чувствительная и впечатлительная натура, отличающаяся глубиной переживаний в области тонких эмоций и своей духовной жизни. И вместе с тем некоторая неудовлетворенность существующим положением тоже чувствуется в ваших словах и оценках. Вы достаточно категоричны – если вспомнить, как именно вы меня встретили, – и не боитесь экспериментов. Если вы не сильно оскорбитесь на меня, то я даже предположу, что с мужчинами вам гораздо менее интересно, чем когда вы остаетесь одна. Возможно, вы нашли им какую-то замену, о которой вам неприятно вспоминать, и это подсознательно на вас все время давит…
Он закончил. София молчала и старалась не смотреть ему в глаза.
– Вы будете десерт? – подошел к ним официант.
– Нет, – ответила она.
– Спасибо, не нужно. Лучше принесите даме кофе, а мне зеленый чай, – попросил Дронго.
Она все еще молчала, никак не комментируя его анализ. Он терпеливо ждал.
– Неужели вы действительно так плохо обо мне думаете? – наконец выдавила из себя София.
– Разве это плохо?
– Блестящая характеристика неуверенной в себе психопатки, которая пользуется вибраторами для самоудовлетворения, – ответила она с резким коротким смешком – слишком коротким и слишком резким. Наверное, она тоже это почувствовала.
– Я не хотел вас обидеть, – мягко произнес Дронго. – Вы просили дать ваш психотип, и я нарисовал его в общих чертах.
– Вы слышали, что именно сказали? Я бросила свою дочь, решив ее не воспитывать; я не умею готовить, не могу создать нормальной семьи. В сексе я пытаюсь доминировать, мужчин презираю, а как начальник, я просто тиран и деспот. Прекрасная характеристика! Мне столько «комплиментов» не говорили за всю жизнь.
– Вы напрасно обижаетесь, – вздохнул он, – давайте с самого начала. Дочь живет с бывшим мужем?
– Я вам объяснила, почему. У меня действительно ненормированный рабочий день, и я часто бываю в разных поездках. Ребенку гораздо спокойнее с бабушкой.
– Какая вы на работе?
– Требовательная. Вы правильно сказали, что я не педант, но работа есть работа, тем более в наше время. Иначе непонятно, зачем наше частное издательство должно платить деньги бездельникам.
– Вы умеете готовить?
– Яичницу – умею. И вообще не понимаю, почему я должна превращаться в кухарку. Для этого есть рестораны…
Дронго улыбнулся.
– Не смейтесь! – вспыхнула она. – Мне не понравился ваш анализ. И с отцом у меня прекрасные отношения. И с мужчинами тоже все в порядке.
– Вы не любите доминировать во время интимных встреч?
– Я должна ответить и на этот вопрос?
– Вы сами напросились.
– У меня все в порядке.
– В таком случае, я вас поздравляю. Значит, я ошибся.
Наступило молчание.
– Нельзя так делать, – неожиданно произнесла София.
– О чем вы?
– Нельзя так выворачивать души людей наизнанку. Вы безжалостный человек; даже не думаете, что делаете людям больно.
– Я всего лишь дал субъективный анализ.
– Вот именно – субъективный… – вздохнула она. – Вы меня просто размазали. Судя по вашим словам, вы меня тоже сильно недолюбливаете. Непонятно только, зачем мы в таком случае встретились?
– У вас есть возможность доказать, что я ошибся.
– Каким образом? Приготовить для вас яичницу? Или взять вас к себе на работу в качестве психолога?
– Нет. Есть другие способы гораздо более приятного доказательства. Вы легко можете доказать, что я ошибался, когда говорил о вашем доминировании в интимной жизни…
– Каким образом?
Он молча смотрел на нее.
– Вы… вы…. я даже не знаю, как вас назвать. – София стала совсем пунцовой. – Вы просто дьявол! Нарочно все это придумали, чтобы свести затем наши отношения к подобной проверке.
– Другого способа доказать ошибочность моего анализа у вас просто нет, – улыбнулся Дронго.
Она взяла свой бокал, выпила вино, поставила его на столик и посмотрела на собеседника.
– Только потому, что я должна доказать вам несправедливость ваших утверждений? Не слишком ли ловко вы меня подставили?
– Вы отказываетесь?
– Конечно. Давайте закончим наш затянувшийся ужин, – предложила София, – и пусть нам вызовут такси. У меня разболелась голова. Скажите, что я не буду пить кофе.
Дронго расплатился и попросил вызвать такси. По дороге в отель они молчали. Когда машина затормозила у здания отеля, он вышел первым, открывая ей дверцу. Выбираясь из салона, София отрывисто бросила:
– Спасибо за ваше приглашение, – и быстрым шагом прошла в отель.
Он видел, как она получает ключи. В этом отеле ключи были массивные, с тяжелыми бирками, на которых указаны цифры номеров. Дронго сел обратно в машину, попросив водителя отвезти его на вокзал. Они отъехали от отеля метров на двести, когда он услышал телефонный звонок и достал мобильный.
– Вернитесь, – попросила София, – у меня двести пятьдесят шестой номер. Вы можете вернуться прямо сейчас?
– Я буду через пять минут, – ответил Дронго.
Через пять минут он стучался в дверь ее номера. Она открыла и прямо посмотрела ему в глаза.
– Я подумала, что это слишком просто – отпустить вас и ничего не объяснить. Это неправильно.