– Наш город называется по-другому, – тихо сказала я.
– Название вылетело у меня из головы. Даже если вы его сейчас дважды повторите, бесполезно. Я забуду его, как только выйду из ресторана.
– А деньги? Вы же хотите получить деньги?
– Деньги вы мне переведете. Или привезете. Вот моя визитка. – Она полезла в сумочку. – Даю вам срок десять дней. Иначе я иду в полицию.
– Где? В Москве? – с иронией спросила я.
– Уж найду где. А лучше я о вас статейку напишу. О махинациях вашего обожаемого режиссера. И тогда вам придет конец.
Я молча взяла визитку. Разберемся.
– Хочу вас предупредить, Екатерина. В ближайшем будущем вас ждут проблемы на работе. И со здоровьем.
– Сейчас хорошая медицина. – Она поднялась. – Что касается работы, вы ведь мне поможете? Финансово, я имею в виду. Кстати, я была прописана в Сашиной квартире, и, хоть мы развелись и детей у нас нет, его родственники тоже пока не объявились. Квартира эта теперь моя. А цены на московскую недвижимость только растут.
– Я думаю, что родственники вскоре объявятся.
– Вы что, ясновидящая?
– Да!
– Вот и прекрасно. Вашему Народному театру повезло с пресс-секретарем. До свидания э-э-э…
– Анфиса.
– Как-то так. Жду от вас денег.
И она ушла. Я тут же попросила счет. А увидев его, поняла, что завтра поеду домой. Москва мне нынче не по карману. Но я не жалела, что приехала. У меня появился шанс спасти наш театр.
* * *
…Арсений встречал меня на вокзале. Встречали многих, и лица у всех были радостные.
– Как там столица?
– Привезла то, что я просил?
– Конечно!
– Вот умница!
Это было сказано не мне, но и я не чувствовала себя обделенной вниманием. В руке у Сени был помятый букет белых хризантем, а на лице счастливая улыбка. Я поняла, что дальше тянуть нельзя. Надо срочно беременеть.
– Поедем посидим где-нибудь, – шепнул он мне на ухо.
Я не стала возражать. Нам надо серьезно поговорить. Кафе, куда мы зашли, только-только открылось, но нам мигом принесли кофе и свежие булочки.
– Ну? Как съездила? – требовательно спросил он, поглаживая мою руку.
– Нормально.
– Узнала, из-за чего Станиславский мог убить Зиму?
– Ничего не значащие пустяки.
– Выходит, оно того не стоило? – разочарованно протянул Сеня.
– Зима со Станиславским были едва знакомы. Из-за чего Александру Николаевичу его убивать, сам посуди?
– Ну, не знаю… Ты же сама сказала…
– Ошиблась, бывает. – Я глубокомысленно замолчала. Пусть думает, что меня посетило очередное видение.
– Эй, ты в порядке? – окликнул меня Сеня.
– Абсолютно! Послушай, а почему мы здесь сидим?
– А что?
– Мама-то на работе!
– Сейчас все на работе. И я тоже.
– Тогда поехали ко мне! Квартира свободная! Впрочем, если ты не можешь…
– Я могу! – Он с готовностью вскочил.
Мне надо сделать все, чтобы его отвлечь. В общем, мне нужно выиграть время. И мы поехали ко мне.
Что я могу сказать? Секс как секс. Главное, что он был не в пахнущем бензином салоне стареньких «Жигулей» и не на муравьиной куче, а в нормальной постели. Я ничего особенного не ждала, поэтому и не разочаровалась. По сравнению с Полкашиной мазней (я имею в виду его слюнявые поцелуи) это был просто шедевр. Полноценная картина маслом, моими стараниями, с односторонним оргазмом и всеми положенными словами.
Да, я не люблю Сеню. Но секс с тем, кого я люблю, невозможен. Поэтому придется довольствоваться тем, что есть.
– Тебе было хорошо?
– А как же!
– Но мне показалось…
– Ой! Сейчас мама на обед придет!
– И что делать? – испугался он.
– Хотя бы встать и собрать постель. Сделать вид, что мы пили чай.
Мама, кстати, все поняла и ужасно обрадовалась. Принялась суетиться, переставлять чашки, перекладывать ложечки, по десятому разу кипятить чайник, не уставая при этом расхваливать меня, какая я замечательная хозяйка.
– Вот эту расписанную розочками доску Анечка подарила мне в первом классе. Видите, какая она рукодельница? А вот этот шарф…
– Связала за меня ты, чтобы я отнесла его на урок труда и получила пятерку. Я не бог весть как умею вести домашнее хозяйство, мама.
– Арсений Савельевич, она на себя наговаривает!
– Я, пожалуй, пойду. Анфиса, можно тебя на минуточку? – Он смущенно кашлянул.
Мы вышли в прихожую.
– Насчет твоей поездки в Москву. Мы не договорили.
– Я думаю, Александр Николаевич художника не убивал.
– Полагаешь, надо копать в другом направлении?
– Кукушкин мне сказал, что Зима положил глаз на Дашу Буханкину. Ты же знаешь, какой отчаянный ревнивец наш Сильвестр. Тем более у него нет алиби. Займись-ка этим. А я беру на себя Эрато.
– Кого?
– Поэзию. А заодно и прозу. – Я тяжело вздохнула. Не хотелось объясняться с Колено, но придется.
– Все понял. Исчезаю.
Сеня хотел поцеловать меня в губы, но я ловко увернулась, и поцелуй вышел смазанный. Закрыв за теперь уже совсем своим мужчиной дверь, я отправилась получать нагоняй от мамы.
– Радоваться надо, а ты ломаешься, как девочка! Человек при хорошей должности, непьющий.
– Полкаша тоже был непьющий, – усмехнулась я.
– Да что ты сравниваешь! Какой-то страховой агент и милиционер!
– Сеня взяток не берет.
– Без куска хлеба не останешься, – авторитетно заявила мама. – А главное, родишь наконец ребенка. Он здоров, у него уже двое, ты тоже здорова.
– Уверена? А может, я больна?
– Щучкин говорит, что с тобой все в полном порядке.
– Ты была у моего гинеколога?!
– Хороший гинеколог у нас один на весь город. Я тоже регулярно обследуюсь. Просто спросила между делом.
– Между мазком на гонорею и анализом крови на сифилис?
– Господи, откуда у меня сифилис?!
– Я не знаю, зачем ты потащилась к гинекологу. Может, решила забеременеть вместо меня?
– С тобой совершенно невозможно разговаривать! Ты все выворачиваешь наизнанку! Рожай – и точка!
– Достали вы меня. Я с ним сплю. Устраивает тебя? И не предохраняюсь. Отношения официально оформлять?