Я не курю. Что касается духов, то мой консерватизм в этом вопросе непреодолим. Начиная с девятого класса, когда я начала пользоваться косметикой, мои духи всегда называются одинаково. Они называются «Быть может». И быть может поэтому я так несчастна в личной жизни. Была. До недавнего времени. Если мы вычеркиваем два слагаемых, остается третье. Дорогим у меня было только белье. Эта статья расходов пробивала ощутимую брешь в моем бюджете. Хорошо, что я мало ем. И в еде неприхотлива. Но зато кружевное французское белье на моей высокой фигуре смотрится неплохо. Жаль, что этого никто не может оценить.
Значит, мое белье поразило их воображение. Я отметила это с удовлетворением. Оно хранится отдельно, и не в шкафу. В серванте, в нижнем отделении. Бюстгальтеры и трусики переложены подушечками саше. Его запах называется «зеленый чай». Сами подушечки тоже зеленые. Из атласной ткани. Вот оттуда, из нижнего отделения моего старого серванта (еще бабушкиного), участковый достал странный сверток. Могу поклясться, что никогда раньше я его и в глаза не видела!
Это было нечто, завернутое в обычное кухонное полотенце. Вещь, которая никак не могла оказаться в моем французском белье. Если только я окончательно не сошла с ума. Телефонная трубка все еще была в моей руке, и в ней по-прежнему раздавались долгие гудки. Пока сверток несли к столу, я аккуратно положила ее на рычаг. В душе стало так пусто, словно оттуда ушло все тепло. Ноги похолодели.
Сверток лег на стол, тот, кто руководил обыском, аккуратно, едва касаясь пальцами полотенца, развернул его. Я тупо смотрела на открывшийся взорам предмет, присутствующие в комнате мужчины неотрывно смотрели на меня.
Это был нож. Обычный кухонный нож. То есть не совсем обычный. Потому что он был большой. Таким ножом режут мясо, а если под рукой нет специального молотка, тяжелой рукояткой отбивают куски, пока они не дадут сок. Я и сама так делаю, потому что набор кухонной утвари у меня минимальный. Итак, у ножа было широкое, длинное лезвие с бороздкой и тяжелая рукоять. Как он оказался в моем французском белье? Этот вопрос возник не только у меня, но и у сотрудников милиции.
– Что это, Диана Сергеевна? – спросил старший.
– Это нож.
– Ваш нож? – уточнил он.
– Похоже, что нет. Этого ножа в моем доме раньше не было.
Они с высоким вновь переглянулись. «Ну и нервы!» – сквозь зубы сказал высокий. Или Олег. Так его звали. Я поправила очки. Лезвие ножа было чистым. Равно как и его рукоять. Зато на кухонном полотенце имелись какие-то бурые полосы.
– Разумеется, его протерли, – сказал старший опергруппы. – Уничтожали отпечатки. Но на лезвии и у основания рукояти остались микрочастицы. Биологического вещества. Эксперты с легкостью определят, если этот нож является орудием убийства. Есть еще специальная экспертиза, которая может определить, есть ли на ноже ваш запах, Диана Сергеевна.
Вот тут мне стало смешно! Какой еще запах! Оно же сплошь пропахло саше! Кухонное полотенце, в которое завернут нож! Ваша хваленая экспертиза получит только «зеленый чай»! Ничего у них не выйдет!
Видимо, уловив движение моих губ, высокий спросил:
– Что вас так развеселило, Диана Сергеевна?
– Ничего. Это я так. Нервное.
– Нервы у вас, как канаты. По-прежнему будете утверждать, что все эти вещи видите впервые?
Разумеется, он имел в виду ключи от машины, портмоне и нож. Что мне оставалось делать? Я кивнула:
– Впервые.
Они отнеслись к этому спокойно. Я начала подозревать, что знаю еще не все. Еще один кролик сидит у них в шляпе. Но они не торопятся его вынимать. Остается только догадываться, почему?
