– Я отлично знаю! – истерично вскрикнул мужчина. – Меня давно уже преследуют! Я все время замечаю, что за мной следят. Когда я выхожу на улицу, кто-нибудь обязательно караулит возле дома и потом крадется следом… Это все время разные люди, но меня им не обмануть… Это заговор! Международный заговор! Он опутал своими сетями все вокруг! А один раз он даже пришел сюда, прямо ко мне! – трагическим шепотом сообщил хозяин квартиры.
– Кто «он»? – осторожно осведомилась Лола, на всякий случай отодвинувшись подальше от своего собеседника.
– Черный человек!
«Господи, – в испуге подумала Лола, – типичный бред!»
Вслух она спросила, стараясь не раздражать его:
– Что еще за черный человек? Вы же говорили, что это разные люди, что их много…
– Он наверняка связан с ними! Просто я видел его вблизи и как следует рассмотрел!
– Что, он был здесь, у вас в квартире? – Лола говорила с Михаилом Степановичем спокойно и серьезно, как будто верила его странным словам.
– Нет, конечно! – Он побагровел от возмущения. – Я не впустил его в квартиру! Я тихо стоял под дверью и смотрел в глазок, разглядел его и смогу опознать в суде!
– Где? – удивленно переспросила Лола.
– В суде! – уверенно повторил Михаил Степанович. – Я отлично его запомнил! Весь в черном, и лицо такое мрачное… Сразу видно, что самый настоящий злодей!
Лола внимательно вгляделась в лицо своего странного собеседника и поняла, что он совершенно ненормальный.
«Разве можно такому верить? У него же настоящая мания преследования!»
Однако она решила попытаться вразумить больного.
– Почему вы решили, что я связана с этими людьми? – тихо спросила она, стараясь глядеть в глаза своему собеседнику. – Я приехала только для того, чтобы задать вам несколько вопросов…
– И кто же вы такая? – насмешливо спросил Михаил Степанович. – Неужели вы скажете правду?
– Конечно, – Лола недоуменно пожала плечами, – почему бы и нет? Я частный детектив, работаю по поручению вдовы Георгия Птичкина Анфисы, пытаюсь выяснить обстоятельства его гибели…
Произнося эти слова, она поняла, что этот странный человек прав: в том, что она ему сказала, действительно было мало правды. То, что она частный детектив, – явное преувеличение, ни у нее, ни у Лени нет и никогда не было соответствующей лицензии; Анфиса Саркисовна очень удивилась бы, узнав, что Лола работает по ее поручению. Только то, что она пытается выяснить причины гибели Птичкина, отчасти было правдой, и то гораздо честнее было бы сказать, что она пытается доказать Леньке, что может и без него чего-то добиться в расследовании.
– Допустим, я вам поверю, – немного помолчав, проговорил хозяин квартиры, – но только допустим… Но почему вас вдруг так заинтересовала та давняя история? Какое отношение она может иметь к смерти Георгия?
– Расскажите, что произошло тогда во Владимире? Может быть, мне удастся найти какую-то связь…
– Ну ладно, – мужчина глубоко вздохнул и провел рукой по лицу, как будто отмахиваясь от наваждения, – слушайте, раз уж вам интересно…
В том далеком году Михаил Степанович, а тогда еще просто Миша, приехал в город Владимир в командировку. Он должен был наладить на одном местном предприятии какой-то суперсовременный (по тем временам, разумеется) станок, изготовленный на ленинградском заводе, где Миша тогда трудился. Конечно, он не ожидал, что в захолустном Владимире его встретят с фанфарами, поселят в номере «люкс» и прикрепят к столовой обкома партии, но то, что он там увидел, даже тогда вызвало у него шок.
Купить в городе какую-то еду было просто невозможно. Даже по сравнению с ленинградскими пустыми магазинами здешние поразили Мишу своей пустотой. Во Владимире даже не было привычных вывесок «Гастроном», продуктовые магазины назывались здесь «Жиры. Маргарин». И это вполне соответствовало действительности – на прилавках лежали только неаппетитные сероватые глыбы кулинарного жира.
Но самым неприятным оказалось то, что в гостинице, куда направили Мишу, совершенно не было мест. Дежурная с рыжей «халой» на голове, поджатыми малиновыми губами и вечно недовольным выражением лица в ответ на вопрос о местах, даже не взглянув на предъявленную Мишей бумагу от завода, раздраженно проговорила:
– Молодой человек, вы читать умеете? Русским же языком написано и очень крупно, на случай если у кого плохое зрение! – И она ткнула толстым как сарделька пальцем в табличку с роковой надписью: «Мест нет».
Табличка была выполнена так солидно и добротно, что вполне могла бы сойти за мемориальную доску.
– А что же мне теперь делать? Я же в командировку приехал!
– Все в командировку! – сурово отрезала дежурная. – Можно подумать, что сюда кто-то просто так приезжает!
Суровой дежурной и в голову не могло прийти, что нормальный человек по собственной воле может приехать в город Владимир с его десятками церквей и яблоневыми садами, полными соловьиного пения и колокольного звона. По ее мнению, люди, не являющиеся местными жителями, могли приехать сюда либо в командировку, либо под вооруженной охраной в печально знаменитый Владимирский централ.
Миша огляделся. В полутемном холле гостиницы в глубоких потертых креслах дремали еще двое молодых мужчин, видимо, уже столкнувшихся с проблемами местного гостеприимства. Тяжело вздохнув, Миша подхватил свой чемодан и устроился в свободном кресле, решив, что как-нибудь с горем пополам перекантуется здесь до утра, а потом снова пойдет на завод и попытается добиться хоть какого-нибудь жилья…
Кое-как устроившись в неудобном кресле, Миша прикрыл глаза и попытался задремать. Но не прошло и десяти минут, как дверь гостиницы распахнулась и на пороге появился новый посетитель. Миша открыл глаза, чтобы разглядеть этого человека. Вновь прибывший оказался жизнерадостным круглолицым бодрячком лет сорока – сорока пяти в очень редком и модном по тем временам кожаном пиджаке, с дорогим красивым чемоданом.
Миша уже предвкушал разочарование, которое постигнет толстячка при виде мемориальной доски с безнадежной надписью: «Мест нет» и то хамство, которое выплеснет на свежего посетителя дежурная, но к его удивлению рыжая мегера проснулась и выглянула из своего окошечка навстречу новому посетителю с радостным возгласом:
– Аркадий Борисович! Давно вас не видала!
– Мария Григорьевна, дорогая, что у вас есть?
– Люксик двухместный вас устроит? – проговорила дежурная вполголоса, но вполне отчетливо.
Миша встрепенулся: то у нее мест нет и не предвидится, а то вдруг возникают двухместные люксы! Кто же такой этот жизнерадостный толстяк, чье появление так ее преобразило?
Но дальнейшие события еще больше поразили Мишу и, можно сказать, разрушили все его сложившиеся представления о мироустройстве. Кругленький Аркадий Борисович озабоченно оглянулся на дремлющих в холле мужчин и негромко спросил: