– Я вижу, что вы в хорошем состоянии, но будет неплохо, если ещё лучше отточить лезвие меча, верно? – спросил Диггз. Присутствующие офицеры дружно кивнули, как и следовало ожидать. Он прочитал досье на всех старших офицеров во время перелёта через Атлантику. Неудачников здесь почти не было. У армии было меньше трудностей при сохранении своего личного состава, чем у других родов войск. Авиалинии не пытались заманить к себе на службу командиров танков из Первой бронетанковой дивизии, хотя не прекращали попыток сманить лётчиков-истребителей и других авиаторов из ВВС. Правда, полицейские агентства с удовольствием брали на работу опытных пехотинцев, но в дивизии их было всего полторы тысячи, что представляло собой структурную слабость любой бронетанковой дивизии – слишком мало людей с винтовками и штыками. Американская танковая дивизия была идеально подготовлена для того, что завоёвывать пространство и уничтожать всех, кто находился на её пути. В то же время она не была подготовлена для того, чтобы удерживать завоёванную территорию.
Армия Соединённых Штатов никогда не была армией-завоевательницей. Её целью всегда было освобождение, и неотъемлемой частью этого являлось предположение, что народ, живущий на освобождённой территории, окажет им содействие или, по крайней мере, будет благодарен за помощь и не проявит враждебности. Это так долго являлось частью американской военной истории, что её руководители очень редко, скорее никогда, не задумывались над другими возможностями. Вьетнам ушёл в туман далёкой истории.
Даже Диггз был слишком молод в то время и не принимал участия в конфликте, и хотя говорили, что ему повезло, что он не попал во Вьетнам, генерал никогда не задумывался над этим. Вьетнам не был его войной, и ему даже не хотелось думать о действиях лёгкой пехоты в джунглях. Он был танкистом, и сражения, к которым он готовился, включали танки и боевые машины «Брэдли» на открытой местности.
– Джентльмены, я хочу встретиться и поговорить с вами с глазу на глаз в течение ближайших дней. После этого я познакомлюсь с вашими подразделениями. Вы увидите, что со мной относительно легко служить, – это означало, что Диггз не относился к числу генералов, стремящихся навести порядок криком и руганью, как поступали некоторые; он требовал высокого мастерства в исполнении своих обязанностей, как все генералы, но, по его мнению, отрывать человеку голову на виду у всех не является лучшим способом достижения такой цели, – и я знаю, что вы отличные офицеры. Через шесть месяцев или даже меньше я хочу, чтобы эта дивизия была готова справиться с любой угрозой. Я имею в виду именно с любой.
Кто может стать такой угрозой? – подумал полковник Мастертон. Будет нелегко убедительно объяснить солдатам необходимость достижения повышенной готовности, принимая во внимание отсутствие любой реальной опасности, однако подлинная радость военной службы мало чем отличалась от хорошего удара по мячу в футбольном матче. Для настоящего парня игра в грязи с большими игрушками казалась приятной, и по прошествии некоторого времени они задают себе вопрос, а чем же может быть настоящее сражение. Личный состав Первой танковой дивизии был разбавлен солдатами из Десятого и Одиннадцатого мотомеханизированных полков, которые в прошлом году принимали участие в боевых действиях в Саудовской Аравии, и они рассказывали о том, что пережили. Однако несчастливых историй было немного. Солдаты рассказывали главным образом о том, какую подготовку им пришлось пройти, и говорили о своих тогдашних врагах как о «жалких тупоголовых тряпичных куклах», не заслуживающих, в конечном итоге, чтобы на них обрушивали американскую сталь. Правда, это позволяло им расхаживать с самоуверенным видом.
У большинства солдат победоносная война оставляет приятные воспоминания, особенно если это короткая победоносная война. Будут провозглашаться тосты, а имена погибших назовут с грустью и уважением, но всё-таки приобретённый опыт оказал хорошее влияние на солдат, принимавших участие в войне.
Нельзя сказать, чтобы солдаты так уж стремились к военным действиям, просто они чувствовали себя футболистами, которые напряжённо тренировались, но им так и не довелось играть в матче. Умом они понимали, что боевые действия – это не футбол, это игра со смертью, но для большинства из них все это было отвлечённой идеей. Танкисты выстреливали свои практические снаряды, и, если выскакивающие цели были сделаны из стали, они с удовлетворением видели, как летят искры при точном попадании. И всё-таки это было не то, что попадание в башню вражеского танка, когда она взлетает вверх на столбе дыма и пламени… и ты знаешь, что жизни трех или четырех человек погасли, как гаснут свечи на пироге в честь дня рождения. Ветераны второй войны в Персидском заливе иногда говорили о том, что видели результаты своей работы, и обычно добавляли: «Господи, какое это было ужасное зрелище, парень», – но не больше. Для солдат убийство не было преступлением, особенно после того, как проходило время; им противостояли враги, и обе стороны играли со смертью на одном и том же поле. Одна сторона выигрывала, другая терпела поражение. А если вы не хотите рисковать жизнью, тогда не надо надевать униформу. Или тренируйся получше, осел, потому что мы относимся к этому очень серьёзно. Такой была ещё одна причина, по которой солдаты любили тренироваться. Это не была просто интересная тяжёлая работа, доставляющая удовольствие. Нет, напряжённая подготовка служила чем-то вроде страхования жизни, если игра начнётся всерьёз, а солдаты, подобно картёжникам, предпочитали держать в руках козыри.
Диггз закрыл совещание и жестом предложил полковнику Мастертону остаться.
– Что ты думаешь, Дьюк?
– Я тут разнюхивал обстановку. То, что мне удалось узнать, кажется очень хорошим, сэр. Особенно это относится к батальону Гиусти. Он постоянно жалуется на недостаток времени для боевой подготовки. Мне нравится это.
– Мне тоже, – согласился Диггз. – Что ещё?
– Как говорил командир Второй бригады, артиллерия в отличном состоянии, и ваши манёвренные бригады тоже выглядят неплохо, принимая во внимание недостаток времени для полевых учений. Возможно, им не нравится избыток времени, который приходится проводить на тренажёрах, но они хорошо пользуются ими. Сейчас дивизия примерно на двадцать процентов уступает той подготовке, которая была у нас в Десятом мотомеханизированном, когда мы проводили учения в пустыне Негев с израильтянами, и это совсем неплохо. Сэр, дайте мне три или четыре месяца для проведения полевых учений, и они будут готовы выступить против любой армии мира.
– Хорошо, Дьюк, я выпишу чек на следующей неделе. Ты подготовил планы?
– Будут готовы послезавтра. Я полетаю на вертолёте и выясню, какими полигонами мы можем пользоваться и какие для нас закрыты. Поблизости находится германская бригада, которая готова принять участие в учениях, играя роль нападающей стороны.
– Они действительно в хорошей форме?
– Утверждают, что в хорошей. Думаю, увидим это во время учений. Советую сначала направить против них Вторую бригаду. Они немного лучше подготовлены, чем остальные две. Полковник Лизл является офицером нашего уровня.