Соседка резко бросила связку ключей в сумку и, входя в свою квартиру, протянула:
– К Мише? Ну, ну, однако.
Удивленная столь странной реакцией, я пошла по страшно неудобной лестнице вверх. В старинных московских зданиях встречаются иногда совершенно невероятные квартиры. У одной из моих подруг кухня расположена прямо за входной дверью. То есть, войдя в ее квартиру, вы сначала попадаете к плите и мойке, а только потом можете снять пальто, так как прихожая находится дальше. Хорошо хоть туалет не у лифта.
В семьдесят четвертой квартире не было звонка, и мне пришлось колотить в дверь сначала кулаком, а потом ногой.
Наконец дверь приотворилась, и появился мужчина – маленький, сухонький, одетый в дешевый спортивный костюм, явно купленный на вьетнамском рынке. На голове у старичка клубился легкий седой пух, делавший его похожим на перезревший одуванчик. Над верхней губой топорщились довольно густые черные усы.
– Вам кого? – неожиданно тоненьким голоском пропищал дедушка.
– Ольгу Петровну или Михаила.
– Слушаю.
Я подумала, что старичок плохо понял, и повторила, стараясь четко выговаривать слова:
– Будьте любезны, позовите Ольгу Петровну, а еще лучше – Михаила.
– Слушаю, – вновь ответил дедуля.
У меня открылся рот. Ничего себе! Да Михаилу-то сто лет! Ни Наташа, ни Алена ни разу не сказали ничего о его возрасте. Конечно, бывают такие браки, когда жена годится мужу во внучки. У Катюши случилась один раз очень неприятная ситуация, когда к ней на прием явилась девчушка лет шестнадцати вместе с лысым пузатым мужиком, давно отметившим шестидесятилетие. Подруга осмотрела девочку и радостно сообщила:
– Вы очень правильно поступили, что сразу пришли, пока болезнь не запущена, с ней легко справиться. Пусть ваша внучка начнет принимать вот это средство.
Мужик побагровел, но Катюша не обратила внимания на его кожную реакцию и на всех порах понеслась дальше:
– Можете купить это лекарство для вашей внучки в ближайшей аптеке, внучке тут же станет лучше, ваша внучка…
– Доктор, – процедил посетитель, – это моя жена…
С другой стороны, ничего удивительного в такой ситуации нет. В конце концов, Наташа имела полное право выйти замуж за человека старше себя в два раза, но странно другое. Почему этот старикашка заинтересовал такую девушку, как Соня Репнина? Ей-то Михаил вообще должен был показаться Мафусаилом! Но делать нечего, придется каким-то образом вызывать на откровенность этого современника Адама и Евы.
Навесив на лицо самую лучезарную улыбку, я прочирикала:
– Миша, очень приятно, извините за вторжение, но мне очень, просто очень нужно с вами побеседовать…
Мужчина, не мигая, окинул меня тяжелым взглядом, потом глубоко вздохнул и сказал:
– Проходите, коли пришли.
Длинным извилистым коридором, изгибавшимся под всевозможными углами, мы добрались до невероятной кухни, похожей на домик для хомячка. Крохотное, какое-то игрушечное помещение вмещало только двухконфорочную плиту, маленький столик, мойку и одну табуретку.
– Садитесь, – велел хозяин.
Я плюхнулась на жесткое сиденье и завела:
– Видите ли, Миша…
– Я не Миша, – буркнул дедок.
– Да? А кто?
– Ольга Петровна.
Чувствуя себя, как боксер в нокауте, я забормотала:
– Ну, это… э… конечно, извините, но вы так похожи…
Неожиданно Ольга Петровна хмыкнула:
– Хотите сказать, что дамы моего возраста больше похожи на мужиков?
Окончательно растерявшись, я ляпнула:
– Но на вас брюки!
Наташина свекровь парировала:
– Но и вы не в юбке!
Первый раз в жизни я не нашлась, что ответить, и пролепетала:
– Сделайте одолжение, позовите Мишу.
– Его нет.
– А когда будет?
– Никогда.
– Уехал, – расстроилась я, – какая жалость! За границу? На ПМЖ?
Мужеподобная старуха вытащила сигареты и спросила:
– Собственно говоря, кто вы такая и зачем вам понадобился мой несчастный сын?
И тут я совершила роковую ошибку. Лучезарно улыбаясь, я произнесла:
– Ваш адрес мне дала Наташа, Наталья Константиновна, бывшая жена Михаила.
– Пошла вон! – рявкнула Ольга Петровна.
– Вы мне?
– Тебе! Немедленно убирайся!
– Но…
– Вон!!! – заорала бабулька и схватила большую круглую чугунную сковородку.
Испугавшись, я понеслась по коридорному серпантину назад. Сзади, размахивая кухонной утварью, бежала Ольга Петровна. Не понимая, чем вызвала гнев, я вылетела на лестницу и поскакала вниз по горбатым ступенькам. Но не успели ноги донестись до площадки шестого этажа, как сверху послышалась сочная брань, и мимо моего уха просвистела сковородка. Она врезалась в дверь семьдесят третьей квартиры и упала на пол, мигом расколовшись на две совершенно одинаковые половины. Я уставилась на то, что осталось от массивной сковороды. Это с какой же силой надо швырнуть чугунину, чтобы та пролетела такое количество метров? Да, в Ольге Петровне пропал метатель диска, олимпийский чемпион, краса и гордость российской национальной сборной. Мне ни за что не кинуть тяжеленный кусок металла дальше чем на двадцать сантиметров…
Дверь семьдесят третьей квартиры приоткрылась, и из нее высунулась женщина лет шестидесяти.
– Что случилось? – спросила она, разглядывая чугунные руины.
– Я пришла к Ольге Петровне, вашей соседке, а та сковородками швыряется!
Дама расхохоталась:
– Оля у нас человек суровый, неласковый. А что вы продаете? Электротехнику? Книги?
Сообразив, что тетка принимает меня за коробейницу, я обиженно покачала головой:
– Да нет, честно говоря, я хотела поговорить с ее сыном Мишей, только Ольга Петровна заявила, что его нет, а когда я упомянула про ее бывшую невестку, заорала и стала бросаться в меня кухонной утварью.
Соседка тяжело вздохнула:
– Меня Нина Михайловна зовут, ну-ка войдите.