Горки фруктов и овощей неизвестных видов, стопки лепешек, орехи в прозрачных банках.
А еще носки грубой вязки — теплые из настоящей шерсти, они висели целыми связками, и хозяйка товара хватала всех проходящих за руки и прикладывала к носкам, чтобы показать, насколько они мягкие.
Хирш спокойно выдержал эту процедуру и улыбнулся, а Джек от неожиданности отдернул руку, вызвав смех у какого-то грязного мальчишки.
Были здесь самодельные ботинки, сапоги, сумки и мешочки со шнурочками. И все, кто подбирал себе вещь, не стеснялись ее мять, нюхать и пробовать на зуб.
Несмотря на то, что группа прибыла на базар вскоре после открытия, публики здесь было полно. Люди двигались двумя потоками, и чтобы посмотреть, что разложено на лотках в соседнем ряду, требовалось сначала перебраться в соседний поток, а уж из него вынырнуть к нужному прилавку.
— Ребята, не зевайте, — негромко предупреждал Штоллер, который шагал первым, то и дело оглядываясь с таким видом, будто искал подходящую обновку, но на самом деле высматривал вражеских агентов, которые проторчали в здешнем кабаке всю ночь и теперь имели помятые, угрюмые лица, хорошо заметные на фоне деловой и бодрой публики.
— Да-да, я смотрю, — всякий раз отзывался Джек, дотрагиваясь до пояса, где под курткой была спрятана «девятка». Он замыкал «колонну», а Хирш возвышался посередине и проводил дальнюю разведку: смотрел через головы толпящейся публики — что там впереди.
Когда проходили мимо прилавка с душистыми сушеными кореньями, которые здесь пользовались большой популярностью, Хирша дернула за руку румяная савоярка.
— Привет, — сказал он, улыбаясь.
— А ты чего здесь делаешь? — спросила она, словно они были уже знакомы.
— Дык, это… — Хирш пожал плечами. — За солониной приехали.
— Ну, если что, заходите с дружками в «Лоцию», там поговорим.
— Не вопрос, зайдем, — пообещал Хирш и покосился на Штоллера, но тот, что называется, не отсвечивал, стоял чуть позади лейтенанта и перебирал корешки.
Савоярка повернулась и пошла поперек потока, но пару раз еще обернулась, многозначительно стрельнув глазами.
— Им что, с Тронса нас по телефону описали? — спросил Хирш.
— Они такучей без всякого телефона замечают. Но про телефон, это вполне может быть.
— В каком смысле? — не понял Хирш.
— Пойдем, вон уже мясные ряды начались, сначала закупимся, а потом… потом посмотрим, что делать.
И они двинулись дальше, сквозь шум и крики зазывал, и, обойдя овощной ряд, вышли к мясному, который начинался с живой птицы.
И тут Джек вскрикнул так громко, что Штоллер слегка присел и сунул руку под куртку, успев даже снять «девятку» с предохранителя. Однако никакого нападения не последовало, а Джек, вытянув руки, двинулся к прилавку, заставленному проволочными ящиками, в которых сверху донизу сидели куры самых разных расцветок и пород.
— Это курицы… Это курицы… — повторял Джек, и посетители ярмарки стали расступаться, понимая, что тут не все так просто. — Это настоящие курицы…
Джек подошел совсем близко, но дотронуться до клеток не решался, а кричавшие до этого скандальные птицы вдруг замолчали и стали таращиться на странного посетителя, нервно подрагивая красными гребнями.
— Вам на суп, господин военный, или вы породу ищите? — поинтересовался торговец в фартуке из мешковины, запачканном куриным пометом.
— Я… Я даже не знаю… — признался Джек, смахивая со лба пот. — Это так неожиданно.
Штоллер приблизился к Хиршу и сдавленным шепотом спросил:
— Что происходит?
— Куры… — таким же шепотом ответил тот. — Куры это его особый пункт.
— Что значит пункт? — прошипел Штоллер, оглядываясь и держа руку на поясе — поближе к пистолету.
— Он всегда мечтал их увидеть.
— Он что, ни разу кур не видел?
— Только на картинке. Раньше он даже собирал их модели из чего попало и зачитывался журналами по птицеводству.
И видя, как исказилось лицо Штоллера, добавил:
— Я понимаю, что это выглядит неправдоподобно, однако это так. Я попробую его отвлечь.
С этими словами Хирш подошел к Джеку и сказал:
— Нам пора идти, приятель. Хочешь купить какую-нибудь из них?
— Нет… Я не посмею.
— Ну тогда пойдем, позже мы еще вернемся и ты сделаешь свой выбор.
— Правда? Мы вернемся?
— Ну, если не сюда, так в другое куриное место. Обещаю тебе.
Хирш плотно прихватил Джека за локоть и потащил прочь.
— Вон те полосатые — порода «кузимец», а красненький петушок породы «франшу»! — напоследок прокричал Джек, и продавец кур восторженно покачал головой.
— Вы видели? Вы видели, какой знаток? — обратился он к проходившей мимо публике.
— Перепил солдатик, вот и шумит, — предположил какой-то старик в мешковатом пиджаке.
— Нет, он не перепил, — покачал головой торговец, с сожалением глядя вслед военному. — Это настоящий знаток. Настоящий.
Очнулся Джек только возле свиного ряда, где висели чудесные окорока, большие куски шпика с красным и черным перцем, а также подвяленные ребрышки, издававшие густой чесночный аромат.
Торговля здесь шла хорошо, и продавцы лихо работали длинными ножами, рассекая куски нежной ветчины и желтоватого, обваленного в черном перце, шпика.
— Здравствуйте, господа военные! — поприветствовал гостей улыбчивый савояр без двух передних зубов. — Возьмете на пробу? Пожалуйста, у нас жадничать не принято, даже если ничего не купите, мы не обидимся!..
Хирш тотчас схватил ломтик ветчины и сунул Джеку в рот, а тот автоматически принялся пережевывать.
— Ну как? — спросил торговец, глядя на слегка заторможенного Джека.
— Ну как тебе? — толкнул его в бок Хирш.
— Вкусно, — кивнул Джек и более осмысленно оглядел прилавок. — Давайте здесь что-нибудь возьмем.
— Хорошо, — согласился Штоллер. — Давай, хозяин, бери мешок и складывай туда вот этот окорок, еще этот и еще вон те два куска шпика.
— Отличный выбор, господа! — обрадовался торговец, и ему бросился помогать коллега. Вдвоем они сложили в мешок запрошенный товар и подали Штоллеру, а тот переадресовал его Хиршу и стал расплачиваться.
— И вот еще это от нас — в подарок, — сказал довольный сделкой торговец и подал Джеку большой круг копченой колбасы.
— Спасибо, — поблагодарил тот и понюхал подарок.
— Уходим, — напряженно произнес Штоллер и пошел через толпу наискось, а за ним с мешком на плече зашагал Хирш. По их поведению Джек понял, что обстановка обострилась, однако посмотреть поверх голов он не имел возможности и только семенил за Хиршем, то и дело оглядываясь и поправляя сползающий пистолет.