– Да, договорились.
– Ну тогда до свидания. Маме привет, – не удержался Леонидов.
Безусые юнцы. Наверняка от армии косят, вот мама и волнуется. Могли они убить Серебрякова? Если так, то он сделал ошибку. По голосу не чувствуется, что Коля испугался. И работу они нашли. На продуктовых складах! Что называется, в теме. Монте Кристо намывает золото, отгружая муку и подсолнечное масло, а потом мстит обидчику, работая под заказного убийцу. Сомнительно.
Что на сегодня? На сегодня Глебов. А до того надо поработать с документами. Заняться писаниной. «Дела, товарищ Леонидов, надо содержать в идеальном порядке. А то получается, что во всем отделе работают только два человека: я и вентилятор…» Вспомнив слова начальника, он загремел дверцей сейфа.
Жизнь состоит из сна, еды и проблем.
В шесть часов вечера он вышел на воздух и сделал жадный глоток. Перекусить по-быстрому и нырнуть в метро. К семи будет на месте.
Дверь Алексею открыла женщина лет тридцати. Лицо усталое, глаза грустные. Из-за ее спины выглядывал взъерошенный пацан на вид лет шести.
– Здравствуйте. Борис Аркадьевич дома? – спросил Алексей.
– Это вы сегодня звонили? – женщина испуганно заморгала. – Проходите, пожалуйста. Боря, к тебе, из розыска.
Оказывается, за ее спиной прятался не только светловолосый мальчик. Мужчина в трико стоял там же, в прихожей, переминаясь с ноги на ногу. Череп у него был лысый.
– Вы по какому делу? Я не совсем… – жалобно заговорил лысый.
– Вот удостоверение, ознакомьтесь.
Алексей хотел, чтобы все было по-честному. К недостойным противникам он испытывал жалость. Удостоверение лысый так и не открыл, повертел в руках и вернул. Жена, которая внимательно следила за его действиями, покачала головой и, схватив за руку пацана, потянула его за собой в комнату:
– Пойдем. У папы серьезный разговор.
– А чем я могу…
У Глебова была отвратительная привычка: он обрывал фразы, так и не завершив свою мысль. Должно быть, по литературе у него была двойка.
– Раньше вы работали в фирме «Алексер» менеджером по продажам. До середины августа. О том, что убит Серебряков, в курсе?
– Да Миша мне…
– …?
– Звонил, – с трудом закончил свою мысль Глебов.
Леонидов тут же ее развил:
– Миша – это ваш бывший коллега Михаил Коваленко? Вы поддерживаете с ним отношения?
– Он поддерживает, – отмахнулся Глебов. – Я не…
– Где мы можем поговорить?
– А…
Вслед за хозяином Алексей проследовал в единственную комнату. Женщина, делающая вид, что смотрит телевизор, тут же поднялась с дивана:
– Я мешаю?
– Хотелось бы поговорить наедине, – кивнул Алексей.
Пацан смотрел на него, открыв рот. Интересно, что ему сказала мама? Придет дядя с пистолетом забирать папу? Женщина и ребенок ушли на кухню. Алексей огляделся. Глебовы жили бедно, очень бедно. Мебель старая, палас вытерся, обои на стенах выцвели. По сравнению с хоромами Серебряковых здесь – нищета.
– Чем же вы сейчас занимаетесь, Борис Аркадьевич?
Глебов покосился на экран монитора. По нему плыли разноцветные рыбки. Компьютер находился в ждущем режиме. Это была самая ценная вещь в доме. Видимо, она кормила эту маленькую семью.
– Работаю, – вздохнул Глебов. С нераспространенными предложениями он кое-как справлялся.
– В какой-нибудь фирме, менеджером?
– С работой нынче… Я на оптовом… Складе.
– Грузчиком? – уточнил Алексей.
– Вроде того.
– У вас же высшее образование?
– Ну…
– Вас очень обидели, Борис Аркадьевич?
– Меня? Разве только меня?
Алексей понял, что задел за живое. Эта тема была Глебову близка, и он вдруг разговорился:
– Им же наплевать, что мой ребенок кушать хочет. Серебряков-то фирму Валерке на откуп отдал. Накопить ничего не удалось, все хотели пожить, как люди. Не думал, что со мной так. Лишнего я не просил, работал, сколько требовалось, и выходные, и проходные, с начальством не спорил, клиентам не хамил. За что? До сих пор не понимаю. – Глебов развел руками.
– Если вы так добросовестно работали, отчего же Иванов вас невзлюбил?
– Дело не во мне. Мы с Мишкой были заодно, знали, что надо в первую очередь продавать, чтобы товар не залежался, как клиента убедить, как план выполнить. Короче, знали, как надо. А Валерка столько ляпов начал делать, что никакого терпения не хватало. Под носом у него народ стучал начальству, что он дурак и ничего в продажах не понимает.
– А вы стучали?
– Мы – люди Паши Сергеева, – уклончиво сказал Глебов. – Он нас на работу брал, он с нас и спрашивал. Ну и Серебряков время от времени интересовался, как идут дела, что лучше продается, как увеличить оборот. Прибыль магазина – это моя прибыль, я с нее проценты получал, зачем же мне такой управляющий, как Иванов? Он же меня разорит!
– Вам сейчас туго приходится, Борис Аркадьевич? – посочувствовал Алексей.
– Да ничего. Потихоньку, – промямлил Глебов. И вновь замкнулся.
– Обижены вы на Серебрякова?
– Да, было. Возненавидел, – честно сказал Глебов. – Он виноват. Не Валерка. Валерка что? Шестерка. Одно время хотел сделать бомбу и взорвать его «Сааб» вместе с владельцем, да денег не хватило. За мысли-то не сажают? Так ведь?
– Недоказуемо, – согласился Алексей и вкрадчиво спросил: – Приценялись к бомбе-то?
– Было. Спать не мог по ночам, так ненавидел. А когда узнал, что его убили, так сразу и бессонница прошла. Подумал, Бог шельму метит, нашелся-таки удалец. Серебряков особый талант имел врагов себе наживать. Хорошо, что я взрывчатку тогда не достал. Даже не пытался. Не смотрите так. У меня семья, ребенок. Подождать только надо, а там, может, и до Паши очередь дойдет…
– А при чем здесь Паша? – удивился Леонидов.
– Как же? Своих-то надо беречь. Отстаивать.
– Где вы были вечером двадцать девятого августа?
– Дома.
– А кто это может подтвердить?
– Жена, – пожал плечами Глебов.
– А кто вы по специальности, Борис Аркадьевич? – неожиданно спросил Алексей.
– Я? Инженер. По диплому. Программированием потихоньку занимаюсь. Подрабатываю.
«Значит, мозги работают хорошо», – сделал вывод Алексей. Рановато сбрасывать со счетов Глебова. Рановато.
– С соседями как?
– А что соседи?
– Может, вас кто-нибудь видел в тот вечер? А?