– Отсель, – работяга широко махнул замасленной тряпкой, – и в бесконечность...
– Годится, – Влад спрыгнул на землю.
Внешность у механика была примечательна. Небольшого роста, кряжистый, с узловатыми пальцами и траурной каймой под ногтями. Этакий эпикуреец с тридцатилетним стажем употребления горячительных напитков. Из-под кустистых бровей сверкали маленькие внимательные глазки. В народе про таких говорят – “этот своего не упустит”. Но работают такие, как правило, с душой, за хорошие деньги горы своротят и не поморщатся.
– Локера, кенгурин, хромированную решетку? – с места в карьер предложил владелец мастерской.
– Не угадал. Хотя усиленные бампера не помешают. А ты тут по всем специальностям соображаешь?
– Я, мил человек, туточки один сегодня. Напарник в деревню к матушке уехал. Так что, если тебе движок перебрать или чего в том же духе, – не обессудь. Не выдюжу один...
– Нет, у меня задачка попроще будет. Но и позаковыристее.
– Это мы можем, – механик солидно покивал, – ежели без надрыву, так всегда пожалуйста.
– Электрику делаешь?
– Запросто.
– Но электрика не совсем обычная.
– Мне без разницы. Машина – она машина и есть. Хучь наша, хучь ненецкая...
– Ненцы, слава Богу, машин еще не выпускают, – заявил педантичный Влад, – а то б я посмотрел на тебя возле оленьей упряжки... Но дело не в этом. Мне надо быстро, без огласки и на твоих материалах.
– Номера я не перебиваю, – подозрительно отстранился механик.
– А кто тут про номера говорит? Вот с ними-то все в порядке. Машина чистая, куплена в салоне... Тебе что, тугомент показать? – с расстановкой поинтересовался Рокотов.
– Порядок есть порядок, – важно заявил работяга, – я криминалом не занимаюсь.
– А специфическими заказами? Тайнички, громкую связь, мигалку...
– В принципе можно. Только без наряда.
– Ну, я не такой идиот, чтоб это документально оформлять. Так что, сделаешь?
– Рассказывай...
За полчаса Владислав изложил задачу.
Механик походил вокруг джипа, с умным видом почесал в затылке, повздыхал и назвал цену. Для переделки “мерседеса” в боевую машину диверсанта сумма оказалась не такой уж запредельной. Всего около тысячи семисот долларов.
А требования у владельца были о-го-го какие!
Для начала устанавливалась сирена на девяносто децибел, смонтированная в едином блоке с громкоговорителем. Теперь при необходимости Рокотов мог разогнать криком зазевавшихся пешеходов или вякнуть на всю улицу нечто глуповатое в милицейском духе. Вроде – “Трамваю прижаться справа!”.
Затем изменению подвергались противо-туманныс фары. На них должно быть замкнуто реле, дающее при включении тумблера в салоне прерывистое мерцание. Правой-левой, правой-левой. Так еще с незапамятных времен специальные машины наружного наблюдения КГБ и МВД сигнализировали алчным дорожным инспекторам, что едет свой. И за остановку подобного аппарата, часто выглядевшего как битая и наспех подкрашенная “копейка”, гаишники лишались погон. А иногда и хуже – при срыве спецмероприятия отправлялись на зону в Нижний Тагил. Сколачивать ящики и отдыхать от дурных мыслей о денежных знаках.
Традиции у стражей порядка сильны, и Влад был уверен, что трюк сработает.
Но основные изменения коснулись кормы.
В левом углу задней дверцы Рокотов наметил круглое отверстие диаметром в десять сантиметров. В дополнение к нему должен быть установлен крепеж под электрооборудование, подсоединенное к двум мощным, на сто двадцать ампер-часов каждый, двадцатичетырехвольтовым аккумуляторам.
Работяга пытался было возразить, мол, негоже на бензиновую тачку ставить батареи для дизелей, но Влад только строго посмотрел, и механик умолк.
Само оборудование Рокотов собирался установить лично.
Дабы механик случайно не нажал не туда и не вызвал инициации защитных средств.
Напоследок Влад позаботился о противоугонной системе. В Питере разные новомодные антиграбберы и антисканеры никого не остановят. Так уж повелось. Питерские угонщики, воспитанные в духе Кулибиных с военных заводов, упрут все, что угодно. И никакая западная сигнализация им не помеха. Надо будет – уведут атомный подводный ракетоносец, если покупатель найдется.
Поэтому ставить надо только механику. Электрические примочки не спасут. Рокотов вручил механику двадцатиштекерный разъем и приказал замкнуть на него все провода. Вперемешку. Теперь при извлечении разъема из гнезда машина была абсолютно мертва и годилась лишь на перекатку вручную. Что при условии автоматической коробки передач крайне затруднительно. Можно, конечно, поднять “мерседес” краном, но сие делается нечасто. Проще угнать другую машину, чем терять полчаса на сомнительное дельце с сереньким джипом. За тридцать минут и хозяин выскочит, и даже вялые патрульные успеют подтянуться.
В дополнение ко всему вышеперечисленному Влад показал механику, как сделать специальный замок, который бы открывался без ключа. Ситуации в жизни разные бывают, и у Рокотова не было гарантии, что ему не придется воспользоваться и этим усовершенствованием.
Наконец инструктаж завершился.
– Неплохо, – уважительно протянул механик, – только я вот не пойму, на фига сверлить дырки. Зимой соль попадет – и аут...
– Я ее зимой в гараж поставлю.
– Ты хозяин, тебе и решать. Лады, завтра после обеда заберешь свою лайбу. Все сделаю в лучшем виде.
– Уж постарайся.
– Не боись. Фирма веников не вяжет...
– А если вяжет, то фирменные, – улыбнулся Влад.
Секретарь Совета Безопасности России, которого друзья и знакомые именовали емкой и недвусмысленной кличкой “Штази”, встретил военного представителя на середине своего кабинета. Вышел из-за стола, крепко пожал руку и пригласил присесть за кофейный столик.
Воинские звания и у Секретаря Совбеза, и у военпреда были одинаковы. Полковники. В недавнем прошлом оба служили по одному ведомству. Только Секретарь относился к Первому Главному Управлению, а военпред – к Четвертому.
Пока им готовили чай, полковники беседовали о мелочах.
О погоде, о футболе, о газетных сплетнях. Военпред поведал Секретарю последнюю хохмочку, которую отмочил подчиненный московскому мэру телеканал, – известие о смерти Президента и о “замене его двойником”, полученное из “очень конфиденциальных источников”. Несколько политологов всерьез обсуждали эту утку уже третий день подряд, приглашая на свои программы в качестве эксперта скандального журналиста из “Комсомольца Москвы”. Журналист раздувал щеки, бормотал нечто невнятное и готовился к очередному курсу лечения в психоневрологическом диспансере.
“Штази” только пожал плечами. Он встречался с Президентом накануне и мог с уверенностью сказать, что тот явно не походил на “двойника”.