Мария Михайловна со вчерашнего дня поздоровела. Слизняк так и сидел на ней, слегка пульсируя и управляя процессами, идущими в организме, и она сразу почувствовала облегчение, летала по дому, словно помолодела лет на двадцать.
Василий Макарович наклонился к Славе и заговорщицки сказал:
– Мне чего матери-то сказать? Что за штуки такие? И когда их снимать?
– Скажите, что это военная разработка, такие лечебные биороботы, сделанные по нанотехнологиям. Очень секретно, мне даже за то, что я их вынес из лаборатории, нагорит! Так что пусть помалкивает. А снимать не надо – как срок выйдет, они сами отвалятся и распадутся. С ними можно и мыться – они воды не боятся. Василь Макарыч, нам ехать надо… Вот что, пойдемте со мной. Мне кое-что вам нужно отдать.
Слава поднялся, заинтригованный Василий Макарович пошел за ним, вышли в прихожую. Пакета с золотом не было, вместо него лежал газетный сверток, на нем записка:
«Слава! Металл забрал. Остальное, что было в пакете – на месте».
Слава развернул сверток и усмехнулся – в общем-то ему было не жалко, ну прихватил бы Коля пачку-другую – ничего бы не случилось. Но все деньги, которые он бросил в пакет, оказались на месте.
Слава на глазах Лериного отца вытащил из карманов деньги, сложил на столик в прихожей. Потом взял пару пачек баксов, пачку евро, три пачки пятитысячных купюр и пару пачек тысячных, остальное завернул и отдал мужчине, который ошеломленно наблюдал за его действиями:
– Заберите все и положите в банк. Под проценты. Можете спокойно жить на эти деньги. Я еще дал Коле – он купит вам квартиру в центре или там, где захотите. Вам надо отсюда уезжать – шпана кругом, а после вчерашнего, боюсь, вас могут выследить. Мы с Лерой, скорее всего, уедем уже сегодня. Постараемся вас навещать, звонить время от времени. Телефон всегда держите включенным. На всякий случай Лера оставит вам свой телефон – если что, позвоните. Или кинете эсэмэску – мы потом прочитаем. Обязательно уезжайте отсюда, Коля в курсе, он вам поможет. Ну что еще… вроде все.
– Слав, а откуда деньги-то? Такие деньжищи, и так просто ты их отдаешь? Вам-то самим нужно!
– Забудьте. У нас все есть. Марию Михайловну успокойте. И вот еще что – Лерин паспорт остался?
– Остался! Настаивали, чтобы мы признали ее мертвой, сдали паспорт, но мать костьми легла, сказала, пока не буду убеждена, что ее косточки сгнили, не признаю мертвой! И как знала! Конечно, сейчас найдем! Куда в наше время без паспорта! – Василий Макарович заторопился и убежал в зал, начал шарить по ящикам, а Слава прошел в комнату следом за ним и предложил:
– Ну что, Лер, нам пора, поехали по делам? Мария Михайловна, Василий Макарович, спасибо вам за прием, за радушие, мне было очень-очень приятно с вами познакомиться. Теперь я знаю, в кого Лера такая молодец! Вся в маму с папой!
Мария Михайловна покраснела от удовольствия, а потом запричитала:
– Как же так?! Так мало побыли? Не погостили? Ну побыли бы еще хоть недельку, а? Мы бы к тете Вере сходили, к дяде Володе! Баба Анна, опять же, скучала по тебе! Ну чего вы так быстро – всего одну ночь!
– А не будешь мешать им по утрам, – ехидно хихикнул Василий Макарович и подмигнул Славе. – Другой раз, ребята, и правда постарайтесь на подольше приехать, ладно? Мы так счастливы, что вы тут… и это… Колька-то расстарался с внучкой, хотелось бы и нам Лериных детишек покачать на коленях! Вы там старайтесь, давайте! – Он ухмыльнулся, а Лера, кинув взгляд на Славу, погрустнела и вздохнула. Потом встала и пошла в свою комнату одеваться.
Вышла она в джинсах, теплой куртке и вязаной шапке. На недоуменный взгляд Славы, пожав плечами, сказала:
– Чихала я на красоту! Я вчера чуть дуба не дала в модельном платье и модельных сапожках! Лучше свое надену.
Слава тоже собрался, натянул ботинки и встал в дверях, прощаясь с гостеприимными Лериными родителями. Пахнущий хмельком Василий Макарович крепко обнял его и свою дочь, расцеловал и подтолкнул к матери:
– Идите, прощайтесь, да не исчезайте надолго! А то она опять заболеет! Вот твой паспорт, держи! Ты так тут и прописана, единственное, что надо – вставить новую фотографию. Могут докопаться. А так все в порядке.
Они попрощались, и пока шли по лестнице вниз, пожилая пара стояла и махала им вслед. И потом, когда шли по улице, увидели, как в окне пятого этажа, в форточке, показалась рука и помахала им вслед. Славе стало тепло на душе, и он улыбнулся – неужто наконец-то он где-то на Земле заимел свой дом, свою семью? Даже не верилось.
Вячеслав достал из кармана небольшой сверток, тряпочку, долго разматывал его, вынул прозрачную полоску, которую вставил себе в ухо. Полоска сразу присосалась, и раздался скрежещущий, как лист металла, голос Наташи:
– Я тебе это припомню, Слава! Свиньи вы, а не люди! Даже говорить с вами не хочу! Рассказывай давай, чего там было?
– Ну… ты же вроде не хочешь разговаривать? И вообще, где – там?
– Ты мозги-то мне не крути! Рассказывай, давай!
Слава ухмыльнулся, достал полоску из уха и протянул Лере – вот тебе Натаха, можешь ей сама рассказывать, чего вам интересно. Я не любитель сплетен. Особенно не желаю разговаривать с ней, когда она в таком настроении!
Свалив на несчастную Леру Натаху с накопившимся запасом яда и стенаний, Слава поймал на дороге такси. Пока договаривался с водителем, за машиной выстроилась целая очередь из трех машин, ожидающих, что они не договорятся. Водитель остановленного таксомотора под таким прессингом не выдержал и скомандовал скорее загружаться, «а то это воронье сейчас в корму въедет!».
Ехать было довольно далеко – в загородный поселок. Там следовало забрать начальника отделения военкомата и потом проехать с ним к областному военкомату, чтобы полазить по базе данных военных пенсионеров.
Поездка не была неприятной или сложной – на улицах города в связи с воскресным днем оказалось довольно пустынно, пробки отсутствовали, иномарка, в которой они ехали, исправно глотала километры, вздымала снежные вихри и похрустывала шипованной резиной на голых участках асфальта, не занесенного снежком. Водитель время от времени поругивал коммунальные службы, поглядывал на улыбающихся, прижавшихся друг к другу молодых симпатичных людей на заднем сиденье, за окном вскоре потянулись заснеженные дачные участки, колхозные поля и скованная льдом речка, на которой у лунок сидели на морозном ветру словно бы примерзшие фанатики-рыбаки. В машине было тепло и уютно, играла негромкая музыка, и даже не хотелось выходить на улицу – так бы ехать и ехать, ощущая под боком тепло родного человека.
Присыпанный снегом домик, грязь, смерзшаяся в ледяные надолбы, водитель ворчит – того и гляди днищем царапнет. Заиндевелое на ветру окно…
– Привет. Виктор? Мы от Николая. Я Слава, а это Лера. Ну что поехали?
– Привет. Может, зайдете, чаю попьете? – Мужчина с красным то ли от ветра, то ли от возлияний широким лицом доброжелательно посмотрел на симпатичную пару.