Он беспрепятственно покинул квартиру, вышел из дома, сел в машину, немного отъехал, остановился, подождал. «Скорую» добрый хозяин почему-то своим друзьям не вызвал. Видимо, он не так уж их сильно любит. Сергей поехал, какое-то время внимательно наблюдая, нет ли хвоста, потом позвонил Земцову.
— Вот так, — завершил он свой рассказ. — Признание в причастности Сейфулина к гибели Семенова практически есть. Меня пригласили, чтобы убрать, после того как я собрал информацию о конфликте. За мной следили. Более того, раненым — а они испытывают сильную боль, за это ручаюсь, — не вызвали «Скорую». То есть Сейфулин просто скажет, что меня там не было и я все придумал. Этих одноруких ты не найдешь, если даже захочешь. Но разговор записан, более того, я как раз фишку одну приобрел: видеокамера в часах.
— Черт, ты допрыгаешься, — выдал свое беспокойство Земцов. — Грохнуть могли как нечего делать. Я поехал их брать.
— Спасибо, друг, — растроганно сказал Сергей. — Но не нужно пока, прошу тебя. Подстреленные ребята скончаются у тебя в СИЗО якобы от моих выстрелов. Сейфулин завтра же выйдет, причем вместе с тобой. Он — с чистой совестью, ты — в отставку. Давай подождем. Материала однозначно мало. К тому же не мешало бы найти кого-то, кому Сейфулин не нравится. Я имею в виду авторитета, как ты понял.
— Ты уверен, что…
— Уверен. Он понимает, что я уже кому-то сообщил. После этого на мокруху пойдет только полный дятел, а он не полный. Будем считать, это была разведка боем.
— Ладно. Пусть твой клиент пишет заявление о том, что его брата могли убить. Я заведу дело.
— Я скажу Илье. Меня одно смущает, не вписывается в картину: Лиле, их общей жене, кажется, что Андрей жив. Илья говорит, она не может ошибаться.
— Ну ты даешь. Тебя точно не ранили? В голову?
Апрель. Восемь месяцев назад… Офис Марата Сейфулина.
Марат, развалившись в эксклюзивном рабочем кресле с режимом вибромассажа, регулятором спинки и подлокотников, оживленно говорил по телефону. Тема была очень приятная: автомобили с водородным двигателем, достоинства, места, где они лучше и дороже. О деньгах Марат говорил голосом вкрадчивым и чувственным, как о женщинах. Чем крупнее сумма, которая отскакивала от зубов, тем маслянистее становился взгляд. И дело тут не в расчете, скупости или щедрости, — это чистая физиология. Он с удивлением увидел, что массивная дверь кабинета открылась рывком, секретарша пыталась преградить путь Андрею Семенову, тот просто отодвинул ее в сторону, как предмет, влетел в кабинет, по-наглому вырвал телефон из рук Марата и швырнул его в угол.
— Т-т-ты что сделал?! — заикается от потрясения Сейфулин. — С-с-сошел с ума?!
— Я сейчас тебе объясню, кто сошел с ума, — не повышая голоса, говорит Семенов. — Значит, по дружбе — дешевая аренда в центре? Скромно и удобно? Ты, ублюдок, выселяешь с помощью своих подельников детский дом. Детей просто выкинут из Москвы. И никто не узнает куда. Хоть в канаву за МКАДом. А если вдруг захочет кто узнать, там моя фирма. Я пикнуть не успею, как у прокураторы интерес ко мне проснется.
— Что ты такое придумал? Садись, успокойся. Я ж на самом деле по дружбе. Деток вывезут из грязного, загазованного центра в тихое место, на природу, свежий воздух, пленэр…
— Я из башки твоей сейчас сделаю пленэр, — сказал Андрей все тем же ровным голосом. — Директору, которая заявления по инстанциям написала, вчера вечером случайно кто-то голову проломил. ЧМТ, кома. Слушай меня, бандитское отродье! У меня тоже есть люди, которые за меня постоят. Если ты завтра эту подлую затею не переиграешь, тебя будут долго и медленно на тонкие ремешки резать, ты понял?
— Зачем ты так разговариваешь? — Марат все же побледнел. Андрей не числился в первом ряду бизнесменов, но среди людей, которые были вокруг него, встречались и серьезные, при чинах. — Тебе не нравится этот офис, ты получишь любой другой. Какие проблемы? Зачем угрозы?
— Мне от такой падлы ничего не нужно, ты тупой или косишь? Я сказал: детей не вывезут. Ты даешь отбой, если надо, платишь своим подельникам неустойку. А нет — значит, война. Сейчас приятные такие ребята прогуливаются вокруг одного красивого дома, где твой сын в достойном обществе вторые сутки колется, вопит, пузыри пускает (у нас там видеокамеры стоят), а в промежутках ему несовершеннолетних девочек и мальчиков поставляют. Если ты при мне не дашь отбой по всем телефонам, не скажешь, что засветился, не покаешься, ну хотя бы генпрокурору: можешь сказать, что тебя в заблуждение ввели, но обязательно кого-то подставь из своих, так вернее, — если ты этого не сделаешь и я не услышу отмены… Ох, не пожалеют те парнишки твоего сына. Они — вне закона. Да и чего его жалеть: гнилой парень. Ты мне веришь? Я вроде никого никогда не обманывал.
Марат выполнил все условия. Уходя, Андрей взял из угла все еще включенный на разговор мобильник и положил его в карман. Потом повернулся к несостоявшемуся партнеру и плюнул в его сторону. Вышел, громко хлопнув дверью. Марат смотрел в эту дверь белыми от ненависти и страха глазами.
Сергей приехал к Семеновым, как обычно, утром. Илья, впуская его в квартиру, сразу понял, что есть серьезная информация.
— Сережа, — сказал он, вешая его куртку, — может, нам поговорить без Лили? Она на кухне завтрак готовит. Мы можем пройти ко мне в кабинет.
— Я думал об этом. И решил, что лучше с ней. Вы ситуацию видите с разных сторон. Ее мнение тоже важно.
— Понимаю. Пошли.
Лиля взглянула на них внимательно, поздоровалась, поставила перед Сергеем кофе и тарелку с горячими тостами.
— Я думаю, лучше сначала поесть, потом поговорить, — сказала она.
— Если речь обо мне, — уселся за стол Сергей, — то это полминуты, можете засекать время.
Лиля кивнула, не улыбнувшись, Илья достал сигарету. Они сами к еде не притронулись, просто ждали, пока Сергей заговорит.
— Информация такая, — сказал он через полминуты, отодвинув чашку и тарелку. — У Андрея был конфликт с Маратом Сейфулиным из-за аренды помещения, из которого Сейфулин выселял детский дом. Андрей возмутился, серьезно ему угрожал. Тот приостановил выселение. После того, как Андрей исчез, оно все же состоялось. Лиля, вам что-нибудь известно об этом?
— Андрей не посвящал меня в детали своих дел. Но я всегда догадывалась, как все жены, о том, что у него неприятности.
— Сейфулина знаете?
— Да.
— Он сказал, что видел вас мельком.
— Это не совсем так. Мы с Андреем были однажды у него в гостях в загородном особняке. Тогда у них деловые отношения только завязывались, а у нас с Маратом они сразу не сложились. Я просто не сказала об этом Андрею: он бы убил его.
— Приставал?
— Да. Пока все говорили о делах, он предложил мне посмотреть его картинную галерею. «Вам, как известной натурщице, будет интересно». Там действительно висели подлинники. Им там не место. Мне это было неприятно.