— Вон у тебя жизнь, какая интересная!
— Да что ты говоришь такое?
— Преступления расследуешь…
— Так меня и допускают преступления расследовать! Думаешь, мой Самохвалов другой? Думаешь, он не хочет все решать за обоих, потому что мужчина? Ох, ну и ночка!
— Бывает. Давай-ка, подруга, по рюмочке, -подмигнула Люська.
— В четыре утра?!
— А чем не время? Все равно не уснуть.
— А, давай!
Люська тут же полезла в холодильник.
— А Сергей? — спросила Люба, подумав, что водка — напиток не женский. Так можно и до бытового пьянства докатиться.
— Это надолго, — махнула рукой Люська. — Мне просто надо снова почувствовать себя авантюристкой. Я привыкла жить в вечном поиске.
— Ты и сейчас в поиске, — попыталась Люба утешить подругу.
— В каком? На каком масле лучше жарить котлеты? Давай-ка, Любаша, еще по одной!
…День так и прошел, как начался: скомкано и бестолково. К вечеру Люба только подумала: «Слава богу. Слава богу, что он закончился! Завтра выходной». В десять вечера Стас так и не появился. Люба долго сидела за компьютером, прислушиваясь к звукам на лестничной клетке. Вдруг, да заскрежещет дверь лифта? Должен же он прийти домой ночевать! Домой?
…Baby: вошла в чат! Ура!!! Привет всем, всем, всем!
Винни Пух: Привет, подруга? Как настроение?
Baby: великолепно)))))))!
Винни Пух: А я скучаю. Скуча-ааааааа-ю!
Синяя Борода: аналогично.
Baby: привет! Давненько тебя не было видно!
Сказочник: надо делать паузу в общении.
Синяя Борода: не хотелось бы.
Сказочник: что поделаешь! Иногда возникают проблемы.
Синяя Борода: какого рода?
Baby: с потенцией?
Винни Пух: хочешь проверить?
Синяя Борода: я-то готов, а…
Сказочник: недельку надо подождать.
Baby: неде-еееее-льку! Мужики, тоска с вами! И зачем только лезете к нам в чат?!!!!!!!
«Слава богу, что ты этого не знаешь! — вздохнула Люба. — Значит, они испугались и решили сделать перерыв. Что ж. Надо бы Стасу завтра сказать. Где же он бродит?»
… Машины, машины, машины. Сплошным потоком. То и дело кто-нибудь, нарушая все существующие на свете правила дорожного движения, лихо ныряет из одного ряда в другой, подрезает, обгоняет. Водителей-женщин почти столько же, сколько водителей-мужчин. Сидящий за рулем черного «БМВ» вздыхает:
— Дамочка в крайнем ряду лихо рулит! Ты смотри, что делает? А? Ничего, симпатичная! И молоденькая.
— Как ты отсюда разглядел? — усмехается пассажир.
— Чую. Вот бы ее, а?
— Шеф сказал не дергаться.
— Думаешь, засветились?
— Кто его знает? Машину бросили, это хорошо. А хозяина, который доверенность выписывал, пускай ищут. Его давно уже и след простыл. Все чисто.
— Эх, и эта ничего! Сопля совсем, а? И уже на джипе!
— Этих лучше не трогать вообще. Знаешь, какой там папа?
— Точно папа?
— Или папик. Это кому как в жизни повезло. А наш с тобой товар — дамочки среднего класса. От крутых тачек лучше держаться подальше.
— Нет, ну ты посмотри, что делает? Нарывается, точно!
— Значит, сила за ней. Те, у которых за спиной никого нет, так не борзеют. Оставь. Пусть едет.
— Почему меня так не родили?
— Попроси, чтобы отправили обратно на небо. Может, в следующий раз больше повезет. Родишься у кого надо.
— Иди ты… Сказал, а? На небо! Поживем еще! Что дано, то дано. Ничего, мы свое заработаем! Но, сказать по правде, не терплю этих соплюх за рулем! Учить их надо. Учить…
В субботу утром Люба проснулась оттого, что почувствовала себя прижатой вплотную к стене, к ворсистому колючему ковру. «Ну, разве можно так спать! Пять сантиметров оставил, а сам развалился, как барин! Как только у него со…»
— Совести хватает, — закончила она вслух и тут только сообразила, что Стас все-таки пришел ночевать.
«Во сколько же, интересно, он появился? И ключ нашел! Даже в дверь звонить не стал! Интересно, это потому, что он боялся меня побеспокоить, или до сих пор злится?»
— Совести? Почему совести? — пробормотал Стас, не просыпаясь.
— Ты где был? — вкрадчиво шепнула Люба ему в ухо.
— Там…
— Где там?
— В этом, как его…?
— В ресторане? С женщинами?
— Угу…
— Может, с Ларисой?
— С Ларисой? С какой Ларисой? — глаза у него по-прежнему были закрыты. Даже всхрапнул слегка после этих слов.
— Брюнетка. Антрацитовые глаза. Или это была блондинка?
— Ага…
— Что ага?
— Ага…
— Ты мне изменяешь?
— Ага…
— Ах, вот оно что!
— Показания, данные во сне, судом не учитываются, — сказал Стас совершенно не сонным голосом и открыл синие глаза. — Ну, что, подруга? Поймала?
— Ты где был?!
— Любовь Александровна, вы повторяетесь. Зачем надо было допрашивать меня сонного?
— Говорят, что в такие моменты люди выкладывают чистую правду. Да подвинешься ты, наконец, или нет?
— А граница? Где граница? — тут же стал он нащупывать середину дивана, где были сдвинуты обе подушки.
— Ну и где?
— Как раз там, где кончается мое туловище.
— Твое туловище кончается почти у самой стены, а я вишу в воздухе.
— Висю.
— Безграмотный занудливый тип.
— Любовь моя, вы не правы.
— Значит, ты не сердишься за вчерашнее?
— Сказать по правде, мне давно хочется изолировать тебя от общества в целях его безопасности… Так мы едем сегодня?
— Куда? Ах, да! В городок, где родилась Снежана Варягина!
— Именно. Что у нас на завтрак?
Завтрак Люба готовила под комментарии лучшей подруги:
— Уважаемые телезрители и гости студии! Сегодня мы поговорим о людях с третьей группой крови! Это кровь текла в жилах…
— Не у тебя и не у меня, — сказал Стас, нажимая на кнопку.