Творить? О чем это он?
— Ну, это даже хорошо, я сам живу по принципу — меня не трогают, я тоже не трогаю. Но вот скажи, почему на руднике я еще не встретил ни одного агрессивного взгляда? — спросил я, показывая на прошедшего мимо нас гнома, весело подмигнувшего Карту. — Такое ощущение, что люди здесь — не преступники, а простые работники, которые вкалывают по найму и в скором времени поедут домой, усядутся в мягкое кресло, достанут холодного пива и будут. Черт, замечтался. Но все равно — так не бывает! Это хоть и виртуальность, но люди-то тут реальные, все преступники, а смотрят на тебя, как бабочки на цветки — заинтересованно и чуть ли не восторженно. Я в реальности таких взглядов не видел, а тут, как ни крути, зона. В чем дело?
— А ты молодец, сразу заметил важное! — отметил Карт, становясь в конец очереди, стоящей, скорее всего, за едой.
— Вот смотри, это Альтариониус, или просто Альт, — хлопнул он по плечу впередистоящего человека. — Привет, Альт, еще не купил зеленой краски для полотна?
Обернувшись, Альт, несмотря на такое фамильярное обращение, не стал выяснять отношения, а радостно улыбнулся.
— О, привет, Карт! Нет, еще не купил. Стоит она, зараза, почти пять золотых, а у меня чуть больше трех. Тут как не горбаться, но за день больше десяти серебряных заработать не получается, так что только через пару недель начальник получит новую картину. Черт, у меня уже руки чешутся ее дописать, скоро уже ломка будет, если срочно не завершу работу! И как я к Райну только не подкатывал — и подарить просил, и скидку хотел получить, и пытался разжалобить, говоря, что мне до пятого уровня Художника не хватает всего лишь десять процентов — уперся гном. Правду говорят, что как только разговор заходит про деньги, к гномам соваться не следует. А вы, молодой человек, какой специальностью обладаете?
И тут до меня наконец-то дошло. И роскошные апартаменты администрации, и отсутствие злобных взглядов заключенных (не могут творческие люди так смотреть на других), и слова Карта о том, что у нас «уникальный рудник и сюда кого попало не посылают». Я попал на рудник мастеров: тех, кому при объявлении наказания дали профессию. Поэтому тут так тихо, поэтому ко мне вполне дружелюбно относится Карт и охотно общается Альт — если десяток лет творить, то волей-неволей отметаешь от себя весь негатив. Получается не рудник, а какая-то зона реабилитации и перевоспитания для заключенных. Вот это я попал!
— Ювелир, — растерянно пробормотал я, смотря на заключенных уже другим взглядом. На руднике находилось около двух сотен живых существ — люди, гномы и даже один орк. Как говорил Райн, здесь есть Скульпторы, Стекольщики, даже Резчик по дереву. Резчиком являлся, скорее всего, орк, стоявший в очереди недалеко от нас и задумчиво крутивший в руках какую-то деревяшку.
— О! Довольно редкая у тебя специальность! — обрадованно воскликнул Карт. — На моей памяти у нас Ювелиров еще не было! Мой тебе совет, парень — и не смотри на меня так искоса, я тебе плохого не посоветую, — вкалывай как черт, забудь про усталость, но делай сверх нормы. Твоя задача — заработать денег и открыть себе основную специальность. Ну а уж когда уровень навыка своей специальности повысишь, то… Нет, не буду тебе говорить, сам узнаешь. Кстати, чем больше чего-либо создаешь, тем больше денег, а чем больше денег — тем жить здесь проще. Верно, Альт?
Альт согласно закивал головой.
— А ты кто? У тебя какая специализация? — спросил я Карта, уже мысленно зачисляя его в Скульпторы.
К моему удивлению, Карт промолчал, затем помрачнел, а после и вовсе отвернулся и стал рассматривать горную вершину вдали. Он там что, дракона увидел? Или я спросил что-то неприятное?
