— Опоздали на один день, и не хватило одного доллара, так?
Томпсон кивнул.
— Совершенно верно. Я бы с огромным удовольствием упрятал Строкова в камеру предварительного содержания в тюрьме «Олд бейли», но рыбке удалось уплыть. Французы следили за Строковым в международном аэропорту имени де Голля, но он не покидал территорию международного терминала, где ни с кем не обмолвился ни словом. Мерзавец нисколько не раскаивался в содеянном. Полагаю, для него убить человека было все равно, что нарубить дров для камина, — закончил свой рассказ бывший полицейский.
— Да. Это в кино Джеймс Бонд, расправившись с очередным врагом, выпивает водку с мартини — «смешать, но не взбалтывать». На самом деле лишить человека жизни совсем непросто.
— Вина Маркова заключалась только в том, что он принимал участие в передачах иностранного вещания Би-би-си, — сказал Ник, крепче сжимая рулевое колесо. — Наверное, кому-то в Софии очень не понравилось то, что он говорил.
— Те, кто обитает по ту сторону «железного занавеса», не слишком-то жалуют свободу слова, — напомнил Райан.
— Треклятые варвары. И вот теперь этот сукин сын собирается убить папу римского? Я сам не католик, но папа — слуга господа, и, насколько мне кажется, человек неплохой. Знаете, даже самый жестокий преступник хорошенько подумает, прежде чем поднять руку на священнослужителя.
— Да, я знаю. Никто не хочет гневить господа. Но, Ник, эти люди не верят в бога.
— Их счастье, что я не господь бог.
— Да, как было бы хорошо обладать силой полностью очистить мир от зла. Вся беда состоит в том, что, по убеждению хозяев Строкова, именно этим они и занимаются.
— Вот почему мы живем по законам, Джек, — да, знаю, эти люди сотворили для себя свои собственные законы.
— В этом-то вся беда, — согласился Райан.
Как раз в этот момент они подъехали к Чатэму.
— Какое милое местечко, — заметил Томпсон, поднимаясь по центральной улице.
— Неплохой район, — согласился Райан. — Моей Кэти здесь очень нравится. Я сам предпочел бы поселиться ближе к Лондону, но она… в общем, настояла на своем.
— Женщинам всегда удается добиться своего, — усмехнулся Томпсон, сворачивая направо на Фристоу-Вей, а затем налево в Гриздейл-Клоуз.
И вот, наконец, и дом. Райан вышел из машины и достал из багажника вещи.
— Папочка! — радостно взвизгнула Салли, когда он вошел в дом.
Бросив чемоданы, Райан подхватил дочь на руки. Он уже давно успел убедиться, что маленькие девочки обнимаются лучше всех на свете, хотя их поцелуи получаются слишком мокрые.
— Ну, как поживает моя маленькая Салли?
— Хорошо. — Слетевшее с ее уст, это слово странным образом напоминало гладкую, пушистую кошку.
— О, здравствуйте, доктор Райан, — поздоровалась вышедшая в коридор мисс Маргарет. — Я вас не ждала.
— Я заскочил на минуту. Оставлю грязное белье, возьму свежее и снова в путь.
— Ты опять уходишь? — разочарованно произнесла Салли.
— Извини, Салли. Папу ждут дела.
Девочка вырвалась из объятий отца.
— Фу!
И она вернулась к телевизору, тем самым указав отцу его место.
Правильно истолковав ее жест, Джек поднялся наверх. Три — нет, четыре свежих рубашки, пять комплектов нижнего белья, четыре новых галстука и… да, еще одежда для отдыха. Два пиджака, две пары брюк. Заколка для галстука, оставшаяся со времен службы в морской пехоте. Вот и все. Навалив на кровати кучу грязного белья, Джек собрал чемоданы и направился вниз. Готово. Оставив вещи внизу, Джек снова поднялся наверх за своим паспортом. Больше нет смысла пользоваться фальшивым британским.
— Пока, Салли.
— Пока, папочка.
Но затем, передумав, Салли выскочила в коридор и снова бросилась отцу на шею. Когда она вырастет, она будет не разбивать сердца мужчин, а вырывать их из груди и зажаривать на углях. Однако до этого еще было далеко, и пока что у отца была возможность наслаждаться своей дочерью. Маленький Джек спал, улегшись на спинке в манеже, и Райан решил его не беспокоить.
— До встречи, приятель, — прошептал он в дверь, направляясь к выходу.
— Куда вы направляетесь сейчас? — спросила мисс Маргарет.
— За границу. Дела, — объяснил Райан. — Я позвоню Кэти из аэропорта.
— Счастливого пути, доктор Райан.
— Благодарю, Маргарет.
И снова на улицу.
— Как у нас со временем? — спросил Райан, садясь в машину.
— Насчет этого можно не беспокоиться, — небрежно заметил Томпсон.
Джек понял, что если они будут опаздывать, и у этого самолета возникнут мелкие технические неполадки.
— Хорошо.
Джек откинул спинку сиденья назад, чтобы немного вздремнуть.
Он проснулся, когда машина подъезжала к третьему терминалу аэропорта «Хитроу». Томпсон остановился рядом с мужчиной в штатском, судя по всему, каким-то государственным служащим.
Это действительно оказалось так. Как только Райан вышел из машины, мужчина подошел к нему и протянул пухлый конверт.
— Сэр, ваш рейс вылетает через сорок минут. Регистрация в двенадцатом окошке, — доложил мужчина. — В Риме вас встретит Том Шарп.
— Как он выглядит? — спросил Джек.
— Он вас узнает, сэр.
— Разумно.
Забрав билет, Райан направился к машине за вещами.
— Сэр, я позабочусь об этом.
Джек решил, что есть свои прелести в том, чтобы путешествовать в качестве сотрудника влиятельного государственного ведомства. Помахав рукой Томпсону, он зашел в здание аэровокзала и стал искать двенадцатое окошко. Это оказалось совсем нетрудно. Устроившись рядом с окошком, Райан взглянул на свой билет — опять салон первого класса, место 1-А. Похоже, Служба внешней разведки встречала полное понимание со стороны авиакомпании «Бритиш эруэйз». Теперь остается только пережить перелет.
Через двадцать минут Райан поднялся на борт самолета, занял свое место, пристегнул ремень и перевел часы на час вперед. Затем ему пришлось выслушать обычную бодягу бесполезных наставлений по технике безопасности и объяснений, как застегивать ремень безопасности, который сам он уже давно застегнул и затянул.
Полет продолжался два часа, и в 15:09 по местному времени самолет совершил посадку в аэропорту имени Леонардо да Винчи. Спустившись по трапу, Джек прошел в здание аэровокзала и стал искать «голубой коридор». Очередную визу ему в дипломатический паспорт поставили после пятисекундной задержки — перед Райаном пограничный контроль проходил еще один дипломат, и этот тупица ухитрился забыть, в какой карман положил свой паспорт.