– И что же? – спросил Женька.

– Секретная банковская информация, – важно заявила Надька. Ее распирало от гордости, что она в обсуждаемом вопросе осведомлена намного лучше, чем мальчишки. – И тот, у кого диск окажется, станет миллионером.

– Правда, что ли, дядя Жора? – недоверчиво поинтересовался Женька.

– Правда, – вынужден был подтвердить Привольнов.

– А ты откуда знаешь? – ревниво спросил у девчонки Сашка. Он решил, что отец охотнее делится с Надькой секретами, чем с ним.

– Так твой папа участковому рассказывал, а я тогда в отделении милиции сидела, все слышала.

– Послушай, Саша, – вступил в разговор Привольнов. – А где сейчас диск этот?

Мальчишка повернул к отцу голову.

– Как где? У друга моего, Кольки.

Жорик постарался на сей раз не поднимать вокруг интересующего его вопроса ажиотаж.

– Ты хочешь сказать, – произнес он обыденным тоном, – что диск до сих пор находится у твоего приятеля?

– Ну да, – неожиданно заржал Женька, – ты хочешь сказать, что диск, из-за которого можно стать миллионером, спокойно лежит у какого-то Кольки дома?

Без ажиотажа не получилось. Жорик слегка смутился и укорил мальчишку:

– Ну, что ты глупости говоришь. Диском этим еще суметь воспользоваться нужно. – Он снова обратился к сыну: – У Кольки, говоришь?

– Конечно, – развеселился неожиданно и Сашка. – Зачем мне запоротый диск нужен был. Я же не знал тогда, какой он ценный. Выходит, Колька сейчас богач?

– Может быть, – думая о своем, отозвался Привольнов. – Где твой приятель живет?

– Да здесь неподалеку. Вон в том доме, что напротив стоит, – Сашка указал рукой на светившиеся за окном окна соседнего дома. В девятнадцатой квартире.

– Как его фамилия?

– Панин.

Привольнов взял с журнального столика мобильник, подсветил дисплей. Часы на телефоне показывали половину первого. Поздновато для визита. Ладно, завтра сходит.

– Ну, все, дети, отбой! – распорядился он. – Надька в свою комнату, Женька на правый бок, Сашка на левый.

Девчонка встала и нехотя поплелась в соседнюю комнату. Мальчишки заворочались, укладываясь на полу поудобнее. Однако через несколько минут снова зашептались. Жорик уже их не слышал. Он крепко спал.

Попался

На следующий день Жорик проснулся в одиннадцать часов. Сон пошел ему на пользу. Чувствовал себя Привольнов вполне сносно, хотя затылок все еще ныл. Дети дрыхли без задних ног. Привольнов решил их не будить. Он отправился в ванную, побрился, умылся, затем прошел в кухню и позавтракал.

Было половина двенадцатого, когда он, уже готовый к выходу, подошел двери, но вспомнил, что не взял мобильник. Поискал по квартире телефон, однако нигде его не было. «Дети, наверное, ночью баловались, засунули куда-то», – решил он, покинул квартиру и захлопнул за собой дверь.

Выйдя из подъезда, постоял немного под козырьком, соображая, как представится и что скажет родителям Кольки Панина, если те, конечно, окажутся дома.

Квадратная двадцатидвухэтажка свечкой торчала посреди двора, возвышаясь над остальными зданиями помельче. Привольнов, подняв воротник куртки, зашагал к дому.

У подъезда пришлось немного постоять, дождаться, когда кто-нибудь войдет или выйдет, открыв на двери кодовый замок. Вышел мужчина с собакой, и Жорик проскочил внутрь.

В подъезде, в закутке за стеклом, сидела консьержка. Она проводила Привольнова долгим взглядом, однако ничего не сказала. Жорик вызвал лифт и поднялся на пятый этаж. Дверь с номером 19 находилась с правой стороны лестничной площадки. Перед ней была постелена влажная половая тряпка. Чистоплотные хозяева, видимо, здесь живут. Привольнов вытер о тряпку ноги и надавил на кнопку звонка. В квартире в течение нескольких секунд стояла мертвая тишина, потом неожиданно щелкнул замок, и дверь приоткрылась. Никто не спрашивает, зачем пришел, да и хозяев нигде не видно. Волшебство какое-то.

– Хозяева! – Привольнов приоткрыл дверь шире и заглянул в квартиру.

В тот же момент его грубо схватили за плечи и рывком втащили в квартиру. Жорик находился в полусогнутом положении. Он потерял равновесие, влетел в прихожую и, споткнувшись о чью-то заботливо выставленную ногу, растянулся на полу. Тут же его сверху оседлал мужчина, и в ухо Привольнову уперся пистолет. Если бы Жорик знал, что за типы на него нападают, он, может быть, и не стал бы сопротивляться, но в нем сработали выработанные за время службы в спецназе рефлексы. Привольнов крутанулся под человеком, плечом отвел пистолет и с разворота сцепленными в замок руками ударил мужчину по лицу. Того будто ветром сдуло. Он упал на спину, запрокинув голову и подняв вверх ноги. Однако оружия из рук не выпустил. За сотую долю секунды до удара Жорик краем глаза увидел второго стоявшего над ним с пистолетом человека, его растерянное лицо. Тот медлил, не решаясь выстрелить, а Привольнов, продолжая круговое движение, ударил его носком туфли в пах. Любой мужчина легко может представить себе, какую боль испытал парень.

– Уа! – издал он звук, похожий на крик громадного младенца, согнулся и, втянув живот, стал разводить в стороны руки. Создавалось впечатление, будто парень раздувается и вот-вот лопнет.

Жорик лежа впечатал в скулу парня кулак. Тот отлетел к входной приоткрытой двери, захлопнул ее спиной и съехал по ней на пол. Пистолет он выронил, однако взять его с пола Жорик не успел. Второй парень лягнул его в голову с такой силой, что Привольнов, будто танцор брейк-данса, крутанулся на спине на сто восемьдесят градусов и врезался ногами в стенку.

– Только пошевелись, гад, и я размозжу тебе башку! – прошипел парень, целясь из пистолета между задранными ногами в голову Жорика.

Привольнов не стал испытывать судьбу, замер. Парень снова лягнул его, на сей раз под ребра. Вскочил с перекошенным от злобы лицом второй, травмированный между ног парень. Что тут началось! Он подбежал к Жорику и, выкрикивая проклятия, стал наносить ему удары ногами куда придется. Бил со смаком, со знанием дела, выискивая для удара наиболее чувствительные места.

– Козел, идиот! – выкрикивал он время от времени. – Ты же меня чуть без наследников не оставил.

Вскочил второй парень. Он тоже с остервенением, но молча принялся обрабатывать ребра Жорика с противоположной стороны. Привольнов изворачивался как мог, стараясь не подставлять под удары затылок. Убьют же к черту. Жорик не выдержал.

– Ша! – заорал он что было мочи. – Ша, мужики! Сдаюсь! Чего надо-то?!

– Ты кто такой?! – рявкнул парень с пистолетом.

Привольнов рукой отбил летящую в лицо ногу и рявкнул в ответ:

– А вы кто такие?!

– Милиция! – стараясь нагнать на Привольнова страху, продолжал драть горло парень. – Руки! Руки за голову, падла!