— Над Картом наши законники поиздевались сполна. У него специальность еще более редкая, чем твоя; он Стукач, — ответил за него Альт. — Карт не стал тебе рассказывать, тогда я расскажу. Понимаешь, чем выше уровень нашей основной специальности, тем больше мы получаем… не знаю, как это объяснить, удовольствия, что ли. Удовлетворения. Поэтому все на руднике стараются прокачиваться. Все, кроме Карта. Чтобы начать качаться, ему нужно начать стучать на нас начальнику лагеря. С учетом того, что у Карта за десять лет отсидки уровень Стукача равен нулю, ты понимаешь, как часто он это делает. Когда прокачаешь свою Ювелирку хотя бы до первого уровня, то поймешь, чего он лишился.
— Извини, Карт, не знал, — растерянно пробормотал я.
— Да ладно, я уже привык. Зато у меня уже восемнадцатый уровень Болтливости: представляешь, есть такая характеристика. Вот с помощью него и держусь. Кстати, общаясь сегодня с тобой, поднял его на полпроцента, а толком мы еще даже не разговаривали. Так что от меня ты в ближайшее время не отделаешься.
Теперь понятен интерес Карта ко мне. А я-то, наивный, подумал, что тут везде доброта и взаимовыручка. Куда там — сплошная меркантильность и товарно-денежные отношения.
Незаметно за разговором мы подошли к месту раздачи еды. Когда я только прибыл сюда, то его не заметил, так как оно располагалось сразу за кузней, возле одного из проходов на рудник. Да и само место раздачи трудно было назвать местом — стоящий на земле метровый чан, из которого один из стражников черпаком накладывал еду. Вот и все «место». Никаких костров, палаток, навесов или еще чего-то. Чистые тарелки огромной кучей валялись перед чаном прямо на земле, заключенные брали по одной и подходили за своей порцией. Ложки на веревочке были привязаны к каждой тарелке. Прямо детская погремушка получилась. А куда грязную посуду сдавать? В обозримом пространстве я не видел места сбора. Ладно, посмотрю, что Карт будет делать с тарелкой, и повторю его действия.
Когда мне отдали тарелку с едой, первое, что подумал я, взглянув на нее, это то, что я есть ЭТО не буду. Никогда. Назвать едой то, что протягивал мне надсмотрщик, нельзя было никак — мутная однородная масса бледно-зеленого цвета, неспешно пузырящаяся. Несмотря на то что выглядела еда жидкой, она не растекалась, застыв уродливой массой в миске. Хорошо хоть запаха от нее совсем не было, а то меня бы вырвало прямо на месте.
— Бери и проваливай, — с ухмылкой проговорил надсмотрщик, видя мое вытянувшееся лицо. — Тут тебе не курорт: либо жри кашу, либо дохни от голода. Ну? — еще раз протянул он мне миску.
Взяв ее, я отошел в сторону и огляделся. К моему удивлению, все заключенные спокойно ели, не обращая никакого внимания на внешний вид еды. Либо от безысходности они уже привыкли к такому, либо я ничего не понимаю, растерянно подумал я. Вот он, выбор — засунуть свою брезгливость куда подальше и съесть ЭТО, либо насладиться незабываемым процессом переваривания желудком самого себя. Сволочи все-таки эти разработчики!
Что странно: играя Охотником, я никогда не замечал, что без еды персонажу становилось плохо. Если долго не есть, то с течением времени становишься вялым, менее подвижным, опыт идет не так быстро, но никаких катастрофических последствий не было. А про то, что желудок мог сам себя переварить, я даже и в страшном сне представить себе не мог. Опять недокументированная особенность заключения? Или обычные игроки играют в упрощенном режиме, а тут крутой хардкор? А может, все, что мне наговорили — блеф и ничего со мной не произойдет? Голова стала раскалываться от такого буйства мыслей. Сейчас можно пожалеть, что я не успел уточнить этот момент, когда готовился к заключению.