Материалы, повествующие о событиях в Лондоне, занимали тридцать страниц, напечатанных через два интервала, — главным образом отчеты полиции, а также несколько фотографий, вырезанных из газет. Гудли принялся делать выписки. «Ковбой», написал он прежде всего. Подумать только, вмешивается в такие события. Молодой ученый покачал головой. Двадцать минут спустя он прочитал краткое содержание второго доклада, подготовленного Райаном по заданию Центрального разведывательного управления, в котором тот уверенно заявлял, что террористы никогда не осмелятся действовать на территории Соединенных Штатов, и представленного за несколько дней до нападения на его семью.
Ну что, ошиблись, мистер Райан? — усмехнулся про себя Гудли. Все говорят о вас, что вы такой умный, а вот допускаете промахи подобно всем остальным…
Да и во время пребывания в Англии допустил несколько ошибок. Не сумел предвидеть, что Андропова сменит Черненко, хотя и предсказывал, что к власти стремится Нармонов, — предупреждал раньше всех остальных, за исключением Кантровича из Принстона, который первым сумел разглядеть в Андрее Ильиче качества высшего руководителя. Гудли вспомнил, что тогда он сам был еще студентом и спал с Деборой Фрост из Уэллесли… интересно, где она сейчас?
— Сукин сын, — прошептал Бен несколько минут спустя. — Ну и сукин сын! — повторил он восхищенно.
«Красный Октябрь», советский атомный ракетоносец с баллистическими ракетами на борту… нашел убежище в Соединенных Штатах. Райан был одним из первых, кто заподозрил это… Райан, в то время аналитик в Лондонском отделении ЦРУ… провел операцию в море! Застрелил русского матроса. Опять ведет себя подобно ковбою. Не сумел просто арестовать парня, решил застрелить его, словно в кино.
Но черт побери! Русская подлодка с баллистическими ракетами на борту нашла убежище в Америке… Они сумели сохранить это в тайне от всех… Да, вот. Подлодку затем утопили на большой глубине.
Снова вернулся в Лондон… Через несколько месяцев приезжает в Лэнгли, становится специальным помощником Грира и очевидным наследником должности адмирала. Ведет интересную работу для представителей США по контролю над вооружениями…
Боже мой, но это какая-то ошибка! Председатель КГБ погиб в авиационной катастрофе, это всем известно…
Теперь Гудли писал, не отрываясь от блокнота. Может ли знать об этом Лиз Эллиот?
Ты не должен искать в этом досье положительные отзывы о деятельности Райана, снова напомнил себе стипендиат Белого дома. Правда, Эллиот не произнесла этого вслух, но явно дала понять… настолько явно, что ему стало ясно… или так ему показалось, поправил себя Гудли. Внезапно он осознал, в какую опасную игру втянут.
Райан убивает людей. Застрелил по крайней мере троих. Из разговора с ним трудно распознать в нем убийцу. Жизнь — это не вестерн. В реальной жизни никто не носит с собой револьверы с зарубками на рукоятках. Гудли не испытывал смертельного страха, однако напомнил себе, что с Райаном следует обращаться осторожно. Бену еще не приходилось встречаться с людьми, которые убивали других. Разумеется, он не был таким идиотом, чтобы считать их героями или суперменами, но это нужно иметь в виду, верно?
После смерти Джеймса Грира досье Райана не было достаточно подробным, здесь и там попадались пропуски… Не в это ли время происходило что-то в Колумбии? Гудли сделал еще несколько пометок. В то время Райан исполнял обязанности заместителя директора ЦРУ, но вскоре президентом стал Фаулер, судья Артур Мур и Роберт Риттер ушли в отставку, освободив свои посты для представителей новой администрации, а вот Райан с одобрения Сената стал заместителем директора Центрального разведывательного управления. Вот и все данные о его деятельности. Гудли закрыл папку, связанную с работой Райана в ЦРУ, и придвинул к себе досье, касающееся личной жизни Райана и состояния его финансов…
* * *
— Неудачное решение, — заметил Джек. Опоздание на двадцать минут.
— Пожалуй, ты прав.
— Уже слишком поздно. Так где мы ошиблись?
— Не знаю точно, — ответил Банкер. — Может быть, отдать приказ авианосной группе «Леодор Рузвельт» оторваться от противника и уходить?
Райан внимательно посмотрел на карту, прикрепленную к дальней стене.
— Пожалуй… но мы загнали Андрея Ильича в угол… теперь надо дать ему возможность выйти оттуда.
— Но как? Как сделать это, не поставив себя в глупое положение?
— Мне кажется, что в этом сценарии что-то не так… но что?
* * *
— Давайте-ка прижжем ему зад, — размышлял вслух Рикс.
— Каким образом, капитан? — спросил Клаггетт.
— В каком положении торпедный аппарат номер два?
— Он пуст, готовится для профилактического обслуживания, — доложил начальник торпедной части.
— В порядке?
— Так точно, сэр, осмотр произведен за час до того, как был установлен контакт.
— Превосходно, — ухмыльнулся Рикс. — Выстрелим водой из второго аппарата. Проснется, когда услышит звук торпедного залпа!
Черт бы его побрал! — подумал Клаггетт. Это почти то, что могли бы предпринять Манкузо или Росселли. Почти…
— Сэр, мы привлечем к себе внимание этим шумом. Не лучше ли напугать его вызовом по системе «Танго» на частоте «Гертруды»?
— Торпедный офицер, готовы расчеты по цели Сьерра-II? — Значит, Манкузо нужны агрессивные шкиперы — вот я и покажу ему, кто из его подчиненных командиров самый агрессивный..
— Так точно, сэр! — последовал немедленный ответ.
— Приступить к залпу. Произвести выстрел водным столбом из торпедного аппарата номер два.
— Сэр, подтверждаю, что аппарат номер два пуст. Торпеды находятся в трубах один, три и четыре. — Офицер связался с торпедным отсеком. Там подтвердили, что электронные дисплеи показывают ситуацию, соответствующую действительности. В торпедном отсеке старшина заглянул в крошечное отверстие, закрытое толстым стеклом, и убедился, что в трубе номер два ничего нет.
— Торпедный аппарат номер два пуст — произведена визуальная проверка. Сжатый воздух на линии, — передал старшина по внутренней связи. — К залпу готовы.
— Открыть наружный люк.
— Есть открыть наружный люк. Наружный люк открыт.
— Торпедный офицер?
— Данные введены.
— Залп!
* * *
На борту подводной лодки «Омаха», в шести тысячах ярдов, акустик вот уже несколько минут пытался определить, что же это на экране среди фонового шума. Внезапно он увидел движущуюся точку.
— Мостик, докладывает акустик. Быстродвижущийся предмет на пеленге ноль восемьдесят восемь, прямо за кормой!
— Что за черт? — недоуменно произнес вахтенный офицер. По своей должности он был штурманом и всего третью неделю плавал на «Омахе». — Что там у нас за кормой?