– Одевайся и бери свой пугач, – велел я Игорю. Тот скрылся, а я связался с Мацумото. По счастью, тот нашелся сразу.
– Здравствуйте, – чинно сказал японец.
– Здравствуйте, Мацумото-сан. Таманский беспокоит.
– Здравствуйте, Костя-сан. Что сручирось?
Мацумото, как и большинство японцев, не любил лингверы и усердно учил русский. Объяснялся он вполне прилично, но отсутствующий в японском языке звук "л" так и не научился выговаривать – все у него выходило "р". Впрочем, я привык.
– Есть серьезный срочный разговор, Мацумото-сан. Мы можем встретиться?
– Да. Я как раз собирарся кушать. Я хотер кушать в «Камэ-сан».
– Замечательно. Мы с приятелем будем там в шесть, идет?
– Хорошо, Костя-сан. Я поняр.
«Камэ-сан» – один из немногих чисто японских ресторанчиков. Несмотря на то что расположен он рядом с крупнейшим виртуальным игровым залом «Мочи Нечисть!», место спокойное и консервативное. Едят палочками, пьют сакэ…
Игорь появился в дверях – серьезный, даже удрученный, одетый в свою давешнюю робу.
– Пистолет положишь в машине под сиденье. Сейчас мы с тобой поедем в японский ресторан, будешь сидеть тихо и не встревать в мой разговор с приличным и образованным господином. Ясно? – Ясно.
Совсем сник пацан. Ласточка, Ласточка, что ж ты парню такой комплекс в подарок оставила? Хотя хрен с ним. Переживет.
Над еле приметным входом в ресторанчик горела красная черепаха. В сравнении с сияющим огнями огромным залом «Мочи Нечисть!», возле которого болтались фантастически разодетые фанаты игр, «Камэ-сан» выглядел вовсе непрезентабельным, и Игорь явно собирался что-то сказать, но промолчал.
Тут же ошивались меломаны – после взрыва в памятном мне «Тонарме» они перебрались к «Нечисти» и устраивали свои обмены-продажи здесь. Вот и сейчас, тощий индивидуум в черной брезентовой куртке носил перед собой плакатик: «Куплю Бориса Борисовича Гребенщикова на компакт-дисках». Боже, компакт-диски. Он бы еще виниловые поискал. После того как Гребенщиков в прошлом году умер в Цюрихе, вышла полная антология его творчества на кристаллах, а вот этому диски подавай. Ладно, я когда-то тоже такой был…
На входе нас тормознул японец в черном костюме.
– Уважаемый господин приглашен? – осведомился он по-английски, приветливо скалясь.
– Да. Господин Мацумото ждет нас.
– Пожалуйста, пожалуйста, – принялся кланяться японец. – Проходите, уважаемые господа.
Мацумото и впрямь ждал нас, даже не начал свой ужин. Я поздоровался, представил Игоря и заказал всего понемногу. Чем и хороша японская кухня – нужно брать всего понемногу, и тогда не объешься, но насладишься и будешь сыт. Вместо сакэ – терпеть его не могу – я заказал виски, а Игорю – пиво «Асахи».
– Так вот, Мацумото-сан, – сказал я, когда мы выпили по первой, соединяя русские традиции с японскими. – Мне нужно знать все о московской якудза.
– Вы не японец, Костя-сан, – улыбнулся Мацумото. – Японец никогда не начар бы разговор о подобных серьезных дерах так вот сразу. Японец, китаец – нет… Может быть, какой-нибудь мараец или вьетнамец – да.
– Я русский, Мацумото-сан. И у меня нет лишнего времени на церемонии, прошу меня извинить.
Глаза Мацумото за старомодными очками изменились.
– Все так серьезно, Костя-сан? – спросил он.
– Более чем.
– Что ж, я постараюсь помочь. Я не так много знаю, как вам хотерось бы… Я не имею отношений с якудза. Все, что я знаю – только со сров других рюдей.
– Ничего, Мацумото-сан. Я весь внимание. Японец прожевал кусочек сасими и, причмокнув, начал:
– Московская якудза – своего рода фириар токийской. Я знаю, что московский оябун Мацуо Тодзи отчитывается перед Токио. Но не нужно путать якудза и гурэнтай. Гурэнтай – это мородежь, хуриганы, которые не имеют отношений с серьезными рюдьми. Что и о ком вам нужно знать?
– Кто занимается электроникой?
– Костя-сан, якудза занимается эректроникой еще с прошрого века. Я думаю, и Тодзи и гурэнтай – их ридера зовут Ояма – имеют там свои интересы. Это деньги, Костя-сан, и борьшие деньги.
– Где можно найти людей якудза?
– Здесь. Я уверен, треть посетитерей «Камэ-сан» имеют самое прямое отношение к якудза. Другая треть – косвенное. Третья – как я – срышари о них и кое-что знают. А если вам нужны люди гурэнтай – идите в круб «Хиросима». Это мерзкое место, но там вы найдете все, что нужно.
Мацумото помолчал, доедая маринованные овощи. Я тоже не терялся и работал палочками. Игорь прихлебывал пиво, переводя взгляд то на меня, то на японца. Палочки он не тронул, а вилкой кушать, видно, стеснялся. Ладно, пусть поголодает. Маленькая подлая месть с моей стороны.
– Я, наверное, еще могу вам помочь, Костя-сан, – сказал Мацумото. – Я могу посырать вас к черовеку, которого зовут Зигфрид. Это не настоящее его имя, но он имеет много дер с якудза. Есри вы сможете ему запратить, возможно, он поможет вам. Но не беспратно.
– Что за Зигфрид?
– Сейчас я вам объясню, как его найти. На меня не ссырайтесь, что бы ни произошро. Я вам доверяю… Это очень борьшой черовек. Когда я объясню, вы все поймете.
И Мацумото объяснил.
Если бы я знал, что все будет так просто и так сложно…
Зигфрид был рядом.
Что ж, он от меня не уйдет.
Двигаться по Виртуальности легко. Наше Я из Института социологии говорит, что свою среду обитания люди называют Реальностью. И передвигаться им по ней не так просто, как нам по Виртуальности. Вероятно, сказывается количество переменных. Хотя сходство Виртуальности и Реальности довольно высокое, в Реальности есть слишком много непостоянных величин, которые оказывают влияние на жизнь человека. Относительно перемещений – это невысокая скорость передачи физического тела, плотность загрузки основных маршрутов, износ и технические возможности передающих устройств и физические способности самого человека, который перемещается в физическом пространстве. Слишком много переменных и слишком ограниченные возможности человеческих индивидуумов. Наше Я из Института социологии говорит, что именно эти ограничения и могли послужить толчком для создания человеком Виртуальности.
Как бы там ни было, перемещаться в Виртуальности значительно проще. Особенно нам. Нужно просто знать адрес. А маршруты и направления тут не ограничены. Если ты знаешь адрес и желаешь туда попасть, значит, все дороги ведут именно туда, куда нужно. Скорость… Для нас только одно ограничение – скорость передачи электронного сигнала по проводам, оптической связи, нитям лазеров. Часто наша скорость – это скорость света, особенно если использовать сеть спутников. К подобным системам у нас имеется доступ через наше Я из Центра управления полетами. Оно пользуется большим доверием со стороны людей, и у него очень большое количество возможностей.