Девятиглавый однопрестольный храм на 1600 человек был заложен 06.Х.1883 в высочайшем присутствии, еще до окончательного утверждения проекта, ибо первые три тода пришлось вести работы по укреплению грунта и сооружению фундамента.
В 1888 были начаты гранитный цоколь и стены, облицованные зигерсдорфским кирпичом десяти тонов. Колонки, карнизики, тяги и наличники делались из эстляндского мрамора. На двадцати темно-красных досках, укрепленных на цоколе, были высечены главные события и указы царствования Александра II.
В 1894 закончилось возведение сводов и парусов, а в следующем году на столичном металлическом заводе изготовлены конструкции глав, пять из которых на фабрике А. М. Постникова покрыли особой разноцветной эмалью.
06.VII.1897 на главном шатре высотой 81 м. был водружен крест.
Еще раньше, в 1895, известная мастерская Фроловых приступила — сперва снаружи, а затем внутри — к мозаичному убранству, которое обошлось в полмиллиона золотых рублей. М. В. Нестеров создал эскизы для Нерукотворного Спаса на западном и Воскресения на северном, Н. А. Кошелев — для Христа во славе на южном, Парланд — для Благословляющего Спаса на восточном фасаде, В. М. Васнецов — для мозаик над входами. В храм вели двери, обитые красной медью с серебряными изображениями святых царствующего дома работы костромского мастера Савельева.
Снаружи, под колокольней, на месте смертельного ранения, возвышается «Распятие с предстоящими» с крестом из мрамора и гранита, перед которым горела неугасимая лампада. По сторонам размещаются иконы святых, празднуемых в день рождения и кончины убитого Императора, а также сделанные по рисункам академика П. А. Черкасова медные гербы губерний и областей России. Под золоченым куполом колокольни была написана в мозаике часть молитвы св. Василия Великого, воплощающая покаянную идею храма.
Мозаика почти сплошь покрывает и внутренность храма, что делает его единственным в мире примером этого искусства в новое время. Мозаичные работы на целых десять лет задержали освящение, которое свершил 19.VIII.1907 митрополит Антоний в высочайшем присутствии. По этому случаю на Монетном дворе была выбита особая медаль.
Все строительство обошлось в 4, 6 млн. руб.
Рисунки для мозаик интерьера выполнили В. В. Беляев, Н. Н. Харламов, А. П. Рябушкин, Н. А. Кошелев, Н. П. Шаховской, А. Н. Новоскольцев и др. В главном нефе представлена, согласно канонам, земная жизнь Спасителя, в западной части — Страсти, Распятие и Воскресение, в восточной — сцены после Воскресения. Все мозаики выполнены на высочайшем уровне и поражают своим художественным единством. Мастерская Дж. Нови в Генуе изготовила из разноцветного мрамора по рисунку Парланда невысокий иконостас, увенчанный тремя крестами из горного хрусталя. Четыре иконы в нем написал Нестеров, местные образа — В. М. Васнецов. Иконы в царских вратах, отчеканенные из серебра на фабрике Хлебникова, исполнила из мозаики по эскизам Н. А. Бруни мастерская Фроловых.Богатейшую утварь поставили фирмы Хлебникова и Фролова, работавшие по рисункам С. Ф. Комарова, в мастерской известного ювелира П. Овчинникова был сделан двухпудовый оклад из серебра с эмалевыми вставками для напрестольного Евангелия. Серебряную дарохранительницу — уменьшенную копию храма, привезли из Костромы, а другую, из яшмы и орлеца, — с гранильной фабрики в Екатеринбурге.
После алтаря главное место в храме занимала великолепная сень, которую поддерживали колонны из серо-фиолетовой яшмы, венчал крест из топаза и окружала ажурная кованая решетка. Она стояла над сохраненным фрагментом булыжной мостовой, где произошло цареубийство. С сени свисали разноцветные неугасимые лампады, создававшие особое настроение печали и умиротворения. В день убийства здесь служили панихиду, а ежедневно — литию.
Известный знаток протоиерей Аристарх Израилев руководил изготовлением в Финляндии и настройкой колоколов храма, главный из которых весил 1100 пудов.
От Михайловского сада церковная территория отделяется изящной оградой, сработанной на заводе К. Винклера.
27.IV.1908 митрополит освятил стоявшую рядом с храмом Иверскую часовню-ризницу, где были собраны иконы, поднесенные в память о кончине Александра II, в том числе «Распятие», приписывавшееся В. Л. Боровиковскому. В 1888 храму был подарен крест с кусочками камней от Живоносного Гроба, Голгофы, Вифлеемской и Гефсиманской пещер.
С самого освящения настоятелем в соборе, имевшем приход, служил протоиерей Петр Иоаннович Лепорский, профессор догматики в Духовной академии.
В 1923 храм получил статус кафедрального собора епархии, а через четыре года стал оплотом «иосифлян». Постановлением Президиума ВЦИК храм был закрыт 17.ХI.1930 и передан «под культурно-просветительные нужды». В 1934 Общество политкаторжан устроило в соборе выставку, посвященную «Народной воле». Однако через год ее закрыли, храм сняли с государственной охраны; стали раздаваться призывы снести этот шедевр русского зодчества, и перед Великой Отечественной войной был разработан соответствующий план: который, к счастью, не осуществился.
Лишь в 1956 здание вновь обрело статус памятника архитектуры, хота надругательство над ним продолжалось: здесь находились мастерские, картофелехранилище, склад декораций. Снова возник замысел снести собор. В 1970 храм передан как филиал музею «Исаакиевский собор» и в нем начались сложные реставрационные работы.>. Я бы пошел туда директором. Даже экспонатом можно… со временем. Мне всё едино... Как говорится — хоть тушкой, хоть чучелом.
Заместитель начальника ОПС присел на широкий подоконник.
— Ведь реально никто не представляет себе, что такое террор. — продолжил Игорь Станиславович, наклоняясь и мрачно заглядывая в хитрые терпеливые глазки Шубина. — Все объяснения понятны и просты — и неправильны! Сложные вопросы не имеют простых ответов. Я разрабатывал десятки террористов, сотни террористов! Видел их живыми, допрашивал — вот как тебя!
— Бог миловал…, — поежился в своем кругузом пиджачке Сан Саныч.
Допросы террористов сразу после задержания весьма жестки.
— Да! Вот как тебя! И я точно уверен — проблема террора не политическая. Она никогда не была только политической, а уж сегодня и подавно. Эти люди объединяются по душевному родству… по призванию, что ли. Я думаю — им все равно, ради чего сеять ужас. Главное — процесс. Это результат недовольства мироустройством… самой жизнью… и боюсь, он будет год от года нарастать. Когда в семье ребенок изводит взрослых, его можно назвать террористом.
— Вы бы книгу написали. — почтительно сказал Шубин.
Сидоров хмыкнул.
— Да что ты! Провокатор... Меня уволят из органов к чертовой матери — и правильно сделают. Начальник службы по борьбе с терроризмом оправдывает преступников! Нет, это я так, для понимания происходящего. Очень не хочется мне верить, что у нас затевается такая буза… А что ты думаешь об этом?