— Зато теперь ты со спокойной совестью придешь на нашу свадьбу, которая состоится на следующей неделе.
Он наклонился и поцеловал ее в щеку.
— Но я хочу работать. Хочу сделать карьеру.
Элан снова наклонился и на этот раз страстно поцеловал ее в губы. Все ее мысли мигом улетучились и рассеялись, как пыль. Неземное блаженство охватило ее, и она растаяла в его руках, будто воск.
Его руки продолжали ласкать ее, и вскоре она уже задыхалась от удовольствия.
Ей хотелось отдать ему себя полностью, без остатка.
Он еще раз на прощание поцеловал ее.
— Я скоро вернусь, — прошептал он и улыбнулся ей одной из своих самых ослепительных улыбок.
«Моя Сара» — эти слова до сих пор звучали у нее в ушах.
По ее телу разлилась приятная нега, и постепенно сон окутал ее.
Она вскочила с дивана и затрясла головой, пытаясь избавиться от ощущений кошмарного сна.
Ей приснилось, что вся она сплошь покрыта золотой краской, сверкающей на раскаленном воздухе пустыни.
— Как вы прекрасны! — ахали люди, раскрасившие ее.
Ей хотелось крикнуть: «Я не могу дышать!», но слова не шли из ее горла.
Сара не знала, как долго проспала. Она даже не могла вспомнить, какой сегодня день. Ей казалось, что она здесь уже больше трех дней.
Элан вторгся в ее жизнь и окрасил ее в золотистые тона. Все в его доме было роскошным. Так что ей не случайно приснился такой сон.
Сара прошлась по комнате, нога почти не болела, И не было причин оставаться здесь дольше.
Она представила свою будущую жизнь. Праздное существование, предвосхищение всех ее желаний. Но на самом деле ей не хотелось ничего из этого «сладкого» будущего… за исключением самого Элана.
Власть, которую он обрел над ней, пугала ее. Его изощренные ласки, мягкие губы, умелые руки могли доставить ей такое удовольствие, от которого ее ум просто переставал рационально мыслить. Элан всячески баловал ее, исполнял все ее желания, а вот теперь к тому же и оплатил ее долги. И все для того, чтобы… оставить ее в вечном долгу перед собой?
Она не сможет так жить!
Босиком она прошла к прихожей и открыла дверь.
— Элан? — тихонько позвала Сара.
Она сейчас же должна сказать ему, что ее собственная жизнь принадлежит только ей и что она сама хочет принимать нужные ей решения. Иначе она не сможет стать настоящим человеком или хорошей матерью.
— Элан?
Должно быть, он еще не приехал.
Сара вышла через черный ход из дома, чтобы немного пройтись, и увидела… свой велосипед. Вернее, то, что от него осталось.
Она подошла к искореженной груде металла: колеса без шин, перекрученная цепь, согнутый руль. Мурашки покрыли ее кожу, когда она поняла, что это не только последствия несчастного случая.
Она знала, что Элан ненавидел ее велосипед и теперь сломал его. На земле лежали останки последнего символа ее свободы.
— Нет!
Громкий крик непроизвольно вырвался из ее горла, прозвенел над плоской равниной и понесся к отдаленным горам. Но не было никого, кто бы услышал его.
Где ее семья? Где друзья? У нее теперь есть один только Элан. А ведь он никогда не говорил, что любит меня, внезапно поняла Сара.
Да, он хотел, чтобы она была его женой. Но из своего личного опыта она знала, что это совершенно не обязательно означает, что он ее любит.
Когда она надоест ему, у нее не останется ничего и никого. Она окажется в точно такой же ситуации, как и ее покойная мать.
Мне нужно срочно выбраться отсюда, пока не поздно, решила Сара, удивившись, почему раньше она ничего не замечала. Этот брак — золотая клетка и не обещает ей ничего хорошего впереди.
Она вбежала в дом, пронеслась к телефону и вызвала такси. Потом отыскала свой рюкзак, в котором все еще лежали ее бумажник и помятая офисная одежда.
Сара умоляла Бога, чтобы такси приехало до возвращения Элана. Ведь он добровольно ее не отпустит, а у нее не хватит моральных сил покинуть его. Один его нежный взгляд или ласковое слово, и она вновь упадет в его объятия, забыв обо всем на свете.
Ей вдруг припомнилось, как он дрессировал лошадь с кнутом в руке. Вот так же и ее он стремился подчинить своей воле.
«Я кормлю ее, забочусь о ней, даю ей убежище от солнца. Она поймет, что это имеет свою цену, и научится платить за это», — объяснил он потом цель своей дрессировки.
Но цена порой бывает слишком высока.
Слеза скатилась по ее щеке, когда Сара снимала кольцо. Она положила его, колье и браслет на кухонный стол и написала Элану письмо, в котором попыталась быть честной. По крайней мере, он заслужил это. Она написала, что в недалеком будущем постарается обеспечить ему встречи с их ребенком. Но не сразу. Ей нужно время.
Много времени.
Отдаленный гул приближающегося автомобиля заставил ее подбежать к окну.
Слава богу, это приехало такси. Теперь она стала бояться, что не успеет на сегодняшний поезд, отбывающий в Чикаго.
— Пожалуйста, на вокзал.
Она выплатит Элану каждый пенни, который должна ему, независимо от того, сколько на это потребуется времени. Она выкупит дорогую ей свободу.
Сара ни разу не оглянулась назад, на великолепный дом, который мог бы стать и ее домом.
Не думай об этом. Уезжай, повторяла она про себя. Чтобы потом не сожалеть, что осталась в золотой клетке.
Она нервно шагала по платформе, надеясь, что поезд придет прежде, чем она раздумает уехать.
Не думай об Элане! Не думай…
Она хотела поскорее забыть его имя. Но предательская память выхватывала то его темные волосы, то крепкие руки, то ловкие пальцы, которыми он то и дело приглаживал свои непослушные волосы.
Нет!
Наконец поезд прибыл. Сара не плакала. Она была полна решимости осуществить задуманное.
Элан вбежал в дом, чтобы как можно скорее оказаться в объятиях Сары. Он даже не закрыл за собой дверь. Перевод его банковских счетов на совместный счет с Сарой занял намного больше времени, чем он ожидал.
Он тихонько заглянул в комнату. Он не хотел разбудить Сару, если она спит. Но странно: комната оказалась пустой.
— Сара! — крикнул он, и ее имя эхом отдалось от каменных стен.
Куда же она могла запропаститься?
Он поспешил на кухню. Возможно, ей захотелось поесть. Но на кухне ее не было, так же как и в столовой, в гостиной и в спальне…
А что, если ее похитили? Ведь он по всему городу раззвонил об их скором браке, тем самым создав опасность для ее жизни.