– Комиссар? Какого… Дайте лейтенанта.
– Это ни к чему, Глен. Лейтенант передал командование вашим отделением мне. Не слишком охотно, но… Пришлось воспользоваться своим статусом. Замечательно, что в армии еще остались люди, имеющие понятие о субординации.
– Так запрос на санитарный вертолет приняли вы? – спросил Глеб, изо всех сил стараясь подавить рвущийся наружу мат.
– Я.
– И где он?
– На базе, разумеется.
– Разумеется?! Да что за херню вы порете, Комиссар?! У нас трое тяжелораненых! Немедленно передайте запрос в штаб!
Находящиеся поблизости штурмовики и оба Брата обернулись, привлеченные услышанным.
– Не нужно орать на меня, ефрейтор Глен, – с леденящим спокойствием произнес Симагин. – У каждого своя работа. Вы и ваш маленький отряд должны показать все, на что способны, а я должен обеспечить вам такую возможность.
– Что все это значит?! – проскрежетал Глеб, задыхаясь от бессильной ярости.
– Похоже, сука особист решил взять реванш, – озвучил гипотезу Колосс.
– Это значит, – продолжил Симагин, – что вам предстоит действовать автономно. Ну, как при заброске в глубокий вражеский тыл. Так это называется? Кстати, согласно последним разведданным, в вашу сторону направляется около сотни боевиков. Советую не терять времени на разговоры.
– Вы свихнулись.
– Ну точно. Пиздец ублюдку, – вынес приговор Талос.
– Я делаю свою работу, – с нарочитой серьезностью заявил Комиссар. – Делайте свою как следует, и все будет хорошо.
– Сделаю, – заверил Глеб. – И вернусь. Конец связи, – после чего обратился к бойцам: – Вертолета не будет, поддержки не будет, на подходе около сотни черномазых. Занять позиции для круговой обороны.
На мгновение все замерли, молча глядя на Глеба, но уже в следующую секунду так же молча взялись за дело. Без вопросов, без возмущений, четко и слаженно, как всех их учили. Поднявшись по наполовину расчищенной лестнице, звено один развернуло треногу с единым пулеметом, звенья три и четыре распределились по верхнему этажу и приводили в боевое положение имеющиеся реактивные огнеметы. Братья и Глеб вместе со вторым звеном остались внизу, заняв позиции у окон. «Химера» Преклова ждала неприятелей снаружи, укрывшись за остатками стены.
Время шло, а скопище лачуг вокруг крепости с гарнизоном из шестнадцати человек и двух Старших Братьев оставалось безлюдно. Пока…
– Движение на одиннадцать, – ожила молчащая частота.
– Две цели на час, – присоединился к первому голосу второй. – Три цели… пять.
– Ждем, – скомандовал Глеб.
– Машина и пять целей на семь часов.
– Около десяти целей на пять тридцать.
– Ждем.
Глеб заметил, как находящийся справа от него Талос инстинктивно, словно зверь, сгруппировался, едва сдерживаясь, чтобы не ринуться в атаку.
– Еще одна машина, третья!
– Дьявол! Они везде.
– Ждите. По моему сигналу шквальный огонь изо всех стволов десять секунд, – приказал Глеб, наблюдая за множащимися среди лачуг чернокожими фигурами. – После этого звено два нуля один покидает укрытие. Талос – восток…
– Да-а, – прорычал Брат.
– …Колосс – запад, Преклов, держишь тыл. Я беру север. Не удаляться от опорного пункта дальше чем на пятьдесят метров. Убивать всех. Отделение, огонь!
Сверху один за другим ухнули восемь огнеметов. Несколько лачуг в секторе ответственности Глеба превратились в пыль, смятые термобарическими зарядами «Вакуум-М». Очутившихся в зоне поражения чернокожих «счастливчиков» разорвало избыточным давлением, словно прошитые пулей перезрелые тыквы. Чуть поодаль хлопнул «Ад». Похожий на фейерверк взрыв моментально воспламенил убогие прокаленные солнцем постройки в радиусе двадцати метров. Облитые огнесмесью неприятели бросались на землю в надежде сбить огонь и катались, вереща от боли, пока липкий, не поддающийся тушению состав прожигал их мясо, кости и внутрен-ности.
Глеб, не отпуская гашетки, водил картечницей, словно фонарем, ловя в смертоносный луч стали опешивших от столь горячего приема гостей. Колосс, стоя в дверном проеме, резал очередью наступающих, не обращая внимания на мнимые преграды из фанерных стен и жестяных автомобильных остовов. Справа ему вторил курсовой пулемет «Химеры», чей боекомплект позволял не стесняться при выборе темпа стрельбы. Плотная свинцово-вольфрамовая нить разделяла тела надвое, отсекала головы, руки, ноги… Талос демонстрировал чудеса ловкости, ухитряясь стрелять из гранатомета во время смены магазинов и заряжать гранатомет во время стрельбы из автомата. При этом выстрелы ложились в цель, а неразлучные пары пуль исправно делали отверстия в обтянутом черной кожей мясе.
Десять секунд истекли, обозначившись сменой шквального огня штурмовиков на рваный темп прицельных очередей.
– Звено, в атаку! – скомандовал Глеб и бросился вон из здания.
Группа из шести боевиков, укрывшаяся за шлакоблочной стеной, стала первой в списке жертв безумного рейда. Очередь картечи смешала серый камень с плотью. Два изорванных трупа упали где стояли, предварительно усеяв пространство позади себя кровавыми ошметками. Четверо уцелевших бросились в разные стороны. Но далеко им уйти не удалось. Ближайшего Глеб убил одним ударом. Крупный черный мужик под центнер весом. Сжатая механическая кисть врезалась ему в левую скулу. Половина лица и часть скальпа с осколками костей черепа остались на кулаке. Кровь из ополовиненной головы отлетающего в сторону трупа брызнула на забрало. Мир окрасился алым. И в этот момент что-то изменилось. Глеба захлестнула волна горячей покалывающей дрожи. Он схватил еще не коснувшееся земли тело за руку и швырнул вслед удирающему негру, одновременно посылая очередь в спины двух беглецов, рванувших направо. Сбитый с ног нигериец растянулся в пыли. Не раздумывая ни секунды, Глеб в два прыжка настиг жертву и впечатал ее ногой в землю. Удар оказался настолько силен, что дышавшее мгновение назад тело переломилось в районе поясницы и выгнулось, заглубленное в грунт сантиметров на десять. Изо рта фонтаном ударила кровь, смешанная с содержимым внутренностей. Приятное покалывание усилилось.
«Хорошо, – промелькнуло в голове Глеба. – Дьявол! Как хорошо!»
Получив несколько пуль в броню, он развернулся и, увидев впереди троих неприятелей, ринулся к ним.
Первый стрелок, попытавшийся скрыться с места конфликта, грохнулся оземь, смертельно удивленный тем, что вместо ног у него теперь лохмотья мяса на расколотых костях. Второй умер, так и не поняв этого. Кучная осыпь картечи начисто снесла ему голову, а тело еще несколько секунд продолжало стоять на ногах, поливая автоматным огнем синее до рези в глазах небо. Третий пустился наутек, петляя, в надежде уйти от дымящегося ствола картечницы. Но Глеба стрельба больше не интересовала. Удовольствие от дистанционного убийства меркло в сравнении с контактом врукопашную. Он ломился напролом, разнося хлипкие домишки, размазывая по земле трупы, видя перед собой обезумевшую от ужаса добычу.