Развернул карту и сверился с солнцем. Следовало торопиться – оно скатывалось к горизонту. Резко развернувшись, он направился к тому месту, где только что определял стороны света.
Неизвестный за его спиной едва успел прижаться к стволу.
Повернув голову, Ждан стал внимательно, словно при съемке в рапиде, осматривать лес. Снял с плеча «М16» и незаметно повернул предохранитель.
– Черт знает что… – пробормотал через недвижимые губы. – Я трясусь как солдат первого года службы.
Он встал так, как стоял, когда смотрел на солнце.
Да, именно здесь он и стоял… Вот куст с красными, похожими на барбарис, ягодами, за спиной, в полуметре – уродливое дерево…
И он медленно, чтобы не пропустить ничего, поднял голову.
Через мгновение он ее опустил.
– Да нет, это ерунда какая-то…
Он сунул руку в карман, вытянул из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой.
Смотрел он прямо перед собой. В лес.
– Ерунда, быть не может… – когда он бормотал, изо рта его вылетали едва заметные выхлопы табачного дыма.
Идти строго на север. Не сворачивая. Если верить масштабу карты, метров через двести граница квадрата 36–71 совпадет с границей квадрата 36–70. Пловцов там.
Окурок упал на землю. Он вдавил его каблуком.
Теперь он знал, куда идти.
Он шел по лесу, чуть изменив маршрут. Теперь он двигался на северо-восток, вдоль проплешины на высоте. Карта показывает впереди глубокий овраг, а Ждан уже устал спускаться и взбираться на кручи. К черту!
Когда он в очередной раз остановился, чтобы свериться с картой и вытереть со лба пот, слева от него шевельнулась ветка дерева.
Поймав это движение в оглушенном скрежетом птиц лесу, полковник нащупал кобуру на бедре и повернул голову.
А потом отошел в сторону и обошел дерево.
Никого.
«Усталость, больше ничего мной не движет, – думал Ждан. – И мозг по-прежнему отравлен ядами тоннеля. Не помешал бы хороший сон, но это невозможно».
Он так рассуждал, и в мгновения эти его тонко пронизывал неизвестно откуда появившийся страх. Он сначала кольнул кожу под правой лопаткой. Так, наверное, страх вошел в него.
«Я все понимаю, – продолжал думать Ждан, стоя у дерева, – ведь всему есть объяснение, верно?..»
Но объяснений не было, зато пульс приближался к сотне ударов в минуту.
Он еще раз посмотрел на дерево, потом вверх. Нормальное, не черное небо. Рассказывают, что отравившимся небо кажется черным, а солнце – белым. Ничего похожего. Или врут, или он не отравлен.
«Я все понимаю и могу объяснить, кроме одного, – бормотал Ждан, – кроме одного… Почему в отсутствие птиц и ветра качаются ветки? Причем одни качаются, а другие нет?»
Он вспомнил, как Стольников объяснял ему эту истину – бывает, ветку ветром заносит за другую ветку и оставляет в таком положении, а потом, когда ветер стихает, ветка выпрямляется и создается эффект присутствия врага.
– Здесь то же самое, – твердо заявил Ждан. – И хватит, черт возьми, экзальтировать!
Он шел, вытирал кепкой лицо и несколько раз в минуту сверял свой курс с картой.
– Еще метров пятьсот, и я в квадрате тридцать шесть-семьдесят. А там до нужного места рукой подать.
Винтовку он, тем не менее, нес горизонтально земле, загнав в ствол патрон.
Через два часа карта и солнце привели его к тому месту, где Баскаков вывел из окружения группу. Дальше деревьев не было. Но был овраг. Ждан пригляделся, чтобы удостовериться в отсутствии куста держидерева и тряпки на нем. Но ничего похожего не обнаружил.
Выйдя на поляну с высокой, доходящей ему до колен травой, он поднял стреляную гильзу от «борова» и рассмотрел.
– Где-то здесь должна быть сосна высотой с Эмпайр-стейт-билдинг, – пробормотал он. – Но что-то я ее не вижу.
Он ее не видел, потому что находился в трехстах метрах южнее места, где ее обнаружили еще до Пловцова Жулин и Ключников. Ему следовало направиться выше, и уже там в просвете между деревьями увидеть и толстый ствол, и возвышающуюся над лесом крону.
Он стал внимательно разглядывать место, где стоял. Двинувшись вперед, зашел в лес и поднял сплющенный подошвой оранжевый фильтр «Мальборо». Здесь был бой. Ибрагимов поднимался на высоту и выдавливал разведгруппу Стольникова на вершину. Если верить докладам Пловцова, а не верить оснований не было, за этой высотой такой вид, что дух захватывает. Мертвый город. Но не он интересовал сейчас Ждана. Мертвый город – это просто доказательство того, что страна, описываемая пресвитером императору Мануилу, существует. Это не бредни наевшегося мухоморов старца. Страна есть, и имя ей – Другая Чечня! Есть Мертвый город, значит, есть и Источник! Страна – это строения, здания, инфраструктура! Ждан понимал, что должны были сохраниться остатки города, если существует страна, описанная пресвитером. И Пловцов подтвердил эти догадки. Но нужен не Мертвый город, нужен – Источник! Штурман свидетельствовал, что единственным не исследованным им квадратом остается квадрат 36–70. То место, где сейчас и находился он, полковник Ждан. И нужно было во что бы то ни стало найти сосну. Высокую, старую, отличную от всех здесь растущих!
Чтобы избавиться от непроходящего чувства тревоги, Ждан заложил руки за голову и без определенной цели стал бродить меж деревьев. Глядя при этом по сторонам пристально и цепко.
И вдруг из-за дерева, не таясь, вышел человек. В руках он держал снайперскую винтовку Драгунова без оптического прицела. Он смотрел на Ждана спокойно, не моргая. Лицо с характерными для кавказца чертами выглядело каменным. Тяжелые надбровные дуги, нависшие над черными глазами, добавляли невероятной картине происходящего неприятный оттенок.
– Я схожу с ума? – прошептал Ждан.
Но чеченец не был видением. Он сделал шаг вперед и поднял ствол СВД.
Страх исчез. Он это чувствовал. Сердце стало биться ровно, без перебоев…
Тяжело дыша и сбивая с цветов пыльцу, срывая судорожной хваткой листья, обезумевший, бежал Ждан на высоту. Словно зашоренная лошадь, он не видел ничего, кроме дороги перед собой. Только пространство между деревьями, только место поровнее – вот все, что его интересовало… исчезла одышка, он не слышал сердца. Он просто убегал прочь.
Когда деревья стали реже, он укоротил шаг и дал себе отдохнуть. Оглянувшись, он убедился, что погоня отстала. Рухнув на колени, Ждан встал на четвереньки и прижался лбом к земле.
– Мы еще повоюем, суки, – прошептали его губы. – Я всех вас урою…
Когда он выпрямился и, стоя на коленях, оглянулся назад, он еще чувствовал, как кружится голова. Но эта сосна – гигантская, торчащая над лесом ракетой, впилась мощными корнями в землю в десятке метров перед ним.