– Поднимайся, негодяй! Поднимайся и проваливай отсюда!
Сорвин протянул руку, чтобы удержать его, и Блум обернулся так стремительно, словно его ударило током. Лицо его было искажено яростью, и он как будто забыл, что уже видел Сорвина.
– Отвали! – рявкнул он, еле сдерживаясь, чтобы не ударить.
– Эй, спокойно! Полиция, – поднимая руки, ответил Сорвин.
Блум открыл рот и слегка втянул голову. Лежавший на земле человек застонал.
– Кто это?
Блум пожал плечами, словно давая понять, что не знает, однако выглядело это неубедительно. Сорвин присел на корточки и положил руку на спину лежавшему человеку. Тот дернулся, пытаясь увернуться.
– Все в порядке. Я помогу вам.
Пострадавший замер и немного расслабился. Сорвин почувствовал характерный запах, который едва ли был принесен ветром с близлежащих полей, более того, он даже пожалел, что этот ветер дует недостаточно сильно. Он обернулся и посмотрел на Блума, который медленно смещался в сторону, переминаясь с ноги на ногу на холодной земле и, вероятно, уже жалея о своем скоропалительном решении отказаться от обуви.
– Куда это вы собрались? – поинтересовался Сорвин.
Блум пожал плечами.
– Стойте на месте.
Блум обхватил себя руками за плечи, поскольку его била дрожь, но остановился. Подвергшийся его нападению встал на четвереньки и сделался наконец похож на человека, а не на ежа-переростка. Впрочем, распространяемая им вонь не стала от этого менее интенсивной. Сорвин набрал в легкие побольше воздуха, преодолел желание спрятать руки в карманы и помог пострадавшему, который оказался глубоким стариком, подняться на ноги. Это потребовало немалых усилий, но в конце концов результат был достигнут.
Старик был грязным и неухоженным, его длинные седые волосы свисали до плеч, а обветренное, с синими прожилками лицо заросло бородой; глаза были темными и водянистыми, пожелтевшие от никотина пальцы сжимали продуктовую сумку с такой силой, что, казалось, расцепить их было невозможно.
– С вами все в порядке?
К счастью, ответа не последовало. Старик опустил голову и тут же двинулся прочь.
– Прошу прощения! Сэр! – Но с таким же успехом Сорвин мог бы обращаться к неприятному аромату, удалявшемуся вместе с его носителем. Он потер руки, словно пытаясь стряхнуть с них грязь, и еще раз окликнул старика, однако столь же безуспешно. Сорвин повернулся к Блуму, который кисло улыбался.
– Не волнуйтесь. Он того не стоит, – промолвил Блум, отвечая на невысказанный вопрос.
– Зато заслужил, чтобы его пинали ногами?
– Ну…
– Кто это?
– Бродяга. Болтается в округе. А посетителям это не нравится.
Как и тебе.
– А где он живет?
– Черт его знает.
Сорвин кинул на Блума неуверенный взгляд. Бедняга, несомненно, был бродягой, но вряд ли он заслуживал столь жестокого обращения.
Однако на время Сорвин решил отвлечься от этих размышлений.
– Ну ладно. Давайте пройдем в дом.
Они направились к бунгало, при этом Блум уже настолько замерз, что двигался почти бегом. Изнутри постройка оказалась не более привлекательной, чем снаружи. Сорвин с трудом отыскал свободное место среди стопок старых бульварных газет, порножурналов, банок из-под пива и пустых коробок.
Блум в поисках сигарет рылся в кармане куртки, висевшей на спинке кресла, на котором стоял ящик с инструментами.
– Миленькое местечко, – иронически заметил Сорвин.
– Благодарю, – ответил Блум, выпуская облако серо-голубоватого дыма и делая вид, что не заметил сарказма собеседника. – Так что вам надо?
– Я – инспектор Сорвин, занимаюсь расследованием гибели человека, сгоревшего в машине неподалеку отсюда.
– Ах, это…
Сорвин заметил, как расслабился его собеседник, по-видимому предполагавший, что полиция может наведаться к нему и по более серьезным поводам.
– У нас есть основания полагать, что вы можете знать этого человека.
– Я? Вряд ли, – с явным удивлением ответил Блум.
– Его фамилия Мойниган.
Фамилия произвела на владельца бунгало сильное впечатление.
– Билл? Вы шутите!
Сорвин ответил, что шутить не собирался. Блум нашел свободное место напротив него, сел и глубоко затянулся, задумчиво качая головой.
– Быть того не может, – медленно произнес он. – Не верю.
– Мы еще не выяснили этого окончательно, но в данный момент разрабатываем эту версию.
– О господи! – Блум снова затянулся. – А что там произошло?
– Я жду результатов вскрытия, – осторожно ответил Сорвин, – а пока пытаюсь собрать какие-нибудь сведения о нем. За этим-то я и пришел к вам.
Он не стал намекать на то, что, если держаться версии об убийстве, Блум был на данный момент главным подозреваемым.
– А что вы хотите знать?
– Давно вы знакомы с Уильямом Мойниганом?
– Сто лет.
– Сто лет? – удивленно переспросил Сорвин. – А мы считали, что он совсем недавно переехал сюда из Лестера.
– Да, но раньше он жил здесь, а потом уехал.
– Давно?
Блум наморщился.
– Не помню. Лет семь-восемь тому назад.
– А потом ни с того ни с сего снова объявился здесь?
– Да.
Сорвину послышалось что-то странное в этом ответе.
– И он не говорил, зачем приехал?
– Нет.
Этот ответ тоже прозвучал как-то фальшиво. Сорвин решил зайти с другого конца.
– А где он жил до отъезда?
– В коттедже на территории поместья.
Вот оно!
– Он там работал?
Блум кивнул.
– Что делал?
– Да все. Рубил сухостой, делал изгороди, чистил дорожки.
– Значит, Малькольм Грошонг был с ним знаком?
Блум рассмеялся.
– Еще бы! Мойниган практически был его заместителем.
Сорвин почувствовал, как в душе у него начинает теплиться интерес к этой истории, и внезапно подумал, что мистер Грошонг заслуживает самого пристального внимания.
– А почему он уехал?
Блум докурил сигарету и уже достал следующую.
– Какая-то размолвка. Он никогда мне не рассказывал.
– И тем не менее он снова вернулся после всех этих лет, – переварив полученные сведения, заметил Сорвин.
– Да.