* * *
Свернув налево с шоссе, Рита оказалась на своей улице. Полицейская машина снова загородила въезд. Рядом с полицейским кто-то сидел. Рита остановилась напротив своего дома, надеясь, что полицейский поймет намек и освободит дорогу, но тот открыл дверь и вышел из машины, словно намереваясь с ней поговорить. Он прошел к машине Риты, разминая затекшие от неподвижности члены. Положив руку на крышу, полицейский нагнулся. Рита опустила стекло. Заглянув в салон, он посмотрел на сумки с покупками на заднем сиденье.
— Вы купили все, что вам было нужно? — спросил он.
Рита кивнула.
— Никаких проблем?
Она покачала головой.
— Тут один человек хочет с вами поговорить. Военный священник.
— Это он сидит в вашей машине? — спросила Рита, просто чтобы что-то спросить.
Ответ был очевиден. Она заметила воротник сутаны.
— Какой-то полковник, — объяснил полицейский. — Документы у него в порядке.
— Избавьте меня от него.
Полицейский удивился.
— Он приехал сюда из самого Вашингтона. В документах указано, что он служит там.
— Мне наплевать, где он служит. У меня нет желания его видеть.
Полицейский ничего не сказал. Молча оглянулся. Полковник как раз вылез из машины. Выпрямился во весь рост. Направился к ним. Симека не стала глушить двигатель. Открыла дверь. Выбралась из машины. Запахнула куртку, защищаясь от холода, и стала смотреть на приближающегося полковника.
— Вы Рита Симека? — спросил священник, подойдя к ней.
— Что вам нужно?
— Я лишь хотел убедиться, что с вами все в порядке.
— Что вы имеете в виду?
— Как вы приходите в себя после тех неприятностей, что с вами случились.
— Какие у меня были неприятности?
— После нападения.
— А если со мной не все в порядке?
— Тогда, возможно, я смогу вам помочь.
Его голос, негромкий и сочный, обладал какой-то внутренней теплотой. Внушал бесконечное доверие. Таким голосом должны обладать настоящие священники.
— Вас направило министерство обороны? — спросила Рита. — Вы здесь официально?
Полковник покачал головой.
— К сожалению, нет. Я много раз спорил с начальством, но все тщетно.
Рита кивнула.
— Предложив помощь, оно тем самым признает свою вину.
— Да, такова их точка зрения, — подтвердил священник. — К сожалению. Так что я прибыл сюда как частное лицо. Я действую тайно, в нарушение четких приказов. Но меня вынуждает к этому моя совесть.
Симека отвела взгляд.
— Но почему вы приехали именно ко мне? — спросила она. — Нас ведь много.
— Вы уже пятая, кого я посетил. Я начал с тех, кто живет одиноко. Решил, что именно тут моя помощь нужна больше всего. Одни поездки оказались плодотворными, другие явились пустой тратой времени. Я стараюсь не навязываться. Но попробовать, мне кажется, надо обязательно.
Рита помолчала. Ее взгляд стал холодным.
— Что ж, боюсь, вы снова потратили время впустую, — наконец сказала она. — Я отказываюсь от вашего предложения. Мне не нужна ваша помощь.
Полковник не изобразил ни удивления, ни понимания.
— Вы уверены?
Рита кивнула.
— Абсолютно уверена.
— Вот как? Пожалуйста, не торопитесь с ответом. Подумайте хорошенько. Я проделал большой путь.
Рита ничего не ответила. Лишь нетерпеливо взглянула на полицейского. Тот переступил с ноги на ногу, привлекая внимание полицейского.
— Вопрос задан, ответ получен, — сказал он, совсем как адвокат в суде.
Наступила тишина. Нарушаемая лишь тихим ворчанием двигателя машины Симеки, работающего на холостых оборотах. Из выхлопной трубы вился дымок. В холодном осеннем воздухе чувствовался едкий запах горелого бензина.
— Сэр, а теперь я попрошу вас удалиться, — сказал полицейский. — У нас тут определенные проблемы.
Некоторое время полковник стоял неподвижно. Наконец кивнул.
— Мое предложение остается в силе, — сказал он. — Я могу вернуться в любой момент.
Резко развернувшись, он быстро пошел вниз по улице. Склон поглотил его: сначала ноги, затем туловище, в последнюю очередь голову. Проводив полковника взглядом, Симека села в машину. Кивнув собственным мыслям, полицейский похлопал по крыше.
— Хорошая машина, — ни с того ни с сего заметил он.
Рита ничего не ответила.
— Точно, — добавил полицейский.
Он вернулся к своей машине. Сдал задом вверх по склону, не закрывая дверь. Рита свернула к дому. Нажала кнопку на пульте дистанционного управления, и ворота гаража поползли вверх. Заехав внутрь, она нажала другую кнопку. Успела увидеть, как полицейская машина вернулась на место, затем ворота опустились, оставив ее в полной темноте.
Рита открыла дверь, и вспыхнул свет в салоне. Нащупав рычажок под сиденьем, она открыла багажник. Вышла из машины, забрала пакеты с заднего сиденья и прошла в подвал. Поднялась наверх на первый этаж и прошла на кухню. Поставила пакеты на стол, села на табурет и стала ждать.
Машина приземистая, поэтому багажник хотя и длинный, но невысокий. Следовательно, тебе приходится лежать на боку, скорчившись в три погибели. Колени подобраны к подбородку, как у зародыша. Забраться в багажник оказалось нетрудно. Рита оставила машину незапертой, как ей и было сказано. У тебя на глазах она вошла в магазин, после чего тебе осталось лишь открыть водительскую дверь, найти рычаг и открыть багажник. Снова закрыть дверь, обойти машину и поднять крышку багажника. Внутри ничего. Тебя никто не видел. А дальше — скользнуть в багажник и закрыть за собой крышку. Все очень просто. Внутри на крышке ребра жесткости, можно за них ухватиться.
Ждать внутри пришлось долго. Но вот ты слышишь, как Симека садится в машину и заводит двигатель. Чувствуешь бедром тепло, в том месте, где проходит выхлопная труба. Поездку никак нельзя назвать удобной. Тебя трясет. Мысленно отслеживая повороты, ты понимаешь, когда Симека возвращается к дому. Слышишь голос полицейского. Понимаешь, что у тебя возникли проблемы. Затем слышится умоляющий голос какого-то военного священника, полного идиота. Ты напрягаешься. Тебя охватывает паника. Черт побери, что происходит? А что если Симека пригласит священника в дом? Но она избавляется от него. Ты слышишь в ее голосе лед. Улыбаешься в темноте и мысленно потираешь руки. По звуку ты определяешь, что машина въехала в гараж. Акустика полностью меняется. Двигатель начинает реветь громче. Ты слышишь, как выхлопные газы ударяют в стены и пол. Затем Симека глушит двигатель, и наступает полная тишина.