…почти так же, как члены Политбюро его собственной страны. Так происходит во всем мире, решил Пенг. Правители каждой страны держат в своих головах мечты и питаются заставить мир перестроиться в соответствии с ними. Некоторым это удаётся, и это те люди, которые пишут книги об истории.
– Итак, что ждёт нас здесь?
– От русских? – спросил начальник разведывательного управления. – Я ни о чём не слышал. Их армия проводит немного больше учений, но это не является основанием для беспокойства. Если они захотят перейти на наш берег, надеюсь, они умеют плавать в холодной воде.
– Русские слишком любят удобства. Они стали мягкотелыми при новом режиме, – заявил начальник политуправления.
– А если нам прикажут двинуться на север? – спросил Пенг.
– Мы пнём их как следует, и все их гнилое здание рассыплется, – ответил начальник политуправления. Он не знал, что точно процитировал высказывание ещё одного врага России.
Полковник, сидящий за штурвалом «ВВС-1», совершил посадку ещё мягче, чем обычно.
Джек и Кэти Райан уже проснулись, приняли душ, который освежил их, а лёгкий завтрак с большим количеством кофе помог стать бодрыми. Президент посмотрел в иллюминатор слева от себя и увидел стройные ряды солдат, ожидающих остановки самолёта в предписанном месте.
– Добро пожаловать в Польшу, детка. Какие у тебя планы?
– Я собираюсь провести несколько часов в польской больнице. Их главный офтальмолог попросил меня присутствовать при его операции. – Это было обычным делом для первой леди, и она считала это правильным. Она была знаменитым офтальмологом, делала операции, но также считала своим долгом учить молодых врачей и наблюдать, как её коллеги в разных частях мира делали свою работу. Нередко она видела что-то новое, чему следовало научиться или даже скопировать, потому что умные люди работают повсюду, а не только в медицинской школе университета Джонса Хопкинса. Это было той частью жизни первой леди, которая ей по-настоящему нравилась, потому что она могла научиться чему-то, вместо того чтобы просто быть плоскогрудой куклой Барби, на которую смотрит весь мир. Для этого она надела бежевый деловой костюм, жакет которого она скоро сменит на докторский белый халат, всегда являющийся её любимой формой одежды. Джек надел один из своих темно-синих костюмов в тонкую белую полоску с темно-бордовым полосатым галстуком, потому что Кэти нравилась эта цветовая гамма и она действительно решала, что носить Джеку, за исключением рубашки. «Фехтовальщик» носил только белые хлопчатобумажные рубашки с застёгнутым на пуговицы воротником, и, несмотря на уговоры Кэти надеть что-то другое, на этом он стоял твёрдо. Это давало Кэти возможность неоднократно говорить, что он носил бы эти чёртовы рубашки и с вечерним костюмом, если бы правила не требовали надевать рубашку другого цвета.
Самолёт остановился, и началось церемониальное действо. Сержант ВВС – это всегда был мужчина – открыл дверь с левого борта самолёта, чтобы убедиться, что трап, прикреплённый к грузовику, уже на месте. Ещё два сержанта поспешно спустились вниз, чтобы отдать салют Райану, когда он пойдёт по трапу. Андреа Прайс-О'Дей говорила по своему цифровому радио с командиром группы агентов Секретной службы, вылетевшей вперёд, чтобы убедиться, что президент может безопасно появиться на открытом месте. Она уже знала, что польская полиция готова сотрудничать, и позаботилась о том, чтобы вокруг стояло достаточно охранников, способных отразить атаку инопланетян или нападение гитлеровского вермахта. Она кивнула президенту и миссис Райан.
– Пошли к зрителям, – сказал Джек Кэти с натянутой улыбкой.
– Произведи на них впечатление, кинозвезда, – ответила она. Это была одна из шуток, смысл которых понимали только они.
Джон Патрик Райан, президент Соединённых Штатов Америки, встал в дверях самолёта, чтобы посмотреть на Польшу или, по крайней мере, на ту её часть, которую он мог увидеть с этого возвышения. Раздались первые приветственные крики, потому что, хотя он ещё никогда не бывал в Польше, он пользовался здесь огромной популярностью, по непонятной для него причине. Райан начал спускаться по трапу, осторожно, со ступеньки на ступеньку, стараясь не споткнуться и не покатиться вниз. Это могло произвести неблагоприятное впечатление, как к своему несчастью, узнал на собственном опыте один из его предшественников. Внизу два сержанта ВВС вытянулись и поднесли ладони к голове, отдавая ему салют, и Райан бессознательно ответил им тем же. Затем ему отсалютовал польский офицер. Здесь салют отдавали по-другому, увидел Джек, с безымянным пальцем и мизинцем, прижатыми к ладони, подобно американским скаутам. Джек кивнул и улыбнулся офицеру, потом последовал за ним к выстроившимся высокопоставленным лицам. Здесь его встретил американский посол, чтобы представить его президенту Польши. Отсюда они подошли по красному ковру к трибуне, где президент Польши приветствовал Райана, и Райан сделал несколько замечаний, демонстрирующих его радость по случаю посещения этой древней страны и нового важного союзника Америки.
Райан смутно помнил «польские» шутки, которые были так популярны, когда он учился в школе, но заставил себя сдержаться и не обращаться с одной из них к собравшейся толпе. Затем последовал обход торжественного караула, состоящего примерно из трех рот пехотинцев, одетых по этому случаю в парадные мундиры. Джек прошёл мимо них, заглядывая в глаза каждого солдата на долю секунды и понимая, что сейчас им больше всего хочется вернуться в казармы и переодеться в более привычную повседневную одежду.
Там они будут рассказывать, что этот парень Райан выглядел очень хорошо для главы американского государства и как приятно, наконец, снова вернуться в казарму, после того как закончилась эта церемония, от которой у них одни неприятности. Затем Джек и Кэти – у неё в руках были цветы, преподнесённые двумя прелестными польскими детишками, шестилетними мальчиком и девочкой, потому что этот возраст был самым лучшим для того, чтобы приветствовать важную иностранную даму, сели в официальный американский лимузин из посольства США для поездки в город. Джек посмотрел на посла.
– Какие новости из Москвы?
Послы были когда-то Очень Важными Персонами, и этим объяснялось то обстоятельство, что до сих пор каждый из них должен получить одобрение сената Соединённых Штатов. Когда писали Конституцию, по миру путешествовали на парусных судах, и посол в иностранном государстве действительно был Соединёнными Штатами Америки. Он должен был говорить от имени своей страны безо всяких указаний из Вашингтона. Современные средства связи превратили послов в почётных почтальонов, но иногда они по-прежнему выполняли ответственные поручения с осмотрительностью и благоразумием. Это был именно такой случай.
– Они хотят, чтобы Государственный секретарь прилетел к ним как можно скорее. Запасной самолёт стоит на авиабазе истребительной авиации примерно в пятнадцати милях отсюда. Мы можем доставить Скотта к самолёту уже через час, – доложил Станислас Левендовский.