Джено закричал так, что едва не сорвал голос. Оскар бешено задергался, и Доротея не смогла удержать его на руках.
Зеркальный поток обволок их и за несколько секунд выплюнул на пол. Один за другим они вновь очутились в аудитории тонкой мысли.
Была глухая ночь. Значит, внутри Гиатуса они провели несколько часов. А в это время Секта Повстанцев разжигала ненависть и строила планы мести.
Доротея приласкала щенка, оставшегося сиротой, но он продолжал скулить. Обессиленная Суоми поцеловала длинные уши собаки.
— Бедный Оскар, — сказал Джено, гладя щенка.
— Я возьму его к себе в комнату. Не хочу возвращать его мисс О'Коннор, — решительно заявила Доротея.
— Да, хорошо. Но она узнает об этом, — заметил Красный Волк.
— Не важно. Тем более что война уже объявлена, — храбро сказал Джено Астор Венти.
— Война? Какая война? — спросила Суоми, совершенно сбитая с толку.
Друзья решили рассказать Суоми о своем путешествии в болота оскурабов и о том, что мадам Крикен была реабилитирована Ятто и создала Новый Союз.
Их договор был очень важен, ведь только объединившись, они могли противостоять восстанию псиофов.
— Идем в наше место. Надо поговорить в безопасности, — прошептал Джено.
— Хорошо. Только, пожалуйста, дайте мне попить. У меня пересохло во рту, — ответила девочка.
Псиофа решила отправиться на первый этаж в аудиторию возвышенной пищи и принести какой-нибудь метафизический напиток.
И пока Джено, Суоми и Красный Волк прятались в служебкабио, Доротея с Оскаром спустилась по лестнице.
Гулкий удар пробил четыре утра.
Когда Доротея проходила перед Противоречивыми Утверждениями, черные рты заговорили:
— Ярость и злобу ты встретишь и справа и слева. Остерегись подниматься обратно. Не стоит. Ты плохо делаешь, что не спишь.
Оскар завертелся, замахал лапами. Псиофа задумалась над словами Утверждений. Она вошла в возвышенную пищу. Квадратные кастрюли, изогнутые поварешки, осколки стекол и черепки фарфора валялись на полу. Казалось, что там промчался торнадо. Побледнев от ужаса, она осмотрела плиты и миски, полные метафизической пищи.
И тут ее осенило: «Мадам Крикен в опасности!»
Так оно и было. Восставшие псиофы совершили акты вандализма в ее любимой кухне, а вскоре собирались наброситься и на нее.
Доротея взяла сосуд с Эпикурейской газировкой, самым подходящим для Суоми энергетическим напитком, и бегом вернулась к лестнице в сопровождении Оскара.
Добравшись до второго этажа, она столкнулась с мисс Баттерфляй О'Коннор.
— Почему ты шатаешься здесь в такое время? — спросила экономка, и ее глаза загорелись, как два костра.
— Мне захотелось пить, — ответила псиофа, демонстрируя сосуд.
— Почему с тобой Оскар? Я уже битый час ищу своих собак. А где остальные? — разъяренно спрашивала экономка.
— Офелия и Оттон мертвы. Это твой проклятый фродер убил их. — Доротея уже не могла сдержать гнев.
Баттерфляй чуть не грохнулась в обморок. Она покачнулась, но все-таки попыталась схватить Оскара.
— Не трогай его. Теперь он мой. И я буду обращаться с ним гораздо лучше, чем ты, — бросила вызов сапиенсе Доротея.
— Что ты говоришь! С ума сошла! Моих собак убили?! — заорала мисс О'Коннор как одержимая.
— Мы с Джено и Аноки вернули Суоми. Мы оказались смелее и способнее тебя. К сожалению, собак постигла худшая участь. — Доротея чувствовала, как кровь бурлит у нее в венах.
Экономка попыталась войти в разум псиофы, чтобы узнать, правду ли она говорит. Будучи опытнейшей сапиенсой, она поставила девочку в трудное положение.
Доротея почувствовала, что у нее вот-вот треснут виски, и обхватила голову руками, смяв тонку.
— Вам не удастся захватить Аркс, — завопила мисс О'Коннор, явно намекая на Джено и мадам Крикен.
Псиофа бросилась бежать вверх по лестнице. Коварная ирландская мудрая преследовала ее.
От испуга Доротея не догадалась воспользоваться головокружителем или телепатией — ей хотелось только скрыться. Добравшись до четвертого этажа, она ринулась в Ложу психо, чтобы воспользоваться Коническим колесом, но вспомнила, что оно сломано. Тогда девочка свернула к комнате видений, преодолев разводной мостик, и оказалась перед большой мозаикой с изображением Рене, которое все больше и больше выцветало. У нее кольнуло в сердце, и она повернулась посмотреть, нет ли Баттерфляй. Ирландская мудрая догоняла ее, а Оскар остался далеко позади.
— Ты пришла в нужное место. Сейчас суммус тебя покарает, — набросилась на нее экономка.
Юная финка едва дышала. Она поняла, что попала в ловушку. Оказавшись у большой золотой жаровни, установленной на золотых драконах, псиофа применила свое магопсихическое мастерство, взметнув высочайшее пламя. Она так сильно закричала, что Ятто фон Цантар распахнул дверь своей комнаты.
— Что происходит? — Суммус одним только взглядом убавил огонь и поспешно направился к псиофе. Он был не один: за ним появился Пило Магический Росток. Они собрались ночью, чтобы поговорить о Секте Повстанцев и прочитать парасферы, полученные в последнее время.
Мисс О'Коннор ткнула в девочку указательным пальцем:
— Она убила двух моих собак. Она опасна!
— Неправда! Это фродер, — возразила Доротея, чувствуя, что ее окружают.
— Фродер? Но где это случилось? — спросил фон Цантар, вытаращив остекленевшие глаза.
Когда псиофа торопливо рассказала, что Суоми спасена, суммус сделал одобрительный жест. Для Ятто это означало шаг к обретению пергаментов. Договор с Крикен еще оставался в силе, несмотря на междоусобную борьбу в Арксе.
Крики разбудили остальных сапиенсов и псиофов. В мгновение ока волшебницы, алхимики, медиумы и шаманы поднялись на четвертый этаж. Противостояние между соратниками мадам Крикен И Сектой Повстанцев отныне стало реальностью. Габору Гаагу не терпелось поднять скандал.
Быстро примчались и Набир Камбиль, Стае Бендатов и Эулалия Страбикасиос. Мадам Крикен поднялась по лестнице последней, заставив расступиться толпу, которая заняла уже и помещения Ложи психо.
Весть о том, что Суоми Лиекко жива и здорова, принесла некоторое облегчение псиофам, но ненависть между двумя группировками осталась.
— Если Доротея говорит правду, тогда пускай приведет нам слепую антею, — выступил Габор.
— Вам не кажется, что вы преувеличиваете со своими подозрениями? — сказала Крикен, решительно выходя вперед. — Вы хотите, чтобы в Арксе воцарилась ненависть? — спросила француженка. Она попробовала охладить страсти, так как прекрасно знала, что скоро будет править в Крепости разума.