Здесь и застали его чуть позже Стил и остальные: Пожар стоял, приковав свой взгляд к мертвому мутанту, и не мог найти ответ на мучивший его немыслимый вопрос: «Это мое будущее?»
Хотя улей Йота был несколько меньше улья Альфа, сошедшие с холмов ледяные гвардейцы выглядели карликами на фоне отбрасываемой им тени. Гигантские размеры улья ввели Михалева в заблуждение, и ему показалось, что отряд подошел к улью гораздо ближе, чем на самом деле. Но чем ближе они подходили, тем больше и дальше казался улей. Даже отсюда ощущалось зловоние фиолетовой плесени, покрывавшей его обледенелые поверхности.
Казалось, улей давно покинули, оставили на произвол судьбы. «Если бы это было так», — подумал Михалев.
В базальтовой внешней стене улья они заметили брешь. Но когда Палинев разглядел в полевой бинокль чьи-то силуэты среди развалин, Стил приказал отряду обойти ее.
Наконец улей перестал увеличиваться в размерах, и все поле зрения Михалева заполнила огромная стена. Ледяные гвардейцы затаились возле нее, стараясь не соприкасаться со зловонным льдом, и Стил повел отряд вдоль ее гладкой черной поверхности. Скоро Михалеву стало ясно, что им прежде всего нужно найти брешь в стене.
Спустя некоторое время полковник жестом приказал всем соблюдать тишину. Как он сказал, они приближаются к цели, хотя Михалев пока еще ничего не видел. Вероятно, аугментика Стила помогла ему рассчитать расстояние до пробоины в стене.
— Мы не знаем, сколько у них часовых на посту, — сказал полковник, — но, как обычно, чтобы поднять тревогу, хватит и одного.
— К счастью, мы еще можем использовать фактор внезапности, — заметил Гавотский. — Если бы кто-то нас заметил, уверен, мы бы уже знали об этом.
— Мы находимся глубоко в тылу противника, — сказал Блонский. — Здесь их часовые могут позволить себе расслабиться и не проявлять особую бдительность. Да и все мы знаем, что слугам Хаоса не хватает самодисциплины.
Кто-то из солдат выразил свое согласие, чуть позже к ним присоединился Михалев. После того, что Блонский говорил о нем прошлой ночью, после множества подозрительных взглядов со стороны других солдат Михалев подумал, что было бы разумно проявлять больше энтузиазма.
— Что нам сейчас нужно, — сказал Гавотский, — так это послать вперед пару солдат, провести разведку и постараться снять часовых, пока они нас не заметили. Пойдут Палинев и еще один.
— Я могу пойти! — воскликнул Пожар и, видя, как недоверчиво смотрит на него Гавотский, добавил: — Это будет разумно, сержант. После Палинева я — самый легкий. Знаю, что вы думаете, что мне помешает повязка, но я к ней уже привык. Одной левой рукой трудно стрелять, но орудовать ножом я могу. Давайте покажу!
По выражению лица Пожара было видно, что он почти отчаялся и буквально умолял взять его в разведку. Гавотский долго оценивающе смотрел на Пожара, затем, прежде чем принять решение, переглянулся со Стилом и коротко кивнул, дав согласие.
Михалев подумал, что сержант делает ошибку. Пожар был слишком нетерпелив для такой работы. Он и добровольцем вызвался потому, что рвался в бой. Гавотский не впервые проявлял снисхождение к молодому солдату. Последнее, что Михалев мог себе позволить сейчас, — усомниться в выборе сержанта.
В данном случае его пессимизм оказался беспочвенным. Не прошло и нескольких минут с тех пор, как Палинев с Пожаром проскользнули в пробоину, а Пожар уже вернулся с улыбкой до ушей и доложил, что четверо еретиков, охранявших проход, уложены. Стил отдал отряду приказ двигаться вперед. Вскоре перед ними появился пролом в черной стене, и они принялись перелезать через развалины.
Там действительно было четыре трупа в черных одеждах. Похоже, культисты резались в карты, когда Палинев и Пожаром на них набросились. Двум еретикам они перерезали глотки. Третий сопротивлялся, и ему сломали шею. Четвертый попытался бежать, но был убит ножом, брошенным в спину.
— Надо спрятать трупы, — сказала Анакора. — Пусть проходящий мимо думает, что часовые дезертировали со своего поста.
Наконец они оказались внутри улья Мангеллана.
И Михалев мрачно отметил, что это место куда опаснее, чем он думал.
Казалось, что снаружи улей Альфа не пострадал. Внутри же все было иначе — не осталось почти ни одного строения без следов отгремевшей войны: мосты взорваны, смотровые площадки разрушены, резервуары для воды уничтожены. В кабине лежавшей вверх дном обгоревшей «Химеры» гнили тела двух стрелков и водителя. Трупы были повсюду: куски человеческих тел устилали улицы и торчали из-под обломков рухнувших зданий. Кое-где встречались остатки баррикад, построенных из подручных средств.
Естественный свет не проникал глубоко в улей, а электрический горел не везде и с перебоями, оставляя между фонарями большие темные пространства. Грэйл вел машину по узким улицам, некогда заполненным людьми. Теперь улицы опустели, поскольку большинство людей погибли, а выжившие присоединились к еретикам и ушли с ними в новый кровавый бой.
Даже сейчас в улье был слышен шум двигателей боевых машин и работающих механизмов. Иногда раздавались и человеческие голоса — безумный смех или душераздирающие крики.
Все это являло собой скорбное зрелище, особенно для солдат, которые еще вчера защищали такой же улей. Разница была лишь в том, что стены улья Альфа разрушены вторжением снаружи, а стены улья Йота уцелели, потому что его постигла гораздо худшая участь — атака изнутри.
Когда Грэйл попытался завести двигатель найденного грузовика, тот взревел, как раненый зверь. Отраженный от стен и потолка неестественный звук был настолько громким, что все чуть не попадали с мест. Гавотский выдал Грэйлу рваный черный плащ, снятый с мертвого культиста, и точно таким же снабдил Баррески, севшего в кабину грузовика рядом с Грэйлом. Никто не хотел даже прикасаться к одежде еретиков, не говоря уже о том, чтобы ее надевать, но пришлось.
— Культист, которого я допрашивал, говорил о Ледяном дворце, — сказал Стил, — цитадели вождя хаоситов. Где этот дворец находится, он не сказал, но понятно то, что это должно быть самое защищенное здание в городе. А это значит, что оно находится в центре и, вероятно, на одном из верхних уровней улья. Прежде чем враг узнает о нашем прибытии, мы должны продвинуться к центру и как можно ближе подойти к цели.
Враги на пути пока не попадалось, лишь в переулках изредка мелькали чьи-то силуэты, и однажды увидели типа в черном плаще, который свалился в водосточную канаву, что-то напевая себе под нос. Но когда грузовик в очередной раз свернул за угол, там оказалось порядка двух десятков культистов.
Похоже, они устроили пирушку на развалинах — кругом валялись пустые бутылки. Сейчас кутеж утих, и большинство его участников лежали пьяные, но, заметив новоприбывших, сразу очухались. Приняв вальхалльцев за своих товарищей, приехавших праздновать победу, пьяные культисты устремились к ним с радостными воплями, окружили грузовик, стали его раскачивать и стучать по бортам.