И той же стремительной походкой отправился на свой корабль.
– Здравствуйте, – Флейшман выдвинулся вперед и не без иронии поздоровался с капитаном. – А я вас тоже помню. Вас же зовут Ван Стратен?
– Дьявол! – Ван Стратен с силой ударил кулаком о фальшборт.
Других слов в данный момент у него не было. Зато эмоций – хоть отбавляй!
Отвалить от приза удалось столь же аккуратно, как перед тем пристать к нему. Захват был осуществлен быстро, если не сказать – мгновенно. На остальных голландских кораблях еще не успели предпринять никаких мер, и Командор хотел воспользоваться растерянностью противников.
Все было давно готово. Даже орудия были заранее заряжены, а откинуть пушечные порты – дело секундное.
Маневрирование под парусами – сложнейшая наука. Корабль зависит от ветра, и многое из желаемого выполнить просто невозможно. Например, развернуться и броситься на врага.
Любой поворот, любое движение требует от капитана немалого умения и особого чутья, а от команды – слаженности и четкости в выполнении приказов.
Лишь небольшая часть моряков проделала с Командором лихие походы по Карибскому морю. Зато какие это были люди! Лучший из канониров Гранье, виртуоз-рулевой Кузьмин, ближайшие помощники и сподвижники. Все, кроме Ардылова и Петровича.
Да и тех пришлось уговаривать, чтобы остались на берегу.
Остальную и основную часть команды Сергей набирал лично, не полагаясь на вербовщиков и прочих поставщиков матросской силы. Благо, отголоски флибустьерской славы докатились даже до Европы, и от желающих испытать свое счастье под командой знаменитого Командора отбою не было.
Результат не заставил себя ждать. «Глостер» послушно сбавил ход, и шедший вторым голландский купец сам стал накатываться на поджидающий его капер.
– Жан-Жак! Дай ему под нос! – выкрикнул Командор.
В то же мгновение рявкнуло орудие. Густой клуб дыма завис над морем, и ядро вздыбило воду в опасной близости от форштевня голландского корабля.
Намек был понятен и доходчив. Уставившиеся чужие пушечные жерла и команды собственного шкипера заставили матросов проворно убрать паруса.
На этот раз сходиться борт к борту Кабанов не стал. Абордажная партия проворно погрузилась в два баркаса. С «Глостера» лишь проследили, как шлюпки быстро пристали к купеческому судну, и новая команда во главе с Ярцевым проворно вскарабкалась на палубу тяжело груженного приза.
– Два есть. Теперь остались сущие мелочи, – Кабанов посмотрел на торопящийся фрегат.
По логике, начать следовало именно с него. Однако, пока идет схватка, охраняемые обязательно предприняли бы попытку к бегству. Если же им хватило ума, то еще и разбежались бы в разные стороны. Гоняйся за ними потом поблизости от чужих берегов! А так – добыча уже захвачена.
Фрегат… Что ж, пусть попробует вырвать то, что сам же упустил. Раньше надо было думать, раньше!
Ветер был у голландца, следовательно, и положение у него считалось выгоднее. Он мог бы диктовать дистанцию, взаимное расположение, сам характер боя.
– Ну, куда он прет? Шел бы своей дорогой! – с некоторой бравадой заявил Калинин.
– Он бы шел, да ветер несет прямо к нам! – громко, под общий смех, отозвался Ширяев.
С Григорием все было понятно. Он в детстве грезил флибустьерами, мечтал о схватках на море, да и срочную провел в боях под командой тогда еще лейтенанта Кабанова. Но и остальные возмужали за последние годы, и теперь их уже не страшило ничто.
Смерть – всего лишь некая данность, избежать которую невозможно. Так стоит ли бояться ее?
– Женья! Давай нашу! – выкрикнул по-русски Жан-Жак.
Кротких коснулся гитарных струн, и над «Глостером» зазвучала еще не сложенная песня.
Четыре года рыскал в море наш корсар.
В боях и штормах не поблекло наше знамя.
Мы научились штопать паруса
И закрывать пробоины телами…
Жаль, что нельзя было поднять привычный флаг с ухмыляющейся кабаньей мордой. По законам капер в бою должен выступать под знаменем страны, выдавшей патент. В отличие, скажем, от обычных пиратов.
Голландцы шли, забирая несколько вправо, явно готовясь к артиллерийской дуэли.
«Глостер» намеренно шел медленно, позволяя противнику приблизиться. Оба захваченных купца уже повернули к французским берегам, однако путь предстоял не очень близкий, и голландский фрегат был явным препятствием на дороге.
Голландец вышел на траверз капера, и Командор верно подгадал момент:
– К повороту!
Не зря он весь поход тренировал команду. Люди работали слаженно, не задумываясь над последовательностью тщательно отрепетированных действий. «Глостер» проворно отвернулся от противника, встал к нему кормой, и грянувший залп большей частью лишь вспенил воду по бортам. Два или три ядра ударили по юту, однако назвать повреждения большими не смог бы самый заядлый пессимист.
– Право на борт! Атакуем!
Капер, не теряя ни секунды, развернулся и пошел наперерез противнику. Там торопливо пытались перезарядить орудия. Однако процесс это долгий, а расстояние уменьшалось быстро.
В какой-то момент могло показаться, что Командор решил таранить незадачливого охранника. Но вот «Глостер» стал разворачиваться, оказался к противнику бортом.
– Пали!
Орудия дружно выстрелили практически в упор. Нижняя палуба – ядрами, верхняя – картечью. Голландцы еще не успели опомниться, когда в клубах порохового дыма на них навалился каперский фрегат. На этот раз касание кораблей было жестковато.
Такелаж перепутался, рухнул обломок реи, но все это было пустяком по сравнению с обрушившимся на палубу гранатным дождем.
Черный порох – вещь достаточно слабая. Убойной силы у гранат почти нет. Зато грохот взрывов, вспышки, дым ошеломили, заставили людей потерять головы. Напрасно голландский капитан крутил трещотку, традиционный на флоте сигнал «К абордажу!». Большинство матросов просто не слышали его, а те, кто слышал, не смогли понять, что он обозначает.
– На абордаж! – В отличие от голландцев, команду Кабанова французы расслышали и выполнили ее.
Они к этому готовились…
Ширяев перепрыгнул на вражескую палубу одним из первых, опередив даже Командора.
Редкий противник попытался оказать сопротивление. Даже оружие схватил едва ли один из пяти.
– Гриша, Костя, люки! – Крик Командора напомнил о главной задаче ближайших помощников.
Фрегат – корабль двухпалубный. Довольно много моряков во время боя находится внизу у орудий, и требовалось не позволить им выйти наверх, пока не погашено сопротивление.