В процессе поисков возле трупа лабрадора была найдена заляпанная кровью металлическая палка, а следы на почве у тела собаки указывали на то, что тут происходила борьба. Но хотя там обнаружили несколько отпечатков обуви, ни один не был достаточно четким, чтобы с ним можно было работать.
И никаких признаков самого Ирвинга.
— Мы не знаем в точности, что с ним произошло, — признался Гарднер. — Полагаем, что кровь на палке принадлежит собаке, но, пока не придут результаты анализа, точно утверждать не можем.
Мы собрались в одном из кабинетов морга, дальше по коридору от залов для аутопсии. Этот крошечный кабинетик без окон никому не принадлежат, поэтому удобно было им воспользоваться. Гарднер приехал по требованию Тома. На сей раз Джейкобсен была с ним, неприступная и холодная, как обычно, в темно-серой юбке до колен и пиджаке. Не считая цвета, точная копия того синего костюма, в котором я ее видел прежде. Интересно, у нее что, гардероб забит одинаковыми костюмами, по цвету охватывающими весь спектр темных оттенков нейтральных тонов?
Хотя никто вслух не назвал истинную причину сборища, все мы прекрасно ее знали. И даже невысказанная, она создавала в маленьком кабинете почти осязаемо напряженную обстановку. Гарднер бросил на меня неодобрительный взгляд, но на сей раз ничего не сказал. Он выглядел более помятым, чем обычно, и складки на его коричневом костюме вполне соответствовали морщинам на лице, словно на него гравитация воздействовала сильнее, чем на нас.
— У тебя наверняка есть какие-то предположения, — сказал Том. Он сидел за столом, на лице и во взгляде задумчивость; насколько я его знал, это означало, что он ждет подходящего момента. Он единственный из нас сидел. Хотя возле стола имелся еще один стул, никто им не воспользовался. Остальные присутствующие стояли, а стул пустовал, будто дожидаясь прихода опоздавшего.
— Возможно, Ирвинг стал жертвой случайного нападения, но и это тоже пока рано утверждать. Пока мы ничего еще не можем исключать.
Том не смог сдержать раздражения.
— В таком случае где тело?
— Мы все еще обыскиваем район. Вероятно, он ранен и куда-то увезен. Собаку нашли в лесу в полумиле от ближайшей дороги. Тащить взрослого мужчину на такое расстояние довольно тяжело, но никаким иным способом унести оттуда Ирвинга было невозможно. Единственное, что мы на данный момент обнаружили: следы обуви и велосипедных покрышек.
— Тогда, может быть, его заставили идти самостоятельно под угрозой ножа или пистолета.
Гарднер упрямо вздернул подбородок.
— Средь бела дня? Вряд ли. Но, как я уже сказал, мы рассматриваем все варианты.
Том пристально поглядел на него.
— Сколько мы с тобой знакомы, Дэн?
Агент БРТ явно чувствовал себя неловко.
— Не знаю. Лет десять?
— Двенадцать. И впервые за эти годы ты пытаешься навешать мне лапшу на уши.
— Это нечестно! — рявкнул Гарднер, потемнев лицом. — Мы сегодня приехали сюда из вежливости…
— Да брось, Дэн! Ты не хуже меня знаешь, что на самом деле произошло. Ты же наверняка не веришь, что это чистое совпадение, что Ирвинг исчез на следующее же утро после того, как нелицеприятно отозвался о серийном убийце по телевизору?
— Пока не будет доказательств, я не стану торопиться с выводами!
— А что, если исчезнет еще кто-то задействованный в расследовании? — За все годы знакомства я никогда не видел Тома таким рассерженным. — Черт возьми, Дэн! Вчера один человек уже пострадал, быть может, серьезно, а теперь это! Я несу ответственность за людей, которые со мной работают! И если кому-нибудь из них грозит опасность, я хочу об этом знать!
Гарднер промолчал и выразительно глянул на меня.
— Я буду в зале для аутопсии, — направился я к дверям.
— Нет, Дэвид, у тебя не меньше прав находиться тут, чем у меня! — заявил Том.
— Том… — заикнулся было Гарднер.
— Я попросил его помочь, Дэн. И коль уж он делит с нами риски, то имеет полное право знать, во что вляпался, — отрезал Том, скрестив руки на груди. — К тому же я все равно передам ему все, что ты скажешь, так что с тем же успехом он может попросту послушать тебя сам.
Они буравили друг друга взглядами. Гарднер не производил впечатление человека, которого можно легко застращать, но я знал, что и Том не отступит. Я покосился на Джейкобсен и заметил, что ей так же неловко, как мне. Потом она поняла, что я на нее смотрю, и моментально стерла с лица все намеки на эмоции.
Гарднер вздохнул, сдаваясь.
— Господи, Том… Ладно, возможно, связь и существует. Но все не так просто. Некоторые студенты Алекса жаловались на его поведение. Точнее, студентки. В университете закрывали на это глаза, потому что он известный профессор, которого охотно примет на работу кто угодно. Затем одна студентка обвинила его в сексуальных домогательствах, и плотину прорвало. В дело вмешалась полиция, и дело шло к тому, что университет скорее откажется oт его услуг, чем рискнет нарваться на судебные иски.
Я подумал о том, как откровенно заигрывал Ирвингс Саммер и даже с Джейкобсен, несмотря на то что публично ее унизил. И меня нисколько не удивило, что они не единственные. Судя по всему, далеко не все поддавались его чарам.
— Значит, ты считаешь, что он мог просто сбежать? — недоверчиво спросил Том.
— Как я сказал, мы рассматриваем все возможные варианты. Но над Ирвингом висит не только обвинение в домогательстве. Налоговое управление тоже село ему на хвост за невыплаченные налоги с продажи книг и гонораров за эти его телеинтервью. Ему грозил штраф более чем в миллион долларов, а возможно, и тюремное заключение. Короче, ему при любом раскладе грозил финансовый и профессиональный крах. И нынешняя ситуация могла ему показаться идеальным шансом избежать и того и другого.
Том, нахмурившись, пожевал губу.
— Пусть даже и так. Но убивать свою собаку?
— Люди и не на такое идут ради куда меньшего. И, как тебе хорошо известно, мы обнаружили четкие отпечатки на металлической палке, которой убили собаку.
Когда их прогнали через базу данных, они совпали с отпечатками мелкого воришки Ноя Харпера. Он закоренелый преступник, имеющий на счету множество отсидок за угон машин и кражи со взломом.
— Если у тебя есть подозреваемый, то почему у тебя не больно-то счастливый вид? — поинтересовался Том.
— Потому что, во-первых, все прошлые преступления Харпера относятся к категории мелких. А во-вторых, он почти семь месяцев числится пропавшим без вести. Он не пришел на положенную встречу со своим офицером по надзору, и с тех пор его никто не видел. Все его барахло осталось на квартире, а арендная плата выплачена до конца месяца.
— Он афроамериканец? — спросил я. — Лет пятидесяти — шестидесяти, хромой?
Было трудно не порадоваться изумлению Гарднера.