– Диана Сергеевна, – официально сказал старший, – по результатам обыска мы вынуждены вас задержать. До выяснения обстоятельств.
– То есть… Как это? Задержать? – испугалась я. – А как же мое свидание?
– Свидание подождет, – отрезал высокий.
– Чего подождет?
– Результатов экспертизы. Посидите пару дней у нас в отделении. Поскольку суббота. В понедельник следователь рассмотрит ваше дело и решит, как с вами поступить. Отпустит либо предъявит обвинение. И изберет меру пресечения. Тогда уже вы перейдете в разряд подследственных.
– В чем? В чем мне предъявят обвинение? – заволновалась я.
– А вы еще не поняли? В убийстве гражданина Северного Максима Александровича!
Тут я почувствовала, что в четвертый раз за день схожу с ума. Это уже было слишком!
– Это какое-то недоразумение! – отчаянно сказала я. – Никого я не убивала!
– Все так говорят.
– Но…
– Собирайтесь. Советуем одеться потеплее.
– А нельзя мне… остаться? Поскольку суббота… – неуверенно сказала я.
– Э, нет! – возразил высокий. – Девушка вы резвая, мужа-детей у вас нет. Того и гляди, кинетесь в бега. Ищи потом ветра в поле!
Я кинула отчаянный взгляд на телефон:
– А позвонить можно?
– Поскольку вы теперь задержанная, то нельзя, – сказал старший. – Собирайтесь.
– Но мне на работу в понедельник!
– Вы что, еще ничего не поняли? Вас подозревают в убийстве! Здесь улик… – он развел руками. – На три уголовных дела хватит!
Сосед по лестничной клетке посмотрел на меня сочувственно. Все это время он молчал, как, впрочем, и дядя Вася, второй понятой. Но взгляд у него был другой. Я бы сказала, пытливый. И запоминающий. Профессиональный. А кем он работает? И где? Я ничего не могла сказать о своем соседе напротив, тем более не хотела при нем одеваться.
Его и дядю Васю все-таки отправили на кухню, но одну меня не оставили. Пришлось одеваться при посторонних. Меня колотила мелкая дрожь. Не понимаю зачем, но я оделась точно так же, как каждое утро на работу. Словно и в самом деле собиралась на работу в офис. Разумеется, все, что со мной происходит, – всего лишь недоразумение, которое в скором времени разрешится!
Я же Дана Кузнецова! И я ни в чем не виновата!
На вешалке в прихожей висело мое пальто. Из плащевой ткани. Новое пальто, которое я купила в начале ноября, конечно же, на рынке. Вы наверняка встречали на улицах подобные пальто. Хит нынешнего осенне-зимнего сезона. О его цвете надо сказать особо. Времена моей туманной юности пришлись на период тотального дефицита товаров. Как промышленных, так и продовольственных. Джинсы, которые тогда можно было купить, сплошь были радикального синего цвета. Густо замешанный ультрамарин. Чтобы придать штанам индивидуальность, мы их «варили».
Рецепт прост: надо опустить джинсы в тазик с водой и насыпать туда же хлорки. Либо отбеливателя. Тазик поставить на плиту и варить штаны несколько часов. То, что получится в результате, называется «варенка». А если каждую штанину завязать на колене узлом, выходит невообразимое. Вверху синее, к середине штанин все светлее и светлее, на коленях почти белое пятно, а внизу краски вновь сгущаются. К чему я все это рассказываю? Да к тому, что мое новое пальто точно такое же! Полагаю, я купила его, поддавшись порыву. Воспоминаниям юности. Только было оно не из синей ткани, а из бордовой, но эффект «варенки» присутствовал. У меня создалось ощущение, что пальто дважды завязали узлом и искупали в кипящей воде с добавлением хлорки. Вверху оно темное, к талии, где завязывается пояс, светлее, потом вновь темная полоса, снова светлая, а низ совсем темный. Представили? У вас богатое воображение! Как и у дизайнеров, работающих на наш вещевой рынок.