Перчаток он решил не снимать, пусть они и в крови. Ему не хотелось оставлять отпечатки. Но вот от грима следовало по возможности избавиться.

Тело Розенштейна Гладилин оттащил в какой-то закуток, где оно не сразу бросалось в глаза, – во всяком случае глубокой ночью. Вернулся обратно в машину, мотор негромко рокотал. Спасибо немцу – не стал выключать... «Шевроле» рванулся и углубился в лабиринт мелких улочек, долго петлял, пока Гладилин не нашел место, показавшееся ему сравнительно безопасным.

Капитан пошарил в бардачке и, к своей великой радости, нашел бутылку с минеральной водой. Теперь он мог умыться. Процедура заняла несколько минут; к ее завершению из зеркальца на Гладилина смотрел уже не старик, а просто увечный, уродливый тип неопределенного возраста.

Слава Богу, зубы были на месте. Могли бы и остаться в стакане плавать.

А вот с голосом беда...

Гладилин в бешенстве ударил кулаком по приборной панели. Сволочи! Кем бы они ни были, он до них доберется...

Теперь он, крути не крути, вольный человек, гражданин мира. Он абсолютно свободен и может идти куда вздумается. Узнать его при встрече практически невозможно.

Он, как сказал классик, вооружен. И очень, хочется верить, опасен.

Гладилин оставил «Шевроле» на произвол судьбы и вскоре растворился в многолюдье Латинского квартала.

Глава двадцать восьмая
НЕЖЕНСКОЕ ДЕЛО

Посейдон не зря задержался на побережье ради ознакомления с документами.

Он лишился их через полтора часа.

Когда «Сирены» добрались до базы на рю Риволи, Герман Миллер уже был полностью в курсе событий, развернувшихся в апартаментах израильтян. Фон Кирстов, говоривший с ним, был вне себя, поминутно отвлекался и орал на моссадовцев, указывая на погибших товарищей. Миллер слышал, как израильтяне не менее бурно огрызались в ответ, вполне справедливо обвиняя немцев как зачинщиков бойни. Он понял, что на него ложится основная доля ответственности. С доктором здорово прокололись – теперь было важно не проколоться с трофеями, какими бы они ни были. При израильтянах, по словам Фридриха фон Кирстова, не было ничего напоминающего таковые – наверняка он не знал, конечно; кто-то из моссадовцев мог отправиться в другое место, немцам не известное, и там предъявить добычу. Но сохранялась вероятность того, что в этот раз русским повезло больше.

Миллер давно уже принял решение не проникать в квартиру вперед «Сирен» и действовать, когда они соберутся внутри.

Русских лучше обезвредить снаружи.

Нейтрализовать чуткого Флинта возможности не было, и Миллер отчаянно нервничал, когда его спецы подводили к вентиляции газ. В вентиляционном ходе могло скрываться что угодно. Действовать с крыши было опасно; пришлось пробираться в подвал, да еще через канализацию – удовольствие еще то, да и там никто не был застрахован от случайностей.

Хорошо, что все удалось устроить еще до прибытия «Сирен». Руководство оперативно проанализировало информацию о событиях на острове Коневец и сочло высоко вероятным появление русского спецназа на берегах Сены. Газ подвели ко всем российским конспиративным квартирам, какие только были известны германской разведке.

Конечно, пострадают и жильцы нижних этажей, но тут уже ничего не поделаешь. Миллер искренне надеялся, что к моменту утраты сознания никто из этих жильцов не будет иметь дела с огнем. Усыпляющая отрава, естественно, не взорвется, но вполне возможен обычный пожар.

Если все пройдет гладко, никакого штурма не будет. Двух человек будет достаточно, чтобы войти в штаб-квартиру и спокойно изъять все, что представит интерес.

Но совсем гладко, увы, не получилось...

* * *

Посейдон, когда отряд вернулся в квартиру, выставил часовых – Сильвера и Медузу. Он поставил их перед входной дверью, на лестничной площадке.

Для случайных любопытных эта молодая пара должна была предстать влюбленными обормотами в состоянии легкого подпития. Обормоты будут сидеть на ступеньках, курить и посасывать дешевое вино из тетрапака. Гражданское платье, в которое «Сирены» одевались на выход, вполне соответствовало такому имиджу.

Мина попытался было возразить, указывая на неопытность и молодость избранников, но Медуза только рассмеялась ему в лицо:

– Строчить из АПС, от живота, веером – это мы опытные, а пообжиматься на лестнице – зеленые, да? Хорошо, Мина, можешь заменить Сильвера. Я согласная. Если он разрешит, конечно...

– А что? – приосанился Мина.

– Старый конь борозды не испортит, – кивнул Посейдон. – Но здесь, Мина, не наше стариковское дело. Посидим в тепле, выпьем по рюмочке, а молодежь пускай набирает очки...

...Генрих Миллер, разумеется, не мог знать, что кто-то остался за дверью. Он и его люди видели, как «Сирены», разбившись по трое, подошли к зданию поочередно с разных сторон, с интервалами в пять минут, и все зашли внутрь; обратно не вышел никто. Фон Кирстов предписал Миллеру действовать по обстановке и выдал полный карт-бланш, будучи увлечен пререканиями с моссадовцами. И Миллер дал отмашку своим подчиненным.

Каретников успел выйти на связь с Управлением и коротко доложить, что задание выполнено с минимальными эксцессами. Он не успел связаться повторно и сообщить, что поторопился с докладом, и все обстоит далеко не так радужно. Он грузно осел на пол, голова свесилась на плечо.

Флинт первым учуял недоброе.

Пошатываясь, он метнулся к дверям, но, не добежав каких-то двух-трех шагов, повалился на плетеную «дорожку».

Мина оказался крепче других; он успел добежать до двери и хрипло крикнуть, чтобы часовые не совались внутрь, после чего тоже отключился. Торпеда вырубился возле окна, которое пытался распахнуть. Магеллан, успевший со всеми удобствами расположиться в кресле, ибо поврежденная нога все еще давала о себе знать, так и не встал оттуда.

...Первым порывом Сильвера было ослушаться предостережения Мины и ворваться в квартиру, но Медуза придержала его за локоть.

– Стоять, – прошипела она. – Им уже не поможешь. Сейчас здесь будет жарко, приготовься.

У Сильвера была секунда, чтобы согласиться.

Снизу донеслись осторожные шаги, и он, в свою очередь, тоже схватил напарницу за локоть и потянул за собой.

– Поднимемся на пролет, – шепнул он почти беззвучно.

Они взбежали по ступеням, достали оружие. Сильвер осторожно выглянул за перила: двое. Лбы не лбы, но ребята здоровые. И тоже не с пустыми руками.

Он выкинул пальцы: беру первого, Медуза коротко кивнула.

Коренастый блондин, поднимавшийся первым, извлек из кармана связку отмычек. Сильвер усмехнулся про себя: могли бы и подготовиться. Эти замки никакими отмычками не возьмешь, нужно взрывать дверь, по периметру. Можно обойтись без стрельбы, захватить этих клоунов, пока будут возиться, и допросить с пристрастием.