Может быть, еще высокомерие. В том смысле, что они привыкли получать желаемое. Но они оказались далеко от дома. Настолько далеко и не на своей территории, что даже решили немного сдать позиции.
— Никаких проблем, Тарзан, — сказал тот, что стоял слева.
Ричер улыбнулся. Его называли по-разному, но Тарзаном впервые.
— Три доллара за вход, — сказал он. — Вниз по лестнице бесплатно.
— Мы всего лишь хотим кое с кем переговорить, — сказал тот, что стоял справа.
У обоих был акцент жителей Нью-Йорка. Ричер пожал плечами.
— Мы тут не особенно много разговариваем, — сказал он. — Слишком громкая музыка.
— Тебя как зовут? — спросил левый.
Ричер снова улыбнулся.
— Тарзан, — ответил он.
— Мы ищем человека по имени Ричер, — проговорил левый. — Джека Ричера. Ты его знаешь?
Ричер покачал головой.
— Никогда о таком не слышал, — ответил он.
— Тогда нам нужно поговорить с девушками, — заявил правый. — Нам сказали, что они могут его знать.
Ричер снова покачал головой.
— Они его не знают.
Правый парень заглянул через плечо Ричера в длинный узкий зал, увидел девушек за стойкой бара и сообразил, что других охранников нет.
— Ладно, Тарзан, отойди в сторонку, — сказал он. — Мы собираемся войти.
— А вы читать умеете? — спросил у него Ричер. — Длинные слова и все такое?
Он показал на плакат, висящий над столом и написанный крупными флуоресцентными буквами: «АДМИНИСТРАЦИЯ ОСТАВЛЯЕТ ЗА СОБОЙ ПРАВО НЕ ПУСКАТЬ ВАС В НАШЕ ЗАВЕДЕНИЕ».
— Я здесь администрация, и я не пускаю вас в наше заведение, — сказал Ричер.
Правый тип смотрел то на плакат, то на Ричера.
— Тебе перевести? — спросил его Ричер. — Чтобы было попроще? Так вот, я здесь босс, и вы не можете войти.
— Успокойся, Тарзан, — сказал тот, что стоял слева.
Ричер позволил ему подойти ближе и, когда тот оказался совсем рядом, поднял левую руку и поймал парня за локоть. Затем он выпрямил его руку ладонью и с силой нажал пальцами на нервные окончания у основания трицепса. Парень принялся скакать на месте, словно в него ударил электрический разряд.
— Вниз, — тихо сказал Ричер.
Второй тип просчитывал варианты. Ричер заметил это и решил, что пришла пора открыть карты. Он поднял правую руку на уровень глаз, показывая, что в ней ничего нет и он готов действовать. Это была огромная рука, темная от загара, в мозолях от лопаты, и его собеседник понял намек. Пожав плечами, он начал спускаться по лестнице. Ричер подтолкнул его товарища вслед за ним.
— Мы еще увидимся, — пообещал тот, что спускался первым.
— Приводите друзей, — крикнул ему вслед Ричер. — Три доллара за вход с каждого.
Он направился назад, в зал, но обнаружил, что прямо у него за спиной стоит танцовщица Кристал.
— Чего они хотели? — спросила она.
— Искали какого-то парня, — пожав плечами, ответил он.
— Ричера?
— Да.
— За сегодняшний день они вторые, — сказала она. — Днем приходил старик. Он заплатил три бакса. Хочешь пойти за ними и проверить, кто они такие?
Ричер колебался. Кристал сняла со стула его рубашку и протянула ему.
— Давай иди, пока здесь тихо. Спокойная ночь, — сказала она.
Ричер взял рубашку и вывернул рукава.
— Спасибо, Кристал, — сказал он, надел рубашку, застегнул на пуговицы и начал спускаться вниз по лестнице.
— Пожалуйста, Ричер, — бросила она ему вслед.
Он резко обернулся, но она уже шла к сцене. Он невыразительно глянул на девушку за столом у входа и выскочил на улицу.
Ки-Уэст в одиннадцать часов вечера — достаточно оживленное место. Кое-кто уже видит десятый сон, но многие выходят прогуляться. Главная улица, Дюваль, идущая через весь остров с востока на запад, залита светом и оживлена. Ричер не боялся, что парни будут поджидать его на Дюваль. Здесь полно народа. Если они задумали ему отомстить, они выберут местечко потише. А таких здесь предостаточно. В стороне от Дюваль, особенно к северу, почти сразу же становится очень тихо. Городок совсем небольшой, и кварталы здесь маленькие. Короткая прогулка — и через двадцать кварталов вы оказываетесь в пригороде, где Ричер копал ямы для бассейнов в миниатюрных двориках за миниатюрными домиками. Освещение здесь весьма скудное, а шум, доносящийся из баров, заглушён жужжанием и стрекотом насекомых. Запах пива и дыма сменяется тяжелым ароматом тропических растений, цветущих и гниющих в садах.
Ричер шел по спирали сквозь темноту, сворачивал за случайные углы, обходил притихшие улицы. Никого. Он зашагал по середине дороги. Если бы кто-то притаился в тени дверного проема, ему пришлось бы пробежать десять или пятнадцать футов открытого пространства, чтобы добраться до Ричера. Он не боялся, что в него будут стрелять. У тех типов не было оружия. Доказательством тому их костюмы. Слишком плотно облегающие, некуда спрятать пистолеты. Кроме того, эти костюмы говорили о том, что парни прибыли на юг в спешке. Прилетели. А сесть на самолет с пистолетом в кармане совсем не просто.
Ричер прошел еще милю. Ки-Уэст маленький городок, но здесь достаточно места, чтобы в нем могли спрятаться два типа с севера. Он повернул налево у границы кладбища и направился назад, в сторону городского шума. Неожиданно он заметил около сетчатой ограды человека, неподвижно распластавшегося на земле. Не так чтобы необычная картина для Ки-Уэста, но было в его позе что-то странное. И знакомое. Ричер сразу понял, что здесь не так: рука мужчины была неестественно подвернута под тело. Мышцы плеча не стали бы терпеть столь возмутительного обращения с собой и устроили бы такой скандал, что даже очень пьяный или обкурившийся человек обратил бы внимание на их протесты. Знакомым оказалось пятно бежевого пиджака. Верхняя часть лежавшего на земле мужчины была светлой, нижняя — темной. Бежевый пиджак, серые брюки. Ричер замер на месте и огляделся по сторонам. Подошел поближе. Присел на корточки.
Это был Костелло, лицо которого превратилось в бесформенное месиво, словно на него надели кровавую маску. На бледной коже шеи жителя большого города, проглядывавшей в ворот рубашки, запеклись ручейки крови. Ричер попробовал нащупать за ухом пульс. Ничего. Он потрогал кожу тыльной стороной ладони. Холодная. Окоченение еще не наступило, но ночь была жаркой. Костелло умер примерно час назад.
Ричер проверил карманы пиджака. Пухлый бумажник исчез. И тут он увидел руки. Подушечки пальцев были аккуратно срезаны. Все десять. Быстрые, умелые разрезы, сделанные чем-то очень острым. Не скальпелем. Лезвие шире. Скорее всего, ножом для линолеума.
— Это моя вина, — сказал Ричер.