Лицо Мэта просветлело. Марта нервно постукивала ногой и барабанила пальцами по подлокотнику.
– Скажите, Марта, хорошо ли вы знаете сенатора Лэндвера?
– Не очень. Так, встречались на вечеринках и званых обедах. Он такой, как о нем пишут в газетах; спокойный, консервативный. А что?
– Если нас начнут вызывать в суд, то первыми получим повестки я, Майк Роджерс и Мэт. Но если бы вы оказались там раньше нас, вы смогли бы придать событиям нужную окраску.
– Я? – опешила Марта. – Хотите сказать, они не посмеют тронуть черную женщину?
– Нет, – покачал головой Худ. – Вы единственный человек, который работал в нашей команде и при этом не имел прямых контактов с Национальным бюро аэрофотосъемки. У вас нет друзей среди сотрудников бюро. В глазах комитета это послужит вам хорошей рекомендацией. И что не менее важно, общественность посчитает вас наименее заинтересованным лицом среди высокопоставленных чиновников.
Нога Марты замерла. Она перестала барабанить по креслу. Худ знал, что это ее заинтересует. Марта была женщиной сорока с лишним лет, ей не хотелось торчать в Оп-центре до конца служебной карьеры. Добровольное, бесстрастное свидетельство даст ей возможность засветиться на всю страну. Это и будет ее мотивацией. Если правильно просчитать выход на сцену нужных актеров и тонко срежиссировать пьесу, поражение удастся обратить в полный триумф.
– И что я должна сказать?
– Правду, – ответил Худ. – В чем и состоит вся прелесть этой затеи. Вы скажете членам комитета: да, время от времени на очень непродолжительный период мы действительно монополизировали НБА в целях национальной безопасности.
Скажете им, что Стивен Вайенз – герой, посвятивший свою жизнь спасению людей и защите прав человека. Сенатор Лэндвер не станет преследовать нас за правду.
Если нам удастся представить Вайенза национальным героем и патриотом, комитет потеряет все основания для дальнейшего расследования. Останется лишь найти способ вернуть деньги НБА, что, конечно, довольно хлопотно, но возможно. Даже Си-эн-Эн не станет тратить на нас много времени.
После минутного размышления Марта произнесла:
– Я подумаю.
«Вы это сделаете!» – хотел воскликнуть Худ, однако вовремя остановился.
Марта была весьма заносчивой женщиной, и говорить с ней следовало осторожно.
– Постарайтесь дать окончательный ответ до обеда, – сказал он.
Марта кивнула и вышла из комнаты. Столл посмотрел на Худа.
– Спасибо, шеф. Я вам искренне благодарен. Худ опрокинул кружку и допил последние капли.
– Твой дружок сильно напутал, Мэт. Но если ты не способен заступиться за человека, который был тебе добрым союзником, стоит ли вообще жить на свете?
Столл изобразил ноль при помощи большого и указательного пальцев, еще раз поблагодарил Худа и вышел.
Оставшись в одиночестве, Худ прижал ладони к глазам. Ему приходилось быть мэром большого города и банкиром, в то время как его отец в сорок три года пытался сохранить на плаву крошечную бухгалтерскую фирму. Как удалось сыну Фрэнка Худа занять место, где от его решения зависели карьеры и жизни людей?
Конечно, он знал ответ на этот вопрос. От любил свою страну и верил в систему. Он был твердо убежден, что способен на умные и энергичные поступки.
«Но как же это все трудно!» – подумал Худ. На этом жалость к себе закончилась.
Покачивая огромной кружкой, Худ вышел из кабинета, чтобы заварить себе очередную порцию кофе.
Понедельник, три часа пятьдесят три минуты дня
Санлиурфа, Турция
Мэри Роуз Мохэли закончила проверку локальных систем Регионального Оп-центра. Затем она убедилась, что солнечные батареи и аккумуляторы функционируют в предписанном режиме.
Все оборудование РОЦа работало на двух дюжинах аккумуляторов. Еще четыре аккумулятора должны были обеспечить работу двигателя на случай отсутствия бензина; на них можно проехать без подзарядки почти восемьсот миль. Солнечные батареи обеспечивали работу кондиционеров и подачу воды.
Наконец Мэри Роуз выпрямилась. Она хотела выбраться из машины и немного размяться, но в это время раздался голос Майка Роджерса:
– Мэри Роуз, если не возражаете, я попрошу вас запустить программу Мэта.
Молодая женщина топнула с досады, туфелька издала негромкий скрип. Если бы Роджерс повернулся, он бы увидел, как опустились ее плечи.
– Да, конечно, я не возражаю, – отозвалась она и снова склонилась над приборами. Психолог Оп-центра Лиз Гордон предупреждала ее, что единственные лучи, которые она увидит, работая с Майком Роджерсом, будут исходить с компьютерных мониторов.
Озадачив свою помощницу, Роджерс с наслаждением потянулся, после чего принялся за работу.
Ну вот, проворчала про себя Мэри Роуз, генерал Роджерс отдохнул.
Она взглянула на экран и передвинула мышку. Программу «OLM» разработал Мэт Столл. Им обоим не терпелось проверить ее в действии. Между тем программа являлась составной частью второй волны программного обеспечения. Ее установка и запуск должны были завершиться к четырем часам дня. Как бы то ни было, просьбы генерала Роджерса являлись необсуждаемыми приказами.
Девушка потерла усталые глаза, от чего ей ничуть не полегчало. Она еще мучилась перепадом во времени после долгого перелета, усталость въелась в самые кости. Докторская диссертация Мэри Роуз по передовым компьютерным технологиям давала надежду на то, что когда-нибудь удастся заменить измученный мозг неутомимыми машинами. Невольно приходила на ум мысль о том, сколько же ошибок совершили в этой части земного шара представители Соединенных Штатов только потому, что не умели правильно думать.
А вот генерал Роджерс, похоже, сомнений не ведает. Он вообще кажется неутомимым. Генерал смотрел на заполнивший всю стену ряд мониторов, показывающих вид на район со спутников, а также всевозможную информацию, начиная от уровня микроволнового излучения и кончая загазованностью отдельных участков. Резкое увеличение микроволнового излучения свидетельствует о росте переговоров по сотовой связи, что нередко означает подготовку к военным действиям, Нет, генерал Роджерс не знал усталости. Мэри Роуз видела, что он просто дрожит от удовольствия, изучая поступающую информацию. После короткого пятнадцатиминутного ленча они работали без перерыва.
Проблески грядущих войн завораживали генерала. Сражения между огромными армиями остались в прошлом. Война завтрашнего дня – это стычки элитных подразделений, поединок спутников, компьютеров и узлов связи. Современный противник – не армия, а группа террористов, которая исчезает сразу же после нанесения химического или биологического удара. Главные задачи будут возлагаться на команды типа Регионального Оп-центра, которые способны на жесткий ответ – подобраться как можно ближе к мозговому центру противника и провести лоботомию. Для этого необходимо иметь отборные десантные подразделения типа боевого отряда Оп-центра, В новой войне в ход пойдут хирургические бомбовые удары, заминированные автомобили или электробритвы. Расчет строится на том, что при оторванной голове перестают действовать руки и ноги.